Упрямое время - Игорь Вереснев

– А ну иди сюда, разбираться будем! – и второй мужик поднялся, готовый догнать, вернуть силой.

Торговка зло обернулась к Дише:

– Врёт эта девка! Скажи, что соврала! Рыба у меня хорошая, качественная!

– Плохая! Мёртвая она. Я запах слышу, меня не обманешь, – непреклонно покачала головой та.

– Ясно, тухлятину подсунула! – утвердительно подытожил долговязый. – Давай деньги назад.

Торговка возмущённо фыркнула. Но спорить не решилась, медленно поплыла назад по вагону.

– Если всяким мокрохвосткам верите, то как хотите. Нате ваши деньги, давайте назад мою рыбу, и разойдёмся.

– То есть как это «разойдёмся»? – подал голос хмурый толстяк, сидящий у окна. – Мы полчухони сожрали. Если нас завтра в реанимацию повезут, кто отвечать будет? Тебя же, сука, днём с огнём потом не найдёшь.

Четверо приятелей задумчиво посмотрели на него, затем повернули головы к подошедшей неосмотрительно близко торговке. Назревало что-то совсем скверное. Сообразив это, Артём следить за дальнейшим развитием конфликта не стал. Быстро вскочил, подхватил Дишу под руку и поспешно выдернул в тамбур. Прижал к стене, сердито сопя в лицо.

– Ты зачем с этой рыботорговкой связалась? Кто тебя за язык тянул?

Бесовка растеряно шмыгнула носом.

– Рыба правда плохая была. Я унюхала.

– И что из того?

– Старуха могла заболеть, если бы съела. А туги не позволят ей тратить грок на выздоровление.

– И что из того, я повторяю?!

– Ничего, – бесовка покорно опустила глаза. – Прости меня сеньор. Я виновата.

Бабанкин облизнул пересохшие от волнения губы.

– Ты можешь молчать? Просто молчать? Сопеть в две дырочки и помалкивать?! Разговаривать, только когда я скажу? Отвечать только на мои вопросы?!

– Да, сеньор.

– Вот и отлично. Так и поступай, пока не доберёмся до Беспространства.

В Дебальцево они приехали ближе к вечеру. Серый пасмурный день казался ещё короче, чем был на самом деле, а резкий ветер мигом загнал в помещение вокзала. Бабанкин не бывал здесь лет «-надцать», чуть ли не со времён студенческой молодости. За прошедшие годы изменилось многое и кардинально. Главный корпус взялись реконструировать, потому зал ожидания переместили в соседнее здание. И сократили на две трети, так что все лавочки были заняты. Единственное свободное сиденье Артём обнаружил в предпоследнем ряду, между стадом вечно кочующих пенсионерок и спящим дедком бомжеватого вида. Опередив конкурентов, быстро усадил спутницу, в зародыше подавив начавшиеся было возражения.

– Жди меня здесь, никуда не уходи. Я билеты куплю и вернусь.

– Я с тобой, сень…

– Сиди! А то место займут. Нам здесь до полуночи ошиваться.

Очередь к кассе двигалась медленно, словно обожравшийся питон. Постоять пришлось минут двадцать. Потом у Артёма возникла неотложная потребность навестить местный сортир, и лишь после этого он вернулся в зал ожидания.

Почему-то не удивился, обнаружив, что Диши на месте нет. Вместо неё восседала дородная дама, с аппетитом хрупающая жареный куриный окорочёк. Артём обвёл взглядом ряды лавок. Затем обошёл зал по периметру, вглядываясь в лица и спины. Бесовка исчезла. Мысленно выматерился, вышел на улицу. Понятное дело, на перроне её тоже не наблюдалась. Кляня на чём свет стоит непоседливую спутницу, Артём принялся прочёсывать территорию. Обошёл каждый киоск, заглянул в привокзальный ресторанчик, поднялся к комнатам отдыха, прогулялся подземным переходом, ведущим в город, – всё напрасно. Он уже подумывал, не прикинуться ли пьяным и не ввалиться ли в женскую уборную. И тут засёк жмущуюся в тени забора фигуру. Нахмурившись, подошёл, поманил пальцем.

– Как это понимать? Я же сказал – сидеть, ждать меня. Ты что, русского языка не понимаешь?

Бесовка виновато шмыгнула носом.

– Сеньор, прости меня. Я испугалась. Аватар на сиденье справа от меня, – он мёртвый. Его недавно отключили, значит, туг где-то близко. Поэтому я и спряталась.

– Аватар умер? Тот дедок, что ли? – недоверчиво улыбнулся Артём. – Он спит.

– Он мёртвый, – упрямо качнула головой Диша.

Бабанкин вспомнил толстуху, жующую окорочёк, оживлённую трескотню пенсионерок, целующуюся парочку по другую сторону от «покойника».

– Да ну, ерунда. Чтобы человек умер посреди толпы и никто этого не заметил? Невозможно! Спит он. Пошли, убедишься.

Бесовка попыталась артачиться, но Артём подхватил её за локоть и выволок из укрытия.

Они уже подходили к зданию, когда из-за угла вырулил микроавтобус с красными крестами. Задние двери распахнулись, выпрыгнули двое парней-санитаров, подхватили носилки, побежали в зал ожидания. Бабанкин попятился, толкнул бесовку за угол, прикрыл спиной от любопытных глаз.

– Я же говорила…

– Может, кому-то плохо стало?

На самом деле Артём сразу поверил, что приехали именно за бомжем-дедком, и что он действительно окочурился. Спорил же из принципа: сеньор он, в конце концов, или не сеньор?

Скорая и подоспевшая следом за ней милиция уехали быстро, а они ещё часа полтора прятались за углом, не решаясь вернуться в помещение. Зашли внутрь, только продрогнув окончательно. Тут очень кстати подали электричку до Ясиноватой, и та мигом всосала котомочно-бабулечный ком. Зал ожидания опустел наполовину. Бабанкин выбрал место в дальнем углу, расположился, морально готовясь к следующим четырём часам ожидания.

Постепенно вечер сменила ночь, за окнами тускло засветились фонари на перроне. Артём мусолил брошенную кем-то на стуле газету, время от времени невольно поглядывал на лавку, с которой не так давно унесли жмурика. Там успела присесть беременная мамаша с сынишкой лет четырёх-пяти, что наводило на философские размышления о круговороте жизни и смерти. Затем мамаша начала пичкать отпрыска то ли йогуртом, то ли творогом. Пацан проглотил три ложки и свалил мельтешить под ногами ожидающих. Мамаша не возражала, и остаток пищи достался будущему братишке или сестрёнке.

А Бабанкин почувствовал, как рот наполняется слюной. Хот-дог давно нашёл выход из желудка, и самое время было бы подкрепиться. Однако цены и ассортимент вокзального буфета выглядели так неаппетитно, что Артём решил потерпеть и ужин совместить с завтраком. Диша тоже есть не просила. Но кое-что другое…

– Сеньор… Мне нужно срочно освободить мочевой пузырь.

Артём фыркнул от эдакой формулировки.

– Так сходи, «освободи». Туалет напротив того места, где ты пряталась. Тебе в дырку с буквой «Ж», правую. Зайдёшь, сядешь… ну и всё прочее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});