Валет мечей - Фриц Лейбер

Но он не чувствовал к ней доверия.

Пока он избавлялся от относительно твердых и неподатливых предметов, его крылатые спутники продолжали парить на равном расстоянии от него, но, когда он принялся скидывать одежду (а при сложившихся обстоятельствах ему было не до полумер), они нарушили свой строй и (не то привлеченные мягкими тряпками, не то возмущенные его бесстыдством) начали нападать на каждую сброшенную им вещь, громко и хрипло крича, а потом, зажав ее в когтях, победоносно удалялись.

Фафхрд не обращал никакого внимания на странное поведение пернатых компаньонов, занятый только тем, как бы нечаянно не сделать резкое движение.

Наконец он разделся догола, оставив на себе лишь одну вещь искусственного происхождения, а именно свой крюк.

Это доказывает, насколько он привык воспринимать его как естественную принадлежность своего тела.

Но еще до того, как он остался совсем голым, ему в голову пришел еще один способ «облегчить судно», и он обильно помочился. Занятый созерцанием мощной золотистой струи, бившей высоко в воздух и скрывавшейся из поля зрения (сначала она ударила ему в глаз, но он быстро исправил дело), он и не заметил, как выплыл из-под кормы воздушного корабля и поднялся над ним. Солнечные лучи приятно припекали, спасая его от холода, который в противном случае неминуемо пробрал бы его до костей на такой высоте за отсутствием одежды.

Но куда же подевался арилийский воздушный корабль? Оглядевшись, он наконец увидел его узкую палубу на расстоянии целого корпуса у себя под ногами. Сам же он продолжал медленно, но верно подниматься вверх с наветренной стороны от его полупрозрачной мачты. На снастях сидели те самые чайки, что утащили его одежду, и, разражаясь время от времени злобными презрительными воплями, раздирали эту самую одежду на клочки острыми когтями и клювами. Теперь они больше походили на фрегатов, чем на чаек.

И тут Фафхрда обуял страх совершенно иного рода: а что если его полет вверх не кончится никогда и он так и будет лететь, лететь и лететь, пока весь мир не исчезнет из виду, а сам он не потеряется в пустоте или не замерзнет насмерть, достигнув вечно заснеженных горных вершин (как все-таки глупо было с его стороны напугаться до такой степени, чтобы скинуть всю одежду и остаться голышом!); а может, его пожрут чудовища, обитающие в воздухе, – он узнал об этих невидимых воздушных хищниках, когда поднимался на Стардок; а может быть, он даже достигнет далеких таинственных звезд (если, конечно, не умрет от голода и жажды до этого), и они ослепят его нестерпимым блеском, который не в силах перенести взгляд ни одного смертного.

Но не исключено, что счастье не изменит ему и его полет прервется где-нибудь на луне или в тайном (невидимом?) Королевстве Арилия, если, разумеется, оно представляет собой нечто большее, чем просто флотилия кораблей-облаков.

Тут он вспомнил, что один такой корабль (на который он возлагал большие надежды, пока бренди не умерло в нем) как раз должен быть где-то поблизости.

Чудесного корабля нигде не было видно, и он испугался, что тот бессердечно покинул его или попросту растаял в воздухе (слишком уж призрачными выглядели верхушки его мачт и снасти); однако мгновение спустя Фафхрд с облегчением вздохнул, увидев, что призрачный галеон все еще маячит под ним, теперь уже футов на тридцать ниже, чем раньше, – как минимум такое же расстояние отделяло его от верхушки мачты, на которой пятерка чаек продолжала рвать его одежду в клочки, хотя теперь уже и не столь злобно.

Он обшарил глазами все судно в поисках Фрикс, но этой высокомерной неуловимой красавицы нигде не было видно – ни на носу, где она любила стоять в позе обворожительно-прекрасной носовой фигуры, ни на корме, ни где-либо в другом месте; а может, ее и вовсе не было, а его подогретое неумеренным количеством бренди воображение сыграло с ним злую шутку, угрюмо подумал он.

Но, видимо, сам корабль все-таки не был плодом его разгулявшейся фантазии, поскольку в этот момент он заметил хрупкую женскую фигурку. Широко раскинув руки, она висела на вантах неподалеку от негодующих чаек и, казалось, загорала, повернувшись к нему спиной. Она была одета в короткую кружевную сорочку, ноги ее были босы, через плечо переброшен изогнутый серебряный рог. Это явно была не Фрикс – слишком маленькая, да еще и блондинка, тогда как у той были волосы цвета воронова крыла.

Фафхрд позвал:

– Эгей! – не то чтобы тихо, но и не очень громко, поскольку, несмотря на новый страх, что его полет может оказаться бесконечным, прежнее опасение нарушить загадочное равновесие и низвергнуться с небес каким-нибудь чрезмерно резким словом или жестом еще жило в нем.

Наслаждавшаяся солнечными лучами девушка никак не отреагировала на его крик.

– Эгей!! – повторил Фафхрд, на этот раз значительно громче, и вновь не получил никакого ответа, если не считать смачного зевка.

– Эгей!!! – заорал Фафхрд, позабыв об осторожности.

На этот раз она медленно повернула голову и взглянула на него. Ничего больше.

– Облачная девушка, – обратился к ней Фафхрд дружелюбно, но немного слишком повелительно, – позови свою госпожу. Я ее старый друг.

Она продолжала смотреть, ни словом, ни жестом не давая понять, что слышит и собирается исполнить то, о чем он ее просит, – лишь чуть насмешливо изогнула бровь.

Фафхрд продолжал, теперь значительно суше:

– Я Фафхрд, капитан «Морского Ястреба». Как ты видишь, мне нужна помощь. Скажи об этом своему капитану. Не беспокойся, мы с ней хорошо знакомы.

Поглядев на него еще немножко, жительница небес согласно кивнула и неторопливо спустилась на палубу. Там, бросив на него еще один взгляд, она не спеша отправилась к корме.

Фафхрд разозлился:

– Пошевеливайся, девчонка, а если тебе нужны формальности, то передай королеве Арилии, что один старый друг почтительно просит ее аудиенции.

У дверей кормовой каюты она остановилась и пронзительным нахальным голосом крикнула:

– Так это ты из почтительности пописал на наш корабль? – после чего приподняла край своей сорочки и скользнула вниз.

Фафхрд с достоинством откашлялся, хотя демонстрировать негодование было абсолютно некому – вокруг не было ни одной живой души, за исключением чаек. Осмелев, он решил спуститься поближе к верхушкам мачт. Однако для этого ему пришлось нырнуть головой вниз, а любые резкие движения по-прежнему вызывали у него страх падения. Все же попробовать стоило, и он нацелился прямо на корабельные снасти, полагая, что если случится самое худшее, то, по крайней мере, реи и ванты смогут задержать его падение.

Сопя от напряжения, он одолел примерно четверть пути, когда нахальная девчонка вновь появилась на палубе. На этот раз за ней следовала (наконец-то!) и сама Фрикс, похожая на предводительницу амазонок-пираток. На ней было надето что-то вроде формы из белого кружева с серебристой отделкой, высокие, до колен, сапоги из белой замши, широкополая шляпа из того же материала, украшенная страусовым пером, и пояс из змеиной кожи с многочисленными серебряными украшениями. Одежда подчеркивала грациозность фигуры, белизна оттеняла черные как смоль волосы и бронзовый загар. С пояса прекрасной амазонки свисала длинная узкая сабля в украшенных серебром ножнах.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});