Убийство царской семьи - Соколов

На самой середине одной из этих дорожек, которая ближе всех к Четырем Братьям, имеется яма. Здесь искали руду. Дорожка обходит эту яму с обеих сторон.

Между переездом № 184 и описанным рудником вдоль коптяковской дороги имеются и другие рудники.

Они ближе к Екатеринбургу. К ним гораздо легче подъехать, так как коптяковская дорога местами плоха для езды.

Но ни один из них не имеет других удобств, какими отличается рудник в урочище Четырех Братьев: он совершенно закрыт для постороннего взора густой чащей молодого леса; нигде нет такой удобной глиняной площадки, лишенной всякой растительности, и рядом с ней глубокой шахты.

17—18 июля на руднике

17 июля 1918 года, ранним утром, тихая жизнь Коптяков и покой глухого рудника были нарушены рядом чрезвычайно таинственных происшествий.

Настасье Зыковой понадобилось в это раннее утро ехать в Екатеринбург. Поехала она с сыном Николаем и его женой Марьей. Настасья везла продавать рыбу, а Николай призывался в Красную Армию.

Солнце еще не всходило. Был предутренний рассвет. Старый бор хранил тьму ночи.

Когда Зыковы проехали рудник и подъезжали к Четырем Братьям, навстречу им показался какой-то кортеж. Двигались телеги, шли пешие и конные красноармейцы. Как только Зыковы были замечены, к ним сейчас же подскакали двое верховых.

Вот образное показание Настасьи Зыковой [ 90 ]: “Нам навстречу двое верховых. Один был в матросской одеже, и я его хорошо узнала. Это был верх-исетский матрос Ваганов. Другой был в солдатской одеже: в солдатской шинели и солдатской фуражке. Верховые скоро нам навстречу ехали: впереди Ваганов, а сзади солдат. Как только они к нам подъехали, Ваганов на нас и заорал: “Заворачивайтесь назад!” А сам вынул револьвер и держит у меня над головой. Лошадь мы быстро завернули, круто, чуть коробок (тележка) у нас не свалился. А они скачут около нас, и Ваганов орет: “Не оглядывайтесь, г... в... м... Застрелю!” Лошадь у нас, сколько духу в ней было, скакала. А они нас провожают, и Ваганов все револьвер у меня над головой держит и кричит: “Не оглядывайтесь, граждане, г... в... м..!” Так мы скакали до стлани, за которой Большой Покос. Там они нас провожали около полуверсты или трех четвертей версты, а потом отстали. Мы, конечно, назад не оглядывались, как только они нам это сказали... Что это такое было, я не поняла, а показалось мне, что идет войско. Приехали мы домой в Коптяки, рассказали народу, что видали. А потом что было, не знаю”.

Зыковы были сильно напуганы. Их встретил на дороге кр-н Зворыгин [ 91 ], поехавший было в город следом за ними: “Проехали мы версты две от Коптяков, а нам навстречу гонит шибко Николай Зыков с матерью и женой и кричит: “Ой, дядя Федор, не езди! Там меня прогнали. Какой-то револьвером грозил и кричал: “Не оглядывайтесь”.

В ужасе прискакали Зыковы в деревню и подняли большой переполох. Вот показание кр-на Алферова [ 92 ]: “После Петрова дня в среду рано утром я был на улице: хотел на покос идти. Гляжу я: едет по улице Николай Зыков в коробке с матерью и своей хозяйкой. Едет и кричит и рукой машет: “Убегайте! Убирайтесь из Коптяков! Там орудия везут, сюда войско идет”. Тут он лошадь остановил. На его слова народ выбежал. Стали мы Николая допрашивать, что он такое говорит. Он нам стал сказывать и объяснил:

“Только мы Большой Покос проехали, к Четырем Братьям стали подъезжать, а нам встречь трое верховых. Кричат: “Заворачивайтесь! Заворачивайтесь!” Я стал коробок заворачивать, а бабы назад оглядываются. Один кричит: “Не оглядывайтесь!” А там на дороге орудия везут. “Они шибко лошадь гнали, а те их даже проводили несколько по дороге и все не дозволяли им оглядываться. Тут мы и не знали, что подумать”.

В те дни на Екатеринбург двигалась сибирская армии и угрожала господству большевиков. В Коптяках знали это и, притаясь, ждали развязки.

В то же время мужичий интерес властно пробуждал свои заботы.

Вот показание кр-на Швейкина: “Мы, мужики, забеспокоились. Каждому надо на покос, а тут войско идет. Войско идет, значит, бой будет”.

Решили узнать толком, что же происходит на коптяковской дороге, и послали в разведку кр-н Швейкина, Папина, Зубрицкого и скрывавшегося в Коптяках офицера Шереметевского [ 93 ].

Они пошли и недоумевали: в лесу было тихо, на коптяковской дороге пустынно.

Поругивая “за болтовню” Зыковых, разведчики прошли было рудник, как услышали там непривычное ржание множества коней. В этот момент они подошли к той дорожке-свертке, что первая от Четырех Братьев ведет к руднику [ 94 ]. Эта дорожка поразила их своим видом.

Шереметевский и Папин показывают:

Шереметевский: “Эта дорожка, до того глухая, заросшая травой, как это обыкновенно бывает с заброшенными глухими лесными дорожками, была в тот момент накатана. По ней хорошо заметно было, что тут по этой свертке к руднику ст. коптяковской дороги какие-то экипажи проехали”.

Папин: “Трава по ней была прямо вся положена, и маленькие деревца были кое-где погнуты”.

Хотели было пройти этой дорожкой к руднику, как по ней выехал оттуда красноармеец, вооруженный винтовкой, двумя револьверами, шашкой и гранатами. Он сказал разведчикам, что на руднике будет происходить обучение метанию бомб, и приказал им удалиться.

С этого момента было прекращено всякое движение по коптяковской дороге, и рудник был оцеплен заставами.

Но людской интерес делал свое дело. Многим нужно было поехать из Коптяков в Екатеринбург и обратно. Удалось точно установить и время и место оцепления.

Движение по коптяковской дороге было прекращено рано утром 17 июля. Оно возобновилось с 6 часов утра 19 июля.

Застава со стороны Коптяков находилась приблизительно в одной версте от них.

Застава со стороны Екатеринбурга находилась вблизи переезда № 184.

Все эти дни на руднике слышны были взрывы гранат. 25 июля большевики бежали из Екатеринбурга. 27 июля кр-не Папин и Михаил Алферов поехали по своим делам в город. Они заехали в Верх-Исетск и сообщили там военной власти про таинственное оцепление рудника.

Когда они ехали в этот день домой в Коптяки, их взяло любопытство: посмотреть, что происходило на руднике. Доехав до свертки, о которой говорилось выше, они оставили здесь своих лошадей и пошли по этой свертке пешком к руднику. Но едва они вышли туда, как их охватил безотчетный страх.

Папин показывает: “Стало тут нам почему-то жутко. Решили мы собраться как следует народом и идти. Тут же мы, ничего не трогая, ушли”.

Утром 28 июля семь человек коптяковских крестьян: Николай Папин, Михаил Бабинов, Михаил Алферов, Павел Алферов, Яков Алферов, Николай Логунов и Александр Логунов отправились на рудник [ 95 ]. Они пришли сюда пешком по дорожке, ближайшей к Коптякам [ 96 ]. Внимательно они исследовали рудник и обнаружили ценные нахождения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});