Хризантема - Джоан Барк

Доктор пробежал глазами листки, снова взглянул на портрет и неопределенно хмыкнул.

— Ну, как? — спросила Кэйко. — Что ты думаешь?

Муж бросил бумагу на стол и устало зевнул.

— Какая разница, что я думаю… А что думает Тэйсин-сан?

— Я ему еще не показывала, завтра собираюсь.

— А соо! — Доктор снова повернулся к окну.

— Аната… — в ласковом обращении жены прозвучала нотка досады, — ты хоть скажи что-нибудь.

— Какой смысл, Кэйко? Что бы я ни сказал, ты же в любом случае понесешь фотографию в храм.

— Может быть, но мне все равно нужно знать, что ты думаешь.

— Я думаю, что Тэйсин-сан получит от всего этого массу беспокойства. Думаю, что он сам лучше нас разберется со своей личной жизнью, а еще думаю, что хочу спать. — Доктор Итимура встал и вышел из комнаты.

— Аната! — надулась Кэйко. — Ничего эти мужчины не понимают!

Какая бы жара ни стояла, Сатико всегда выглядела свежей и беззаботной в своем светлом льняном платье и с минимумом косметики, но этим летом она чувствовала, что находится на пределе. После весеннего благотворительного бала платье от Сатико Кимуры стало предметом мечтаний самых богатых женщин Токио. Им требовались наряды к осеннему сезону, и каждая хотела, чтобы хозяйка модного дома занималась ею лично. Для Сатико выход на таких клиентов означал мощный рывок в карьере, и упускать свой шанс она, разумеется, не собиралась. Поэтому работать приходилось много, очень много. Дома у нее хватало сил лишь для того, чтобы лечь в постель, причем в одиночестве. В результате нервы расшатались настолько, что Сатико едва не начала снова грызть ногти. Красивые руки надо беречь, решила она и сняла телефонную трубку.

За воскресным завтраком с круассанами, который давно стал ритуалом, Мисако рассказала неприятный сон.

— Мне казалось, что в моей спальне Хидео, а потом я проснулась и услышала, как открывается входная дверь. Твой партнер снова появился или это уже другой?

— Скажем лучше, таинственный незнакомец, — усмехнулась Сатико. — Я и так достаточно нервничаю на работе, чтобы лишать себя еще и маленьких удовольствий.

— Тебе действительно так уж необходим регулярный секс? — Мисако опустила глаза, думая про свою жизнь, полностью лишенную «маленьких удовольствий».

— Я тоже человек, в конце концов, — хмыкнула подруга.

Мисако густо покраснела.

— Извини, я снова задаю личные вопросы. Сама не понимаю, откуда такое любопытство.

— Да, что-то ты сегодня с утра сама не своя. — Сатико встала и сладко потянулась. — Ну что, если допрос окончен, — добавила она, зевнув, — пойду, пожалуй, одеваться.

Мисако сложила руки на груди и спросила, глядя в пол:

— Ты знаешь, после Хидео у меня совсем никого не было.

— А с ним нормально было? — заинтересовалась подруга.

— Вначале просто чудесно… После любви мы еще долго лежали, обнимались и мечтали о хорошем доме, о детях.

Сатико вздохнула.

— Нечего сказать, замечательный дом — со свекровью, которая подслушивает под дверью спальни. Впрочем, думаю, ее уже перевоспитали. Такие, как Фумико, знают, чего хотят. Небось, турнула старуху куда-нибудь на кухню.

— Да что ты, разве можно! — воскликнула Мисако, потрясенная такой идеей.

— Судя по тому, что ты рассказывала, эта особа твою бывшую свекровь с кашей съест. — Сатико залилась смехом. — Ставлю обед в хорошем ресторане, что бабушка у них давно уже спит под лестницей.

Предлагая пари, она не слишком рисковала: ночью в постели Хидео был весьма словоохотлив.

— Да как теперь узнаешь… — Мисако закусила губу.

— Если захочешь узнать, узнаешь. Узнала же ты, кто любовница Хидео, — не могу только понять как.

— Просто повезло, — пожала плечами Мисако.

— Может, еще повезет, — бросила Сатико через плечо, исчезая в спальне.

Сегодня утром ей не хотелось долго разговаривать с подругой. Мисако с ее необычайной проницательностью могла уловить малейший промах.

Тем не менее Сатико и не думала рвать с новым любовником. От восхитительных ночных игр в теле до сих пор ощущалось приятное покалывание. Лучше всего то, что Хидео будет молчать как рыба, иначе он слишком многое может потерять. Так осторожничает… вчера даже пришлось соврать ему, что Мисако не будет дома. А как заводит, когда его бывшая женушка спит за стенкой и ни о чем не подозревает! Пусть так и будет.

Днем Мисако решила воспользоваться хорошей погодой и как следует прогуляться, а заодно наведаться в свою бывшую округу, чтобы сделать прическу. В открытом платье без рукавов и в сандалиях она вышла из автобуса возле станции Сибуя. Хорошо знакомые переулки вызывали приятное ощущение. Дом Имаи был совсем близко, сердце забилось чаще. Что, если она столкнется лицом к лицу с бывшим мужем или свекровью? Или с Фумико… Что им сказать? Она попыталась представить, как повела бы себя Сатико в такой ситуации. Наверное, не стала бы и здороваться. Город один для всех, и причесываться каждый может где хочет. Подумав так, Мисако немного осмелела, хотя знала, что никогда не сможет вести себя грубо с госпожой Имаи.

Дойдя до салона красоты, она толкнула дверь и вошла. На звон колокольчика вышла хозяйка — из той самой комнаты, где когда-то помогала Мисако надеть кимоно и где окончательно выплыла наружу неверность Хидео. Мисако вздрогнула от неприятных воспоминаний.

— Маа! Имаи-сан, как я рада вас снова видеть! Давненько вы у нас не появлялись… — разразилась хозяйка потоком слов.

Залившись краской, Мисако не знала, что ответить. Внезапно прогулка по родным местам показалась ей ошибкой.

— О, простите! — поклонилась она, пятясь к выходу. — Вы, наверное, заняты… Просто я шла мимо и подумала, что неплохо бы помыть волосы и причесаться. Не беспокойтесь, я приду в другой раз.

— Что вы, что вы, — засуетилась женщина, — я вот-вот закончу. Оставайтесь, подождите немного.

Мисако уселась на дешевый пластиковый стул поближе к вентилятору. Глянув на часы, она взяла со столика журнал и стала рассеянно пролистывать. Опять пишут про Сатико… Она вздохнула.

— Извините, еще пара минут — и все, — улыбнулась хозяйка, выглянув из-за двери.

Наконец она проводила клиентку к двери, рассыпаясь в комплиментах:

— Вы выглядите очаровательно! Ваша фигура просто создана для кимоно, что за плечи! Просто великолепно… — Одернув передник, она поправила волосы и повернулась к Мисако. — Маа, какая вы свеженькая, как помолодели! Я слышала, вы преуспеваете.

Садясь в кресло и наклоняя голову над раковиной, Мисако усмехнулась. Хозяйка прекрасно понимала, что от нее требуется информация, и сама напрашивалась на разговор. Оставалось лишь поддержать тему.

— Правда? А от кого слышали?

Намочив волосы теплой водой, женщина принялась втирать в них шампунь.

— Ну, вы знаете, ваша бывшая свекровь человек очень эмоциональный. Она так расписывала здесь, какую кучу денег вы получили при разводе, вот я и подумала… Вот и прекрасно! Я-то знаю, чем занимался ваш муж, когда…

Она продолжала щебетать, но Мисако интересовала совсем другая тема. Промыв волосы, парикмахерша пересадила ее в другое кресло перед большим зеркалом.

— У вас очень удачная стрижка, — снова начала она. — Наверное, в дорогом салоне делали, где-нибудь в Харадзюку?

— Да, — беспечно ответила Мисако, — возле офиса.

— О да! Я слышала, вы теперь работаете у той знаменитой модельерши. Вот ей повезло!

— Она очень талантлива. — Мисако взглянула на лицо женщины в зеркале. — Скажите, как поживает моя бывшая свекровь?

— Все жалуется на больное колено, говорит, пришлось даже перенести спальню на первый этаж, чтобы ночью не спускаться в туалет по лестнице. Ей так больше нравится…

— А соо… — Улыбнувшись про себя, Мисако вспомнила утреннее пари. — Ну что ж, старость не радость.

— Да, вы правы. Она иногда выглядит усталой, потому что младенец не дает ей спать по ночам. Недавно приносила показывать свою маленькую внучку… Впервые вижу такую заботливую бабушку.

— А соо! У них родилась девочка?

— Разве вы не знали? — оживилась хозяйка. — У них близнецы! Представляете, мальчик и девочка! В прежние времена такое считалось дурным предзнаменованием, но теперь ведь мало кто верит в приметы…

Продолжая трудиться над прической, она рассказала, как давно, в начале века, в одной благородной семье в один день родились мальчик и девочка.

— Мальчика воспитывали как принца, а девочку тайком отправили в храм в Киото, чтобы она стала монахиней. Теперь она уже совсем старая, настоятельница монастыря. Лицом — ну точно как брат. Одна моя знакомая говорит, что видела ее своими глазами, но я не очень верю… Правда это или нет, но суеверия на самом деле иногда калечат жизнь. Даже в наше время многие верят, что женщины, рожденные в год Огненной Лошади, убивают мужей, и не хотят на них жениться. Если так, то семья Имаи еще натерпится от этой крошки, но пока бабка на нее прямо не надышится. Вы знаете, она каждую ночь берет ее к себе в постель!