Люди, боги, звери - Антоний Оссендовский

В папке под номером 20 находилось письмо от 9 марта 1918 года, адресованное Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией. Некий Р. Бауэр, один из руководителей немецкой разведки в России, сообщает Феликсу Дзержинскому фамилии собственных агентов, проживающих в Сибири и на Дальнем Востоке, в основном связанных с фирмой «Кунст и Альберс». Они были уже не нужны ему, так как скомпрометировали себя и перед белыми, и перед красными.

В августе 1921 года во Владивостоке появилась брошюра «Историческая фальсификация: поддельные американские документы». Ее автор В.А. Панон публично заявил, что фальсификацию документов Сиссона выполнил лично Оссендовский. Приводящиеся доказательства выглядели сомнительно, так как сам обвинитель числился в списке как агент немецкой разведки и близкий сотрудник президента фирмы «Кунст и Альберс». Этот документ был опубликован тремя годами раньше, 17 октября 1918 года, на страницах «Нью-Йорк тайме». Из него следовало, что задания агентов были основаны «на шпионаже и организации нападений на японских, американских и русских офицеров, которые могли бы возглавить экспедиционные войска в Восточной Сибири». Перед началом Первой мировой войны президент и владелец вышеуказанной фирмы А. Дат-тан был почетным консулом Германии во Владивостоке, богатым и очень влиятельным человеком. Оссендовский атаковал его, не выбирая выражений, еще во времена, когда он писал для петербургских газет. Некоторые перечисленные лица, особенно зажиточные и с большими связями, пытались уйти от подозрений, утверждая, что документы подделал Антон Оссендовский. Не располагая доводами, они рисковали еще больше.

Доказательства фальсификации обнаружились только спустя 30 лет. До этого времени «документы Сиссона» как тайные и конфиденциальные лежали в одном из сейфов Белого дома. В 1955 году их передали в американский Национальный архив вместе с другими материалами и приложениями, тем самым вызвав новую волну интереса насчет их подлинности.

Американцы, которые только после Второй мировой войны смогли воспользоваться архивом немецкого Министерства иностранных дел, утверждали, что находящиеся там немецкие документы, касающиеся мирных переговоров в Брест-Литовске, имеют сведения, противоречащие опубликованным «документам Сиссона». Последние стал изучать, уже будучи на пенсии, один из творцов «советологии», ведущий эксперт по делам Советского Союза, бывший посол США в Москве, ученый и дипломат Джордж Фрост Кеннан. 21 мая 1981 года газета «Жизнь Варшавы» («Zycie Warszawy») опубликовала информацию о том, что Кеннан, ветеран американской дипломатии, получил премию им. Эйнштейна и в связи с этим событием обратился к правительствам СССР и США с просьбой об интенсификации переговоров о разоружении. Результаты своих исследований Кеннан опубликовал в «Журнале современной истории». Оказалось, что очень много «документов», якобы присланных из разных учреждений, напечатаны на одной машинке, а характер рукописных примечаний на полях, якобы сделанных выдающимися большевиками, был абсолютно не по хож на их настоящий почерк. Согласно протоколу, графологический анализ выявил исключительное сходство буквы «В» в подписи Бауэра и в слове «Bureau» в письме Оссендовского. Подобное сходство также имели буквы «а» и «и».

Виктория Оссендовская с сыном Антонием и дочерью Марией. А. Ф. Оссендовский, около 1904 г.. Свадебное фото Первый польский документ Оссендовского. Трассы проезда через Монголию и Дальний Восток Оссендовского и Гижицкого. Оссендовский в Барле. Манчжурия, 1920 г. Яки, тянущие «Фиат» Оссендовского в районе озера Буир-Нур. Восточная Монголия, 1920 г. Правительство Республики Дальнего Востока в ссылке, 1906 г Казахский чабан-пастух из Урянхайского края. Сарматские камни в Абаканских степях. Пятилетний Роман фон Унгерн-Штернберг на курорте в Тифлисе, 1890 г. Есаул Р. фон Унгерн-Штернберг. Герб рода фон Унгерн-Штернбергов. Афиша премьеры спектакля «Живой Будда», 1924 г. Н. К. Рерих в своем кабинете в Кулу, 1930-е годы. Н. К. Рерих в квартире на Галерной улице, 44. 1900-е годы. Антоний Оссендовский и Людвик Сольский после премьеры спектакля «Живой Будда». Феликс Кон. Группа польских коммунистов в Белостоке в период нападения Красной Армии на Польшу, 1920 г. В середине сидят: Дзержинский, Мархлевский, Кон. Фигурка Будды. Золотая фигурка богини Авалокисвара из ламаистского пантеона. Трасса следования Оссендовского через Западную Африку. С женой Софьей и секретарем Камилем Гижицким на пути через Атлантику. В Западной Африке 1926 г. Экспедиция Оссендовского переправляется через р. Нигер. Дневник Оссендовского во время путешествия в Африку, 1926 г. Почтовая открытка из серии «Современные польские писатели», 1933 г. Витрина варшавского книжного магазина, 1935 г. Карикатура на Оссендовского в варшавских газетах. Оссендовский за несколько месяцев до смерти. Последнее фото Оссендовского Могила Оссендовского на кладбище в Милянувке (пригород Варшавы). Витольд Михаловский с правнучкой барона Унгерна Изабеллой Парович. Витольд Михаловский у Ворот Агарты (Тува).

Кеннан еще до своей дипломатической миссии в Москве должен был знать фамилию Оссендовского хотя бы по некоторым его книгам, изданным в Соединенных Штатах. Изучая бумаги, собранные в Государственном департаменте и касающиеся «документов Сиссона», он еще раз наткнулся на фамилию Оссендовского. Письмо от 13 ноября 1917 года, адресованное редактору Семенову, было подписано Оссендовским. Автор письма информировал, что за 50 тысяч рублей можно получить от доверенных лиц подлинную информацию о деятельности немецкой разведки и список немецких агентов, работающих в России. Семенов работал в той же редакции, что и Оссендовский, и наверняка знал об изданной книге своего коллеги «Мирные завоеватели». Наверное, он также участвовал в широкой информационной кампании, которую «Вечернее время» и другие газеты проводили против фирм, находившихся в руках иностранных граждан. Но с какой стати Оссендовский должен был писать письмо коллеге по редакции, которого он мог видеть если не каждый день, то пару раз в неделю? Да еще о таком деликатном деле? Эти сведения он мог передать ему в кафе или во время прогулки. Может быть, кому-нибудь было нужно, чтобы именно это письмо пополнило папку Сиссона? Кеннан не подвергает сомнению его подлинность. Того же мнения придерживается и Базиль Томсон из Скотленд-Ярда. 29 июля 1920 года он информирует одного из чиновников департамента о том, что в Польше регулярно изготавливаются разные фальшивые документы. Этот самый джентльмен, должно быть, услышал от Семенова, что документы, которые были проданы Сиссону, он получил через своего друга и коллегу по редакции. Письмо было вложено в папку с документами Сиссона позднее в качестве доказательства (!). Ясно, что здесь мы имеем дело с какими-то махинациями. Уже после того, как Оссендовский выехал из России в начале 1920-х годов, он записал, по его мнению, важную информацию: «В правительстве Керенского были перехвачены документы о подготовке немцами коммунистического переворота и доставлены ген. Алексееву и Корнилову. Эти документы были у генерала Крымова, который разговаривал о них с Керенским в Петрограде, а потом у него в апартаментах застрелился или был застрелен. Об этом мне рассказал друг Крымова воен. старшина М.М. Михайлов, а также писатель Н.Н. Брешко-Бреш-ковский». Кеннан, проводя графологический анализ рукописных заметок на полях документов и фигурирующих под ними подписей, обнаружил также рукописи Оссендовского, находящиеся в Соединенных Штатах. Окончательный вывод он сформулировал категорично: «Можно без сомнения утверждать, что доказательства сходства между подлинными образцами письма Оссендовского и записями на документах из серии Сиссона очевидны и убедительны».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});