Спасите ведьму, или Некроманты здесь скромные - Анна Томченко

входная дверь, мягкий бархат голоса испросит о встрече…

Но никто не пришёл.

— Прежде чем ты начнёшь давать оценку моему поведению, — тишина давила и навевала мысли печального толка, — хочу предупредить, я понимаю почему случилось так как случилось. Не нужно было ехать на бал, нельзя было требовать снять таернахат. Тут виновата я.

Отец ничего не сказал. Устало подпер подбородок кулаком.

— Что ты будешь делать дальше?

От такого вопроса Элис опешила и не нашлась, что ответить. Но снова переведя глаза на окно с бликами летнего солнца, медленно проронила.

— Допишу работу, — безразлично и правдиво, — отработаю год в какой-нибудь глуши по распределению, только на самом деле там куда меня отправят, а не решишь ты. Я хочу сама принимать решения и последствия тоже принимать буду сама. Выставишь меня вот так, в сорочке… Ничего страшного. Если это и будет цена самостоятельности-уйти из отчего дома в чем мать родила, я готова ее заплатить.

Они замолчали. Только кожа под повязками страшно зудела, хотелось достать спицу и почесать под бинтами, но ведьма боялась нарушить этот благостный момент.

Когда все вопросы были закрыты, Элис заснула. И спала до следующего утра. И потом не покидала своей спальни. Мать почти не уходила, отец не давил. Заходил поинтересоваться здоровьем. А ещё через день Алисия вспомнила о Хлое и, собрав все своё мужество, силы и самообладание, отправилась участвовать в побеге белокурой стервы.

***

Тадеуш Гордон появился через три дня. Три дня раздумий для Грегори, для того, чтобы узнать, что дракон переправил Элис в родительский дом. Для того, чтобы закрыть дело о смертях. Для письма Филиппу и передаче материалов по преступлениям. Три дня для упорного самобичевания, отчаяния и злости.

Королевский дознаватель явился тихо. Просто открылся телепорт на пороге дома, и Ганс сопроводил гостя в рабочий кабинет. Мужчина был строг, смотрел исподлобья, как будто примеряясь чем приговорить собеседника: чернильницей или по-старинке — ударом направленной силы.

Они стояли друг напротив друга, как два дуэлянта. Грегори не знал, как начать разговор. Не скажешь же мол извините, что не уберёг вашу кровиночку, каюсь. Не скажешь… Но отчаянно хотелось услышать, что с ней все в порядке, что она закатила истерику и отправилась на воды или куда там экзальтированные девицы отбывают лечить нервы.

Мужчина медленно переложил массивную трость в левую руку. Огляделся. Не проронив ни слова, отодвинул гостевое кресло. Сел, закинув ногу на ногу. А тросточку пристроил рядом. Он перевёл взгляд на окно. И по не глядя на некроманта, сказал:

— А сейчас ты мне все расскажешь…

Прозвучало это с подтекстом, что он все равно все узнаёт, и только от благоразумия подозреваемого зависит каким образом будет получена информация.

И Грегори рассказал. Все. От череды убийств. О первом нападении. О соглядатаях. О предложении продать земли. Ему просто надоело вычленять нужные факты и сторонние. Поэтому и говорил он долго.

Глаза Гордона старшего недобро блестели. Он потянулся к атласному галстуку и ослабил его. А по лицу заходили желваки. Но тишина, что стала натянутой, не стремилась прерываться. Более того, игра в переглядывания хотела затянуться, но Грегори не выдержал первый.

— Как она? — прозвучало смущённо. Он отвесил себе мысленную затрещину.

Тадеуш стал поглаживать набалдашник трости в виде головы ворона. Грубые пальцы, словно знавшие все выемки на металле, проворно огибали их.

— Если бы тебе задал этот вопрос молодой человек, которому ты доверил своего ребёнка… — хрипло звучал прокуренный голос, — а дитя вернулось через пару месяцев с разбитой головой, с раной на бедре, со шрамом через всю голень, с окровавленными запястьями от расплавленных даоритовых кандалов, что бы сделал?

— Убил бы недотепу, — признал очевидное Стенли.

— Поэтому оцени мое великодушие…

— Ценю…

Он действительно ценил и выдержку, и великодушие королевского дознавателя. Отчасти, потому что не знал на какую мельницу бы накрутил кишки проштрафившейся няньки. А Тадеуш сидит злиться, но молчит.

Четверть часа не проронив ни слова, Гордон засобирался. Встал, поправил галстук. Смерил некроманта уничижительным взглядом.

— Ее вещи… — спросить прямо не хватало смелости, а так…

— Вот я ещё и посыльным не подрабатывал, — сварливо передернул мужчина. — Надо будет-сама приедет. Тебе если мешают- сам привози. Вот завтра и привози. Она как раз на приём к герцогу кассодийскому собралась…

И не дожидаясь ответной реплики, швырнул конверт на стол. Магу показалось, что целил прямо в него, но, наверно, показалось. А потом облако тумана и разряженный воздух только напомнили о госте.

***

Элис растянулась поперёк кровати. За этот день она натерлась, набегалась и намучилась на год вперёд. Хлоя оказалась до отвращения пунктуальной. Поэтому когда ведьма ещё бегала по Кварталу Мастеров городка Кассоди в поисках старого Юдзи, блондинка уже протаптывала новые дорожки в парке Вортиша. Она незамедлительно об этом сообщила. Гордон лишь закатила глаза. Не станешь же ей объяснять, что лучший артефактор, мастер пространственной магии и бывший каторжанин настолько неуловимая личность, что пришлось обежать ни одну таверну, чтобы найти этого пройдоху.

Старик Юдзи был не совсем добропорядочным гражданином и привычки имел специфические. Например, попасть в его лавку можно только зная руну, которая даёт возможность видеть все, даже то, что укрыто пологом невидимости. Но это стоило того, разжиться несколькими телепортационными артефактами, которые невозможно отследить.

Опоздав на четверть часа, Элис увидела Хлою закутанную в чёрный плащ, это при палящем то солнце, с объёмным ридикюлем в руках. Лишь покачав головой своим невеселым мыслям, ведьма втолкнула блондинку в карету и они отправились к телепортационной станции. Там выбрали самое ближайшее отправление, которое закономерно было в столицу. Оттуда прыгнули в приморский городок, что по факту был одним из портов Важейского моря. Потом направились на юг королевства, где ведьма и начала инструктаж.

Она объяснила, что сейчас они будут перебираться телепортационными артефактами. Осталось выбрать куда. Хлоя настаивала на большом городе, Элис посоветовала выбрать что-то менее заметное. И там вести себя как обычная горожанка, а не благородная госпожа, то есть: поселиться не в дорогой гостинице, а в какой-нибудь квартирке, сменить наряд на более повседневный. С каждым предложением Бернар морщилась, но не перечила. В итоге сторговались на небольшом пограничном городишке у берегов моря.

Ведьма отдала ещё два амулета блондинке, объяснив как пользоваться. Оба привязала к одному своему, чтобы всегда могла если что найти девушку. Этого конечно не хотелось, но и оставлять ее вот так в неизвестности тоже было неправильно: один переход через артефакт всегда экстренный и перенесёт Бернар к Элис и наоборот. На этом и распрощались, пожелав друг другу скорчиться в ужасных