Освобождение. Переломные сражения 1943 года - Алексей Исаев

Советские танки Т-34 в наступлении

Катуков в мемуарах писал о захвате Богодухова: «Большого сопротивления противника мы здесь не встретили. Город занимали тыловые части, не ожидавшие столь внезапного появления советских танков, и потому на нашу долю достались богатые трофеи».

Ожидание резервов противника становилось все более нервным. Поздним вечером того же дня, когда был занят Богодухов, Ватутин предупреждал своих командармов: «Разведкой установлено, что противник с юга к району Харькова начал подтягивать до трех тд (предположительно 3 тд, «Райх» и «Мертвая голова»)».

Танковая армия Катукова на тот момент была безусловным лидером наступления войск Воронежского фронта. За пять дней сражения она прошла с боями свыше 100 км и оторвалась от стрелковых соединений на 30–40 км. Большим успехом стало овладение крупным узлом дорог – Богодуховом.

Однако рано или поздно стремительный бег 1-й танковой армии должен был привести к встрече с переброшенными из Донбасса немецкими танковыми дивизиями. 8 августа бригады 3-го механизированного корпуса вышли в район Богодухова. До железной дороги Полтава – Харьков оставались считаные километры. Однако в донесениях бригад зазвучали слова «организованное сопротивление», «огневое упорное сопротивление». Части 3-й механизированной бригады корпуса Кривошеина утром 8 августа были контратакованы мотопехотой с танками. Контратака была отбита, а захваченные пленные оказались из дивизии СС «Райх». Встреча с опасным и сильным противником, которую ждали со дня на день, состоялась. 3-й мехкорпус был не единственным, кто встретился с частями «Райха». Именно в этот момент Катуков ввел в бой 31-й танковый корпус – третий корпус его армии. До этого момента он был в резерве и привлекался для прикрытия флангов. Днем 8 августа 31-й танковый корпус развернулся из-за левого фланга 3-го мехкорпуса и перешел в наступление. Однако советские танки были сразу же встречены контратаками и артиллерийским огнем. Ввод в бой резерва не привел к быстрому рывку вперед. Едва начав наступать, 31-й танковый корпус перешел к обороне.

Вечером 9 августа Ватутин писал Катукову: «Имею донесение, что Вы главными силами армии перешли к обороне, имея перед собой потрепанную дивизию «Райх». Это решение считаю абсолютно неправильным». Командующий фронтом приказывал искать слабые места противника, атаковать во фланг и тыл, «окружить и уничтожить». Упрек Ватутина был справедлив лишь частично – к обороне перешла не вся 1-я танковая армия. Во второй половине дня 9 августа две бригады 6-го танкового корпуса атаковали от Богодухова на юг. Вечером им удалось занять Мурафу и Александровку на берегу реки Мерчик. До дороги Полтава – Харьков оставалось рукой подать. Тем временем 9-10 августа в район южнее Богодухова прибыла дивизия СС «Мертвая голова», а 10 августа в том же районе к югу от Богодухова появилась дивизия СС «Викинг». Сбор резервов командованием группы армий «Юг» был закончен, настало время для контрудара.

Утром 10 августа Ватутин получил директиву за подписью Сталина, в которой ему предписывалось: «Ставка Верховного Главнокомандования считает необходимым изолировать Харьков путем скорейшего перехвата основных железных дорог и шоссейных путей сообщения в направлении на Полтаву, Красноград, Лозовая и тем самым ускорить освобождение Харькова. Для этой цели 1-й танковой армии Катукова перерезать основные пути в районе Ковяги, Валки, а 5-й танковой армии Ротмистрова, обойдя Харьков с юго-запада, перерезать пути в районе Мерефа». Выведенная в резерв танковая армия Ротмистрова после перегруппировки должна была из-за спины своего более успешного соседа прорваться далеко на юго-восток, к Новой Водолаге. Это привело бы к тому, что в распоряжении немецкого командования осталась только одна линия снабжения войск в Харькове – дорога, идущая точно на юг. Ее должна была перехватить 57-я армия.

Конечно, прибывшие из Донбасса эсэсовские дивизии были не в лучшем состоянии. Они с начала июля почти не вылезали из тяжелых боев, однако все еще представляли собой грозную силу и имели достаточно бронетехники для ведения активных боевых действий. Так, по состоянию на вечер 11 августа в дивизии СС «Рейх» было боеспособных 17 Pz III lg, 26 Pz IV lg, 8 Pz VI, 20 StuG, в дивизии СС «Мертвая голова» – 9 Pz III lg, 2 Pz IVkz, 20 Pz IV lg, 1 Bef.Wg., 7 Pz VI, 16 StuG и в дивизии СС «Викинг» – 2 Pz II, 12 Pz III kz, 12 Pz III lg, 6 Pz III 7,5, 10 Pz IV lg, 1 Bef.Wg, 5 StuG. Однако потенциал двух советских танковых армии к началу сражения под Богодуховом также оказался существенно снижен. Дороже всего обошелся прорыв немецкой обороны 5-й гвардейской танковой армии. К 11 августа 1943 г. она насчитывала в строю всего 106 танков (88 Т-34 и 18 Т-70). Потери армии с начала операции составили 254 танка. Из этого числа около половины, 111 машин, было сожжено, т. е. эти танки были потеряны безвозвратно. Остальные были подбиты или подорвались на минах, их еще возможно было ввести в строй. Любопытно, что в числе подбитых немецкой авиацией было 29 танков, каждый пятый танк из числа подбитых.

Подбитые и сгоревшие в районе Белгорода танки Т-34. На башне на переднем плане видна надпись «За радяньску Украiну»

В намного лучшем состоянии была 1-я танковая армия. К утру 12 августа она насчитывала 268 танков, в том числе 197 Т-34 и 71 легких Т-60 и Т-70. Однако на три корпуса армии этого количества боевых машин было явно недостаточно. Каждый из корпусов оказывался в большом некомплекте. Оперативно подчиненный на тот момент Катукову 5-й гвардейский Сталинградский корпус насчитывал всего 27 Т-34 и 10 Т-70. Тем не менее 1-я гвардейская танковая армия все еще сохраняла значительный потенциал, что сделало ее главным героем намечающегося сражения с немецкими резервами.

Несмотря на большие успехи советского наступления, немцы все еще контролировали железную дорогу Харьков – Полтава. Питающая артерия для немецких войск в районе Харькова оставалась непрерванной. В отчете 1-й танковой армии отмечалось: «Наши войска, будучи в 5–6 км от железной дороги Харьков – Полтава, из-за отсутствия полевой артиллерии не могли воспрепятствовать продвижению эшелонов врага на этой магистрали». В ночь на 11 августа 1-я танковая армия начала осторожно продвигаться вперед. Поначалу удалось перерезать железную дорогу сразу в двух точках. 49-я танковая бригада 3-го механизированного корпуса в 3.00 ночи ворвалась на станцию Ковяги. Эта атака была для немцев совершенно неожиданной. На станции танкистами был сожжен эшелон вместе с паровозом. Не останавливаясь в Ковягах, бригада двинулась дальше, к станции Левандаловка. Здесь советских танкистов ждал первый неприятный сюрприз. Станция была окружена и атакована. В советском отчете этот эпизод был отражен краткой, но многозначительной фразой «В 17.00 связь с частями в районе Левандаловка прервалась». В то же время к Ковягам вышла 1-я гвардейская танковая бригада. 112-я танковая бригада 6-го танкового корпуса к 9.00 утра перерезала железную дорогу на северной окраине Высокополья. Сюда же подтянулась 6-я мотострелковая бригада корпуса.

Контратаки немцев против частей 1-й танковой армии начались во второй половине дня 11 августа одновременно на двух сходящихся направлениях. Одна боевая группа из состава танковой дивизии СС «Мертвая голова» перешла в наступление из района Константиновка в общем направлении на Мурафа. Другая боевая группа из состава танковой дивизии СС «Райх» контратаковала из района Старый Мерчик на Шаровку. В результате ожесточенного боя с передовыми частями 1-й танковой армии немцы прорвались к р. Мерчик, выйдя, таким образом, на тылы частей 6-го танкового и 3-го механизированного корпусов, занявших Высокополье и Ковяги. Одновременно Высокополье было атаковано в лоб еще одной боевой группой «Мертвой головы». 112-я танковая бригада потеряла 13 Т-34 и до 50 % своих мотострелков. К утру 12 августа бригада отошла от Высокополья на р. Мерчик, к Шаровке. Также были потеряны Ковяги, по приказу своих командиров 1-я гвардейская и 49-я танковые бригады отошли от железной дороги назад, на направление немецкого контрудара. Угроза прорыва немцев в тыл 1-й танковой армии на Богодухов требовала принятия срочных контрмер. Журавль в небе в лице перехвата основной линии снабжения армейской группы «Кемпф» был без малейших колебаний оставлен. Впереди, в Высокополье, в полной изоляции осталась только мотострелковая бригада 6-го танкового корпуса, мотопехота с противотанковой артиллерией, но без собственных танков.

Командир 6-го танкового корпуса генерал Гетман вспоминал: «Утром 12 августа нами была предпринята попытка силами одного из стрелковых полков 163-й стрелковой дивизии прорваться на помощь отрезанным батальонам. Но это не удалось. Малоуспешными оказались и такого рода действия 200-й танковой бригады. Из 12 танков 1-го батальона, посланных ею по приказу командования корпуса, 8 были подбиты. Прорваться в Высокополье удалось лишь четырем «тридцатьчетверкам». Интересно отметить, что согласно документам 1-й танковой армии эти 8 подбитых танков стали жертвой немецкой противотанковой авиации.