Был жестокий бой - Альберт Зарипов

С вражеским АГСом и охотничьими ружьями мы справились очень быстро. Автоматический гранатомёт разобрали, а двустволки завернули в синее солдатское одеяло. Радиостанции было решено оставить в том самом мешке, в котором они и пребывали на момент своего обнаружения. А вот с охотничьими припасами и всякими принадлежностями вышла некоторая заминка…

- Блин! Что же с этим добром делать? - проворчал я и озадаченно поскрёб свой щетинистый подбородок. - Везти в Моздок не хочется… Выбросить - жалко…

На моей кровати, куда было высыпано всё содержимое мешка, находились пустые гильзы, газетные кулёчки с различной дробью, кусок войлока, две банки с порохом и какая-то другая мелочёвка… Но самого главного, то есть капсюлей… Увы, но их не наблюдалось.

- Может спалить в печке? - предложил мне боец Харитонов. - Или вместе с ружьями сдать?!

Но я уже предполагал всё то дальнейшее… Что неминуемо ожидало эти ружбайки, после того как они отлежатся на складе РАВ… Так что их новые хозяева могут довольствоваться именно двустволками… И поход в специализированный магазин за необходимыми для успешной охоты причиндалами… Это товарищей военачальничков ничуть не затруднит.

- Ну, ладно… - произнёс я и даже махнул рукой. - Порох оставим… На всякий случай! Вдруг он куда-нибудь пригодится. А всё остальное - в печку!

И спустя минуту целый ворох картонных да пластмассовых гильз занялись весёлым пламенем… Когда огонь в буржуйке разгорелся до своего максимума, я вновь распахнул дверцу…

- Давай-ка всё остальное! - приказал я Харитону.

Однако солдат прежде чем закинуть в топку остатки гильз и что-то ещё, обратился ко мне с просьбой.

- Товарищ лейтенант… А можно я себе пыжерубку возьму?

- Кого? - не понял я. - Бросай быстрей!

Боец закинул в печку очередную порцию охотничьих принадлежностей и только потом показал мне то, на что он "положил глаз". Это был невысокий стальной цилиндрик с заточенными краями с одного торца… Тогда как ко второму глухому торцу был приварен небольшой стержень…

- Это пыжерубка! - пояснил Харитонов. - Она острыми краями ставится на войлок, а потом сверху молотком… Вот… Так!

И действительно… После точного удара в войлоке осталась аккуратная дыра… Тогда как внутри пыжерубки появился войлочный кружок аналогичного же диаметра… То есть калибра…

- Ишь ты! - пробормотал я, повертев пальцами новенький пыж. - Никогда с таким производством ещё не сталкивался!…

Я знал, что в пустую охотничью гильзу сперва засыпается пороховой заряд, после чего туда вгоняется пыж… Точно такой же как и этот. А затем в гильзу закладывается дробь нужного диаметра, которая также затыкается пыжом… Но одно дело - знать теорию снаряжения охотничьих боеприпасов… И совсем другое - столкнуться с этим самым непосредственным образом…

- Да забирай себе!… - сказал я Харитону. - Эту пыжерубку!

- Вот спасибо! - отозвался довольный-предовольный боец-охотник. - А то… Это такой дефицит!

- Забирай-забирай… - произнёс я и собрался было закинуть в топку последние остатки. - Дробь на улице выбросите… А войлок!… Стоп-стоп-стоп! Он ещё пригодится!

Моя хозяйственная натура вовремя спохватилась… И в последние секунды всё-таки нашла достойное применение куску охотничьего войлока…

- Из него же можно стельки вырезать! - сказал я и ещё раз оглядел спасённое от огня добро. - Хотя бы одну парочку.

Но смекалистые разведчики решили прояснить всё до конца…

- И кому же они достанутся?

Я всё понял и слегка усмехнулся:

- Кому-кому… Кому подойдут по размеру, тому и достанутся!

- Ага… - послышалось с нар. - А подойти по размеру они смогут только товарищу командиру… Ясно-ясно!

- Наместников! - проворчал я, добродушно всё же улыбаясь. - Вспышка!

- Товарищ лейтенант! - донеслось со второго яруса. - А можно выполнить ваше приказание прямо там?… Ну, где я нахожусь!

- Отставить! - разрешил я, проявляя всё своё великодушие. - А то ещё убьёшься!

- Или нары проломишь! - добавил Харитонов. - Так какие стельки вырезать? На какой размер? Сорок один, сорок два или сорок три?

Я ещё раз осмотрел войлок и прикинул на глазок все возможные варианты:

- Ну, сорок первый размер - это только у меня. Для моих валенок или ботинок они не подойдут по высоте. То есть по толщине! Нога не влезет!… А вот для резиновых сапог… Такие стельки будут в самый раз!

На мой взгляд я сейчас рассуждал вполне прагматично. Ведь больше половины моих солдат предпочитало шастать по чеченской грязюке именно в резиновых сапогах. Причём, самого настоящего армейского образца. То есть вообще не снабжённых какими-либо стельками. Эти архаровцы, конечно же, выкручивались как могли… Ведь резиновая обувка хоть и не пропускала внешнюю влагу… Но изнутри была очень холодной и крайне сырой… Вследствие чего солдаты "рожали", то есть добывали стельки где только могли… Стало быть, раздобыть тире выпросить тире выменять тире стибрить…

"Даже у меня!… Якобы по незнанию их принадлежности!… Но очень уж вовремя мне возвращённые… То есть подброшенные!"

Да-а… Тот незабываемый случай я помнил хорошо… Когда разведгруппа всё ещё находилась в строю… А мои стельки всё-таки появились!… К моей великой радости! Поскольку я питал искреннюю слабость к тёплой обуви… Вследствие своих былых похождений по зимнему Афганистану.

Так что… Обладатели резиновых сапожек вполне так разделяли мои симпатии к тёплым стелькам. Продолжая выкручиваться любым доступным способом. Но сейчас я предложил самый благородный вариант… То есть изготовить вполне такие добротные стельки из трофейного войлока чеченских охотников…

- Так кому же достанутся эти стельки? - полюбопытствовал сверху всё тот же боец Наместников. - А-а, товарищ лейтенант?

- Потяните спички! - отозвался я самым достойным решением. - Кому повезёт, тому и достанутся!

Этот вариант устраивал всех присутствующих. Но сперва следовало завершить все начатые дела… Во время чего умелый солдат Харитонов вырежет стельки. А потом дождаться возвращения другой половины нашей группы, которая ушла в распоряжение военного коменданта аэропорта Северный. То есть города Грозного.

И надо же было случиться тому!… Что все благоприятные факторы военного положения сложились самым благоприятным образом! Мы закончили подготовку к отъезду, боец Харитонов умудрился сотворить из толстого войлока почти что чудо-стельки… И досмотровая группа возвратилась на базу не с пустыми руками.

- Да мы так подумали… - то ли оправдывался, то ли бравировал солдат Винтер. - Что этим комендатурщикам слишком жирно будет! Вот и прихватили кое-что… А то всё им да им!

Судя по его довольным-предовольным глазкам… Досмотровая подгруппа и в те дни себя не обижала… Но, наверняка, чем-то продовольственным… А вот сегодня они решили прибыть с "боевого задания" с чем-то материальным. А именно: небольшим зелёным ковриком, штык-ножом без ножен и двумя пачками каких-то медикаментов.

- Ну-ка!… - заявил я, принимая картонные упаковки. - Шо це таке?… Блин!… Это же настойка женьшеня! И на хрена вы это конфисковали? Это же…

Я оказался почти прав. Что подтверждалось хмурым ответом снайпера Лагуткина.

- Это инъекции с раствором женьшеня. Они у одного раненого были! На носилках! Но сказали… Что нельзя!…

Я всё-таки выругался:

- Да, бля-а!… Это же сто процентов, что их дали раненому!… Чтобы побыстрей выздоравливал!… Кто-то из своих! А вам-то какая разница? Трофейное или нет?!… Это же раненый!

Тут боец Лэкс всерьёз обиделся:

- Да я эти упаковки даже пальцем не трогал! Что я, не понимаю что ли?! Это сам комендатурщик!… Они же лично всех досматривают!… Он и полез… То есть поднял у раненого одеяло… Вот и отобрал! "Не положено!"

Я всё же не поверил словам Лагуткина.

- А вы тогда чем там занимаетесь?

Но… Как оказалось, Лэкс был прав. Мои разведчики выполняли функции суровых охранников и носильщиков конфискованного имущества. Улетающих шмонали непосредственно комендачи. То ли не доверяя моим разведчикам… (И Слава Богу!…) То ли досматривая убывающих с профессиональной тщательностью…

Выслушав подробный доклад своих подчинённых, я вновь выругался:

- Вот пида…! Терпеть их ненавижу!… Всю эту тыловую сволоту!… Когда нас в Афган отправляли, они у меня солдатский ремень… Конфисковали! На ташкентском аэродроме Тузель! Хор-роший такой ремень!… Кожаный…

Тут я замолчал, внезапно поняв то, что чересчур уж заболтался. Но было уже поздновато…

- У вас? - то ли всерьёз, то ли напоказ поразился Винт.

Я покосился на него, но всё-таки признался:

- У меня! Я же тоже когда-то был молодым солдатом! Так что!… С этими моральными уродами уже сталкивался!

Но сейчас что-либо изменить… Увы, но было слишком поздно. Самолёт с этим тяжелораненым уже улетел на Большую Землю. А возвращать две упаковки спиртосодержащей настойки женьшеня… Причём, тем самым комендатурщикам. Это показалось мне несусветной глупостью.