Тень - Квинтус Номен

немеряно у Германии закупают…

— Так запрещено же в обход Внешторга!

— Это тебе запрещено… там другие отношения. У нас же был госпиталь специально для немцев, вот через этих немцев… кстати, в артели и немцев тоже немало. Но тут вообще дела другие: артельщики станки закупили не только для тракторов, но и для завода, который будет станки для выпуска тракторов делать. И если за каждый трактор пришлешь по сто тонн лома, то в следующем году будешь первым в очереди стоять на станки для своего завода уже тракторного.

— Что-то ты сказки страшные рассказываешь… но интересные.

— Да я уже третий год и живу в сказке. Да, забыл вот еще что сказать: за сто тонн к каждому трактору приложим картофелеуборочный комбайн. В районе в прошлом году всю картошку ими выкопали, комбайном за световой день по пять гектаров собирали, даже по шесть — и потери меньше, чем если вручную ее копать! Соглашайся…

— А почему ко мне прилетел? На Украине, говорят, лома побольше будет…

— Белоснежка говорит, что с тамошним народом ничего хорошего не выйдет. Что-то не любит она украинцев…

— Это кто такая? Белоснежка которая?

— Да есть у нас одна девочка… тебе с ней точно надо познакомиться. Ну что, летим завтра к нам?

— Завтра же воскресенье, что я там в выходной увижу?

— Белоснежка в Ковров только по воскресеньям и прилетает, а без нее вообще что-то показывать смысла нет. Это она в немецком госпитале главным врачом была, из-за нее у нас эти немцы и работают как проклятые. Да и не только они, но ты и сам все увидишь.

— Заманиваешь… Ладно, я насчет металлолома сегодня же с людьми поговорю, есть у меня на примете один комсомольский работник, он такое организовать сумеет. Но вот к тебе в гости… я же не могу работу-то на самотек тут пустить, даже пара дней — и то…

— Сегодня вечером вылетим, в ночь на понедельник вернешься. Самолет-то за Дальней Авиацией числится, у них рейсы за десять минут согласуются. А пилоты у меня — их товарищ Голованов лично назначал, лучших выбрал.

— Мне вот буквально интересно стало, что же за жизнь у вас такая в Коврове, если секретарь райкома на личном самолете летает куда захочет? Ладно, ты сейчас сходи пообедать… поужинать уже, скорее, я тут с людьми по этому поводу поговорю — и полетим. Но учти: не вернусь к понедельнику, то шкуру с тебя будут спускать долго и изощренно.

Когда на минском аэродроме товарищи первые секретари — Ковровского райкома и ЦК Белоруссии усаживались в самолет, Пантелеймон Кондратьевич удивленно поинтересовался:

— А тебе не стыдно было самолет так роскошно отделывать? Будто в карету какую графскую сажусь.

— А это не мой самолет, а Белоснежки. Она говорит, что в полете лучше поспать или делами позаниматься, а на деревянной скамейке ничего умного в голову придти не может.

— Ну ладно, я понимаю: мягкие кресла, но…

— А ей как раз немцы кабину пассажирскую и отделывали. И ты не очень-то и ошибся: среди этих немцев графьев, конечно, не густо было, но баронов — целых три штуки. И я единственное, чего до сих пор не понял, так это где они бархат голубой нашли… Ладно, нам еще три часа лететь, так что отдыхай, а то с нашей работой только вот в таком самолете нормально отдохнуть и удается…

Иосиф Виссарионович тяжело плюхнулся в кресло и поднял глаза на усаживающегося напротив Лаврентия Павловича:

— Лаврентий, что за цирк вы устроили на заседании Комитета? И, главное, зачем?

— Никто никакого цирка не устраивал, — все с той же легкой улыбкой на губах ответил Берия, — оно само так получилось. Слава, как я понимаю, сам обо всем узнал уже когда все собрались и мнениями обмениваться начали — а уж у него устроить клоунаду при случае точно не заржавеет. Ты же главное-то из его, так сказать, выступления запомнил: Льва Захаровича нужно держать подальше от Комитетов. Я уж не знаю, кто ему доложить успел то, что мы сами только сегодня днем поняли, но истерику он устроил изрядную. Как, какая-то девчонка, да еще и не комсомолка даже, получит кучу орденов и миллион рублей в придачу?

— Эта девочка, она что, еще пионерка?

— Нет. И я думаю, что и комсомолкой она никогда не станет. Но девочка она очень интересная, мы ее заметили еще в сорок третьем… Есть полчаса послушать удивительную историю? Сразу предупрежу: братья Гримм от зависти к этой сказке в гробах перевернутся, а Жюль Верн тихо будет рыдать в уголке, оплакивая свою убогую фантазию… Только попроси чаю принести, а то и у меня уже в горле пересыхать начинает от волнения.

— Есть мнение, что ты эту сказку хочешь рассказать едва ли не сильнее, чем я ее услышать. Начинай, я слушаю…

Глава 31

Николай Николаевич приглашению посетить неприметный особнячок в центре Москвы не удивился: его уже туда неоднократно приглашали для консультаций по определенным «химическим» вопросам. Однако на сей раз никого из тех, кого он консультировал ранее, в кабинете, куда его пригласил высокий мужчина в сером костюме, не оказалось…

Лаврентий Павлович поздоровался с академиком, предложил чаю — и Семенову показалось, что тот просто опасается задать какой-то очень важный вопрос.

— Лаврентий Павлович, я уже все возможные подписки ведь давал, и если вопрос важен, то…

— Да не в подписках дело. Видите ли, Николай Николаевич… у вас в университете есть одна несколько необычная студентка…

— Вы правы, Татьяна Серова — если о ней идет речь — действительно очень выделяется. И вызывает сожаление лишь то, что она воинствующе безграмотна.

— Что вы имеете в виду, говоря о ее безграмотности?

— Именно то, что сказал. Она придумала какую-то свою теорию по поводу атомного строения вещества, но так как она вообще не владеет научной терминологией, понять ее практически невозможно. То есть даже я в большинстве случаев не понимаю, что она имеет в виду: все используемые ею термины вроде «кривокосости» или «близкосвзяности» совершенно непонятны. А уж ее убеждение в том, что химия — это всего лишь неформализованная часть атомной физики… она в ином смысле этот термин понимает.

— Есть мнение, что она его понимает и в том самом смысле лучше многих… впрочем, продолжайте.

— То есть, я хочу сказать, что ее теории непонятны ни опытным химикам, ни физикам — однако, сколь ни странно, молодежь ее как-то понимает. Видимо из-за того, что эта молодежь так же пока не полностью включилась в используемую в физической химии терминологическую среду. А понять, что же напридумывала эта девушка, было бы крайне важно.

— И почему? Меня интересует ваше мнение.

— А потому что на основе своих, причем с научной точки зрения выглядящих крайне необоснованными теорий, она уже получила выдающиеся результаты. Работая, например, с четверокурсницей Зайцевой, она всего за пару месяцев разработала уникальный катализатор для нефтепереработки, позволяющий получать высокооктановые бензины дешевле, чем сейчас мы получаем самые дешевые прямогонные сорта. И глубина переработки нефти у нее достигает девяноста двух — девяносто пяти процентов! На опытной установке, которую используют эти две девушки, они получают бензины с октановым числом в районе ста из топочного мазута! А сама Зайцева, как-то понимая теоретические выкладки Серовой, разработала катализатор для получения практически любых видов жидкого топлива из тяжелых фракций нефти и природного газа.

— Хм… и сколько университет потратил на эту установку?

— А… а вот этого я не знаю. Вы, вероятно, и сами в курсе, что Серова получает высокие вознаграждения за какое-то изобретение — и установку она за свой счет заказала, на заводе в Коврове, если я не путаю. Сейчас я сумел Зайцевой и еще двум студентам, правда с физфака, в качестве курсовой и дипломных работ дать задания на составление проекта промышленной установки, с соответствующими сметами, конечно — но результат будет, я надеюсь, где-то ближе к маю.

— С физфака? В какой части общего проекта?

— Для промышленной установки катализатор должен в вакууме наноситься на пористый субстрат, но температура испарения нужных металлов составляет многие тысячи градусов… Серова предложила металл испарять с помощью электронной пушки. Кстати, и некоторые ее предложения по конструкции такой пушки тоже являются, похоже, по сути настоящим открытием в физике…

— Даже так? Впрочем, я не удивлен и, скорее, ожидал чего-то подобного. Я… мы отдельно рассмотрим вопросы финансового обеспечения исследовательских работ этой ненормальной девочки, и, думаю, в самое ближайшее время их решим. Но вас я пригласил по иному поводу. Видите ли, изобретательская деятельность Серовой несколько более обширна, чем видите это вы. И комитет по Сталинским премиям…

— За катализаторы