Вурдалак - Майкл Слэйд

Смакуя под громовые призывы «Дорз» «Прорвись!» запахи смерти, разложения и подземной гнили, Вурдалак думал: «Леграсс, тебе не одурачить меня женским обличьем. Я вырежу сердце из груди Ренд и скормлю своим друзьям. Ее жертвенная кровь поможет Великим Древним пробиться».

Вурдалак знал, как поступать с обидчиками.

Великая топь, Род-Айленд

Суббота. 18 сентября 1971 года. 15: 46

— Холодно, — пожаловался Могильный Червь. — Далеко еще?

— Нет, — ответил Сакс — Вурдалак, устремляясь вперед. Они с Фредди Стерлингом забрались в самую глушь. — На болоте этой сволочи Леграссу нас не остановить.

Все начиналось ясным осенним днем. Они выехали из Провиденса на старом шевроле (неделей раньше Фредди получил водительские права) и, чихая синим дымом, двинулись по шоссе № 2 в сторону Саут-Кингстауна. Вдруг резкий холодный ветер с далекой Атлантики нагнал тучи, погода испортилась. Собрался дождь.

Великая топь расположена на юге штата. Это три тысячи акров трясины — где практически не ступала нога человека, — сотворенной ледником десять тысяч лет назад. Здесь 19 декабря 1675 года британские колонисты напали на зимнюю стоянку индейцев племени наррагансет. Так началось Сражение на Великой топи. Среди пустынных болот, в окружении рвов с водой, созданных самой природой, индейцы чувствовали себя в безопасности. Но в тот морозный день болотная жижа превратилась в лед, и тысячи новоанглийских колонистов, захватив наррагансетов врасплох, сожгли вигвамы и перебили людей. Ныне Великая топь погружена в привычное для нее оцепенение. Сырой торф прячется под густой болотной растительностью; это царство росянок, кувшинок, ядовитого сумаха и орхидей (их насчитывается до тридцати видов), где бродят, ползают, летают, плавают и скользят неприметные твари.

С шоссе № 2 Сакс и Фредди свернули на Либерти-лейн и поехали дальше по Грейт-Нек-роуд. Оставив шевроле в роще, куда местные жители приезжали на пикники, то есть довольно далеко от того края болота, которого коснулась цивилизация, мальчики подлезли под трос, натянутый поперек дороги, и пешком отправились в западную часть трясины. Теперь они стояли на дамбе.

— Заманал ты меня со своим секретом. Далеко еще? — спросил Могильный Червь.

— Сейчас, сейчас, — успокоил Вурдалак. — Вон за теми деревьями.

Они спустились с дамбы и пошли по тропинке, что и существовала, и не существовала — здесь граница между водой и сушей была зыбкой и нечеткой.

— Черт! — выругался Фредди, когда его правую ногу засосало в грязь. — Все! Сваливаю. Слышь, придурок?

— А мы уже пришли, — ответил Сакс, показывая куда-то вперед.

Могильный Червь посмотрел в ту сторону и на откосе среди деревьев с трудом различил какую-то дряхлую колымагу.

— Пошли, не пожалеешь, — позвал младший мальчик.

Грузовичок прятался среди дубов и остролиста — старый деревенский пикап с навесом-шалашом, пристроенным в кузове позади кабины. Доски шалаша шли параллельно земле; в одном боку красовалось невесть где раздобытое круглое оконце-иллюминатор. Каждую доску выкрасили другим цветом и выжгли на дереве стих из Библии. Общий смысл сводился к одному: «Покайтесь, грешники! Конец близок!» На заднем бампере виднелась наклейка: «Ричард Никсон — ребенок Розмари».

— Ого! — восхитился Фредди Стерлинг. — Что за хрень? Откуда?

— Пригнал в день посвящения. — Вурдалак прихлопнул у себя на щеке муху.

— Чего? Это как мы тебя отрыли, ты аж досюда доперся? Не свисти! Когда мы тебя вытащили, ты разревелся, как малек сопливый, и убежал. Совсем очумел. И куда ж тебя понесло?

— К водохранилищу, — ответил Вурдалак. — А там аккурат винтили хиппарей. Разгоняли лагерь. Легавых там толклось до хренища, они повсюду шарили, дурь искали. А волосатых увозили в фургонах.

— Едрена мать!

Сакс кивнул. Фредди расплылся в знаменитой ухмылке.

— Хиппарей-то свинтили, а тачки ихние остались, — продолжал Вурдалак. — Я одну и позычил.

— Везучий ты, Хайд. Могли и тормознуть — тебе ж всего четырнадцать.

— Я высокий.

Фредди вдруг заметил в шалаше дверь. С ушка задвижки свисал открытый амбарный замок.

— И ты пригнал его сюда из самого Сайтуэйта? — спросил он.

— Я сперва ехал огородами, а как стемнело, вернулся на дорогу. Спрятал его тут и вернулся на попутке.

— А как ты проехал через ворота?

— Дак было открыто. Наверное, натуралисты понаехали ковыряться в болоте.

— А внутрь этого драндулета ты заглядывал? — спросил Могильный Червь.

— Обижаешь, — ответил Вурдалак.

Внезапно сверкнула молния, пошел дождь. В клубящихся грязных тучах заворчал гром.

— Давай слазаем, — предложил Фредди.

Он подошел к двери шалаша, отцепил замок, отодвинул задвижку, рывком распахнул дверь — и отвернулся.

— Фу! Ну и вонища! Как в свинюшнике! Сакс просунул голову в дверь.

— Что это? — спросил он, отступая и показывая пальцем в глубь шалаша.

— Похоже на большой ящик.

— Пойдем отсюда, Фредди. Мне это не нравится. Фредди повернулся к нему и сверкнул знаменитой ухмылкой.

— Что, сдрейфил. Хайд? Запаха испугался?

— Фредди, по-моему, в этом ящике что-то шевелится. Я слышал.

Могильный Червь оттолкнул Сакса с дороги и заглянул в темноту. В круглое оконце проникал тусклый серый свет.

— И верно, — сказал он.

— Да ладно тебе. Пошли отсюда.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});