Последний бог - Антон Леонтьев

Мигель, философствуя, ткнул своим фонарем в крышку одного из саркофагов.

– Ну, давайте... – приказал он полицейским.

Вера кивнула, и полицейские, поднатужившись, сняли крышку.

Раздалось противное попискивание. Заглянув в саркофаг, Вера увидела несколько упитанных крыс – те в ужасе метались меж костей. Вера разглядела длинные рыжие волосы и обрывки одежды.

– Ах, ошибся, бывает, – сказал беспечно бандит. – Я все-таки уже больше двух лет здесь не был, запамятовал. Тут лежит одна назойливая баба, которая забрюхатела невесть от кого и стала меня уверять, что отпрыск мой. Может, и действительно так, но она угрожала пойти в полицию и поведать все, что ей известно о моих делах. Пришлось от нее избавиться.

– Вы убили беременную женщину? – спросила сдавленно Вера.

– Все мы смертны, – ответил со вздохом де Лоренцо. – Кстати, я оказал ребенку услугу – его мать была алкоголичкой и наркоманкой, и малыш непременно уродился бы каким-нибудь дебилом или бы вырос дегенератом. Так зачем ему было мучиться в нашем жестоком мире? Да и она сама нашла упокоение. Не беспокойтесь, я все сделал быстро и нежно... Вот он!

Мигель указал на соседний саркофаг.

– Да, верно, на крышке изображен золотой якорь, здесь покоится какой-то адмирал. Ну что, ребята, придется снова напрячь мускулы!

Полицейские сдвинули крышку с саркофага. Де Лоренцо, посмотрев внутрь, с удовлетворением кивнул:

– Да, сеньора, на сей раз – бинго! Взгляните сами – вот он, чертов гринго, которого вы искали.

Вера осветила фонариком содержимое саркофага – желтый череп и несколько костей, покрытых паутиной, а на них – мумифицированное тело мужчины. Он был в некогда белом, а теперь сером от пыли костюме, на рубашке расплылось несколько бурых пятен.

– Чертов гринго! Я сразу понял, что он не тот, за кого себя выдает. У меня глаз наметанный, сеньора, я в таких делах разбираюсь. Он приперся в Эльпараисо, чтобы провернуть какое-нибудь выгодное дельце, а это значило, что денег у него куры не клюют. Был у меня один информатор в отеле, где гринго остановился, работал рассыльным. Парень побывал у него в номере и сказал, что у постояльца под кроватью чемодан, полный долларов. Разве я мог устоять? И когда гринго ушел, я проник в его комнату. А он, наверное, что-то заподозрил и неожиданно вернулся. Но меня голыми руками не возьмешь – я его там, в номере, и хлопнул. А потом тело сюда привез и в саркофаг засунул. Затем отправился обратно в отель, забрал набитый «зеленью» чемодан, а в нем еще и паспорт оказался на имя Эжена Дюбуа. Ну, а потом я пошел на ограбление ювелирного магазина, там меня и повязали.

– Паспорт остался дома, и сестра продала его Торросу... – пробормотала Вера, разглядывая мертвеца.

Череп обтягивала коричнево-черная кожа, рот был приоткрыт, виднелись идеальные зубы. Вера заметила на шее цепочку, вытащила ее из-под рубашки – в лучах искусственного света блеснула платиновая руна. Вера разорвала рукав пиджака, и Мигель воскликнул:

– Эй, вы что делаете? Покой мертвых нельзя тревожить, они этого не любят!

Плоть ссохлась, кожа стала похожа на пергамент, однако все равно на правом плече можно было разглядеть татуировку «Ю». Руна под названием «тор». Вера отступила от саркофага, в голове билась только одна мысль: она нашла Тора, известный киллер лежит перед ней в саркофаге, на старинном кладбище, убитый два года назад. Но если Тор мертв, то кто же...

На размышления не осталось времени, потому что со стороны лестницы раздался знакомый голос:

– Всем оставаться на своих местах! Как я благодарен, Вера, что вы привели меня к могиле человека, которому я обязан жизнью!

Из тьмы на свет выступила фигура, и Вера увидела агента Интерпола Рене Клейтона, державшего в руке пистолет.

Тор. Конец 1940-х – начало 1960-х гг.

Тор обосновался в Рио-де-Жанейро: у него имелись документы на имя английского подданного, и он, не привлекая внимания, жил в Южной Америке. Европейские катаклизмы были в далеком прошлом: война закончилась, рейх рухнул, следовало начинать новую жизнь.

Вначале по приказу Генриха фон Минхова Тор занимался мелкими делами – требовалось поездить по миру, заняться переводом денег «Тайной Германии» в надежные банки, а также устранить нескольких человек, которые слишком много знали и могли нанести организации вред.

Первое крупное дело Тор осуществил в октябре 1947 года. Он лениво следил за событиями в оккупированной и разделенной союзниками на четыре зоны Германии. В Нюрнберге, как он знал, шел суд над нацистскими преступниками, и хотя Тор не был партийным бонзой, он понимал – если его поймают, то тоже отправят на скамью подсудимых. Как, впрочем, и Генриха фон Минхова, который играл далеко не последнюю роль в уничтожении еврейского населения и присвоении имущества убитых.

С фон Минховом они встретились в Буэнос-Айресе, в ресторане небольшого отеля. Их рандеву походило на деловой обед – два солидных бизнесмена ведут речь о насущных делах и важных сделках. И никто, конечно же, не подозревал, что двое мужчин, облаченных в неброские, но дорогие костюмы, беседуют о смерти.

– Тор, – сказал фон Минхов, – организации требуется твоя помощь, причем как можно быстрее. Ты наверняка слышал о Нюрнбергском процессе. Одним из главных обвиняемых является рейхсмаршал Герман Геринг. Приговор будет вынесен со дня на день, и никто не сомневается, что практически все, сидящие на скамье подсудимых, будут приговорены к смертной казни. Ты ведь знаешь Геринга – он умеет пустить пыль в глаза, но по сути своей рейхсмаршал – плаксивая баба и тряпка. И он, конечно же, не хочет окончить свои дни на виселице, как жалкий бродяга...

Появился официант с заказом, и фон Минхов замолчал, отпивая из бокала красное вино. Когда ненужный свидетель удалился, Генрих тихо продолжил:

– В Германии остались люди, по-прежнему преданные «Тайной Германии», и некоторые из них официально работают на союзников. Так вот, из надежных источников стало известно следующее: Геринг, желая спастись от виселицы, готов сотрудничать с американцами. Ведь для них сейчас самое главное – вовсе не покарать нацистов, а предотвратить торжественное шествие по Европе коммунизма.

– Но что такого может поведать им Геринг? – удивился Тор. – Никакими важными сведениями рейхсмаршал, кажется, не обладает...

– О, нет, ты ошибаешься, – покачал головой фон Минхов. – Ему, например, известно весьма много о «Тайной Германии». Как ты помнишь, Тор, Геринг и сам пытался стать членом нашей организации, однако получил от ворот поворот и с тех пор затаил злобу. Теперь же он планирует поведать американцам все, что знает (а знает он, несмотря на то что не входил в наши ряды, многое), и те в обмен согласны спасти его жалкую жизнь. Геринг имеет представление о финансовой деятельности «Тайной Германии», ему известны многие имена, и, самое важное, он в курсе – организация до сих пор существует, хотя и подпольно, за границей. Американцы, получив от него сведения, тотчас начнут на нас охоту, чтобы завладеть деньгами «Тайной Германии», а также информацией, которая может помочь им в борьбе с «красной чумой».

Возникла пауза. Фон Минхов сосредоточенно жевал кусок телятины.

– Поэтому, Тор, нам потребуется твое умение, – продолжил он через пару минут. – Геринг пока ничего не говорит, делает только намеки, однако американцам хватило и этого, чтобы согласиться на его требования. Буквально через несколько дней будет вынесен вердикт, и официально Геринга приговорят к смертной казни. Всему миру объявят о том, что он повешен, даже предъявят его труп, но на самом деле рейхсмаршала вывезут в США, где он и начнет «петь». Этого морфиниста с повадками вора-домушника следовало прихлопнуть уже давно! Он предал фюрера и рейх, а теперь хочет заложить «Тайную Германию», чтобы купить себе новую жизнь! Я понимаю, задание очень серьезное, даже, можно сказать, практически невыполнимое. Но именно поэтому я поручаю его тебе, Тор. Времени мало, едва ли неделя. Как только процесс будет завершен, Геринг расколется. Ты должен ликвидировать рейхсмаршала до того момента.

* * *

Тор никогда не задавал лишних вопросов: чем сложнее было задание, тем более оно нравилось ему. Время поджимало, но Тор не думал об этом. В тот же день он отплыл в Англию, а оттуда, изменив внешность и с новыми документами в кармане, под видом британского журналиста отправился в Нюрнберг, якобы для освещения финальной стадии грандиозного процесса.

Германия лежала в руинах, от былого величия, которое всего несколько лет назад производило грандиозное впечатление, не осталось и следа. Однако Тор подумал: не исключено, стране повезло, что правление фюрера длилось только двенадцать лет и три месяца.

Ему требовался источник информации, и в свой первый вечер в Нюрнберге Тор отправился в одну из пивных, где собирались представители международной прессы, а также военные из оккупационных сил. Изображая пожилого добродушного англичанина, не особенно далекого, однако щедрого, Тор тут же познакомился со множеством репортеров и журналистов, за свой счет напоил газетную братию и узнал много нового.