Рейтинговые книги
Читем онлайн Русская рулетка - Валерий Поволяев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 93

Глава двадцать четвёртая

Убрав Сердюка, Шведов почувствовал себя спокойнее, словно бы в душе у него погас некий жаркий огонь, мешавший и дышать, и двигаться, и мыслить, и вообще жить, не стало костра этого и сделалось легче, много легче, чем несколько дней назад.

В самый раз, конечно, вернуться к плану о нападении на Красина, но Красин со своим золотом и драгкаменьями уже просвистел мимо Петрограда, как ворона мимо орлиного гнезда, в Питере не задержался ни на час, сел на пароход и отплыл в туманный Альбион.

Надо было искать другого Красина. В том, что он найдёт другого Красина, Шведов не сомневался: советская власть каждый день подставляет много целей, кого хочешь, того и щёлкай.

Шведов сбросил с себя командирскую форму с орденом — швырнул прямо на пол, прошёлся по ней босыми ногами, переоделся в добротный «штрюцкий кустюм», потом, словно бы вспомнив о чём-то, бережно поднял форму с пола, сдул с неё пылинки, повесил на плечики — ещё может пригодиться.

Выходя на улицу, Шведов старался преобразиться, стать непохожим на самого себя — приклеивал пышные скобелевские усы, один из больших красных командиров тоже ведь носит такие, фамилия его Будённый. Шведов смотрел на себя в зеркало и удивлялся несказанно: как всё-таки одна небольшая, казалось бы, деталь может изменять внешность человека, даже мама родная не узнает… Не говоря уже о гувернантках и соседках.

Впрочем, своих гувернанток Шведов не любил, — их было две, — и постарался этих чопорных неприятных дам навсегда вытряхнуть из памяти. Словно бы их и не было.

Он подыскал себе ещё одну квартиру — на Гороховой улице, в двух шагах от главной конторы петроградских чекистов. Снял её на два месяца у глухой беззубой бабки, приходившейся руководителю здешних тонтон-макутов то ли тёткой, то ли свояченицей, то ли ещё кем-то — в общем, седьмой водой на киселе. Этот факт Шведов посчитал гарантией того, что вряд ли кто в эту квартиру осмелится сунуться.

Отчасти он был прав. Но только отчасти.

Невзирая на опасности, подстерегающие его, он продолжал прощупывать организацию, узнавать, кого взяли, а кого посадили, а кем вообще не интересовались. Ему важно было иметь полную картину того, что произошло. Дыр аресты понаделали немало, куда ни глянь — всюду видна пустота… И рвань. Шведов болезненно морщился, впустую жевал ртом, стискивал зубами стон: чекисты постарались как никогда, «Петроградскую боевую организацию» вырубили основательно.

Наконец Шведов решил появиться в ресторане. Отправился в знаменитую «Крышу».

Вошёл, с интересом огляделся. Похоже, тут ничего за последнее время не изменилось, даже фикусы, которые собирались выкинуть, остались те же, с прилипшими к листам папиросными окурками, с фигуристыми дырками, — и официанты те же: угодливые, с идеально ровными проборами в напомаженных репейным маслом волосах, с отутюженными полотенцами, перекинутыми через локоть. Шведов пробежался по лицам официантов — признает ли кто из них его? Признает и вдруг улыбнётся зубасто, растянет рот в дружелюбном оскале — этого Шведов опасался очень…

Но нет, ни одной улыбки, ни одного улыбающегося взгляда: для всех них вошедший был чужаком, которого они ещё не знали… Каков он — узнают позже, когда чужак отобедает и оплатит счёт.

В «Крыше» можно было заказать всё, кроме, пожалуй, свежих устриц из Нормандии, марокканских омаров и живой макрели, доставляемой в специальных аквариумах из Китая, — всё остальное было: и английская ветчина, и голландские сыры восьми сортов, и лопатки нежной горной антилопы, и французская циррозная печенка, и жареная телятина «с кровцой», и угри, копчёные на сочном вишневом дыму, и слабосольный, балтийский лакс (его так любил покойный Герман), и строганина из архангелогородской нельмы, и спелые индийские плоды манго, и ёж-фрукты, как тогда называли ананасы… Словом, ешь — не хочу, любой желудок можно было набить высокосортной вкуснятиной. И всё это при том, что Петроград голодал.

— Что господину-товарищу будет угодно? — приторным голосом поинтересовался у Шведова старшой — разбитной напомаженный малый с прыщавым лицом.

— Господину-товарищу будет угодно пообедать, — с вежливой улыбкой ответил Шведов.

— По высшей планке, я полагаю? — старшой подбил пальцем крохотные, довольно умело закрученные усики.

— По высшей планке, — подтвердил Шведов, — с французским шампанским. Французское шампанское есть?

— Есть. Всемирно известной фирмы «Мум».

— Только похолоднее, пожалуйста, — попросил Шведов.

— Всенепременно-с! Принесём из погреба в ведёрке со льдом.

«Ресторан находится на крыше, а шампанское носят из подвала. Забавно!» — отметил про себя Шведов, прошёл к свободному столику, стоявшему у окна, неспешным движением отодвинул стул. Сел. Неторопливо, нарочито лениво — делал это специально. Огляделся, прошёлся взглядом по лицам пировавших людей, зацепился за одно лицо, за другое, потом за третье — нет ничего опасного, обычные объевшиеся до блевотины физиономии, смотреть на них не то чтобы непотребно или неохота — противно смотреть, вот ведь как… Шведов с неподвижным, словно бы окаменевшим лицом выдернул из-под локтя салфетку, расправил, намереваясь заткнуть за воротник сорочки.

В это мгновение к нему подскочил официант, которого лёгким движением руки запустил на орбиту прыщавый старшой.

— Чего изволите заказывать?

— Насчёт шампанского я уже распорядился…

— Да, холодное шампанское из Франции. Марки «Мум» Правильно?

— Перед «мумом» подай аперитив.

— Что желаете на аперитив?

Вспомнив, как они с Германом пили «Смирновскую» перед уходом в Россию, Шведов поморщился горько и сказал:

— Две стопки «Смирновской», вначале одну, через пять минут — другую.

— Ещё чего?

— Холодную гусятину — раз, осетрину с хреном — два, тарелочку балтийского лосося — три… Что есть на первое?

— Уха с расстегаями, суп из бычьих хвостов, солянка русская… Ещё — суточные щи в бутылках с сургучной закупоркой.

Что за штука щи, которые хранят в бутылках, Шведов знал хорошо, цены этим щам с похмелья не было: налитые в большие чёрные бутылки из-под шампанского, плотно запечатанные сургучом, они иного неосторожного питока запросто могли сбить с ног, либо вообще лишить сознания.

— Суп из бычьих хвостов, — лениво растягивая слова, произнёс Шведов.

— А на второе что изволите?

— Тут вот что, — доверительно проговорил Шведов, ухватил двумя пальцами край полотенца, висевшего у официанта на локте, — узнай-ка мне, голубчик, на кухне, кто сегодня стоит на соусах?

Официант, будто охотничья собака, сделал понимающую стойку: человек, задающий вопрос насчёт соусов, — знающий человек, завсегдатай лучших петроградских ресторанов, вопрос насчёт соусов — это как некий сигнал — таких клиентов надо обслуживать по высшему разряду.

— Сей час, — официант чопорно склонил голову и, громко постукивая каблуками штиблет, унёсся на кухню исполнять просьбу маститого клиента.

Через полминуты вернулся, сообщил с запыхавшимся вздохом:

— На соусах сегодня Антон Семёнович.

— Хрюкин, что ли?

— Так точно-с!

— Хрюкин — мастер опытный, — глубокомысленно произнёс Шведов и, высокомерно отклячив мизинец, ткнул указательным пальцем в официанта, — пусть приготовят мне на кухне утку печёную с укропно-чесночной подливкой от Хрюкина. Уразумел?

— Так точно-с! На десерт чего изволит глубокоуважаемый господин?

— Апельсины очищенные, рахат-лукум ливанский и чашку кофе по-турецки.

— Будет исполнено, господин хороший, — официант поклонился Шведову и призывно стуча каблуками по полу, понёсся выполнять заказ.

Шведов ещё раз осмотрелся, прошёлся взглядом по лицам: всё-таки есть богатые люди в Питере, раз ходят обедать в «Крышу», свободных мест в ресторане практически нет, все столики заняты, можно только к кому-то подсесть… И народ занят. Едой, беседами друг с другом, заигрыванием с дамами. Никому нет дела до Шведова.

А, может, действительно до него нет дела никому в Петрограде, — ни одному человеку и все опасения его — напрасные? Мысль эта успокоила Шведова, он придвинул к себе тарелку с холодной гусятиной, за воротник сорочки сунул салфетку… Приятного аппетита!

После сытого обеда Шведов решил малость прогуляться.

Он неспешно двигался по улице, небрежно помахивая одной рукой, вторую держал в боковом кармане своего роскошного пиджака, оставив на поверхности лишь большой палец, это было удобно, — любовался тем, что видел: зданиями, к которым приложил руку великий Растрелли, старыми, посаженными ещё при Петре каштанами, брусчатыми площадками дворов и обдумывал следующий свой шаг. Людей он вроде бы не замечал, но это было не так.

1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 93
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Русская рулетка - Валерий Поволяев бесплатно.

Оставить комментарий