Притворись бабочкой - Тория Дрим

медаль. Я поступила непростительно, Лэйн, понимаешь? Когда я вспоминаю о своем поступке, внутри все сжимается.

– Как ты поступила, Джит? – спрашивает он с мнимым умиротворением в глазах.

– На одном соревновании со мной должна была соревноваться очень сильная девчонка. С ней никто не мог сравниться. Она была подготовлена в разы лучше и меня и других. На те соревнования пришел очень важный для меня человек, и я не могла ударить в грязь лицом. А-а! – Я ладонями тру лицо, чтобы успокоиться. Сложно продолжать. Сложно раскрывать дурацкую правду!

Я дышу очень громко из-за беспокойства о том, как воспримет мое поведение Лэйн. С каждой мыслью становится страшнее и страшнее.

– Все позади, Джи, – успокаивает он меня.

– Я подставила ее, – признаюсь я. – Сделала разрезы в купальнике. До сих пор помню момент, когда она готовилась в раздевалке к выступлению рядом со своим тренером, и они увидели дыры. Тот костюм она всегда надевала на соревнования. Других у нее не было. Он служил талисманом победы.

– И они не нашли ей другой? – спрашивает Кеннет.

Мотаю головой.

– Она закатила истерику и сказала, что снимается с выступления, потому что не победит в другом купальнике. Никакие уговоры тренера не помогли, Лэйн. Нам было всего по четырнадцать… – Глубоко вдыхаю. Похоже, я не дышала, пока говорила.

– И ты выиграла?

– Да. Я выиграла, но лишив ее шанса на участие. А ведь если бы не купальник, она запросто одержала бы победу… – Я закусываю губу, вспоминая, как Дарен сидел на трибуне. Он кричал громче всех, когда меня объявили победительницей. В его руках красовался плакат с моим именем, а глаза горели. Дарен всей душой болел за меня. И я не могла упустить шанс показать ему, что тоже на многое способна.

– Ты сделала это ради Дарена, так ведь, Джи?

Кеннет будто читает мои мысли. Не верю, что он так чувствует меня. Это какая-то магия!

– Чтобы он гордился мной.

– И он гордился?

– Да.

– Ответь мне, Джит. Ты победила ради него или ради себя? Кому нужна была эта победа, черт возьми? – Лэйн разочарован.

Я не знаю. Не знаю, кому нужна была эта победа. Дарен и я были одним целым. Мы старались друг ради друга. Всегда.

– Запомни, Джи. Любовь невозможно купить победами и всем остальным. Человек, который поистине любит, не нуждается в доказательствах твоего совершенства. Он видит твои достоинства и помогает избавиться от недостатков.

Выходит, Дарен меня не любил?!

Нет. Такого быть не может!

Глава 36

Ты не отпускаешь его

– Это тяжело принять. Джитта, я не давлю на тебя. – Лэйн не спеша идет рядом, и его бархатный голос прогоняет мою тревогу. – Не закрывайся сейчас в себе. Лучше обдумай этот поступок и сделай какие-то выводы. Если останешься при своем мнении, пусть будет так.

Темнота чарует. Спустя час, проведенный на склоне, я буквально заледенела. Прохладный ветер не давал покоя, из-за чего нам пришлось подняться и вернуться в домики. Именно поэтому сейчас Лэйн провожает меня, время от времени делясь мыслями.

А я молчу. Чувствую себя не как всегда, словно оказалась не в своей тарелке. Во мне что-то разломалось на куски. Что это? Кажется, вера в любовь Дарена. Все смешалось: якоря, мой свинский поступок ради него, мнимые чувства, попытки исправить недостатки, осознание своей паршивости.

Единственное, что отчетливо вертится на языке: «Лэйн, я тебя недостойна». Меня тянет сказать правду, но я поступаю эгоистично. Просто продолжаю идти и изредка поглядывать на него с восхищением. Кеннет очень умен, очень снисходителен и очень внимателен.

– Знаешь, почему мне так тяжело? Я каждый день переосмысляю свое прошлое. Мои представления рушатся, но я так не хочу, чтобы это происходило. – Холод сковывает кожу. Фонари, установленные вдоль всей аллеи, расплываются перед глазами. Моргаю, чтобы прийти в себя.

Кеннет не издает ни звука. Он заметно погрустнел после моих слов и теперь гулко дышит. Я с замиранием сердца смотрю на него, потому что в глубине души хочу уткнуться носом в его грудь и высказать скопившиеся мысли, наконец избавившись от тяжелого груза. Однако молчание сохраняется, и мы практически подходим к дому.

Лагерь вдруг перестает казаться идеальной сказкой, и тревога разливается с ног до головы. Что-то теряется – то ли шарм, то ли умиротворение.

Во мраке качаются деревья из-за сильного ветра. Звезды на небе сияют, но уже не так ярко. И Лэйн… Лэйн идет с угрюмым выражением лица и с камнем на сердце.

– Я зайду с тобой, если ты не против, – говорит парень, когда мы оказываемся на крыльце. – Хочу увидеть Несс.

– Ты не обязан меня спрашивать, – шепчу ему в ответ. – Она – твоя сестра. Приходи в любое время.

Я достаточно громко открываю дверь, чтобы, на всякий пожарный, Ванесса успела подготовиться к нашему приходу. Разное бывает: может, она в полотенце сидит после душа; может, она не одна.

– О-о! – Удивление на лице Аддерли застает нас врасплох. – А ты чего сюда заявился, Кеннет?

Я смущенно отхожу в сторону, приглашая Лэйна пройти внутрь, сама же присаживаюсь рядом с Ванессой на диван. Аддерли хорошо устроилась: обложила себя сладостями и фруктами, а в руках держит толстую книгу. Я даже немного завидую уюту, который создала соседка.

Лэйн плюхается в кресло напротив нас и берет несколько черешен из белой пиалы. Мигом съедает их и оставляет косточки на салфетке.

– Не паясничай, – кидает ей Кеннет. – У тебя званый ужин, а нас не зовешь. Пожалела фруктов?

Ванесса добродушно улыбается и подвигает тарелку к Лэйну. Я оглядываю их: брат и сестра, но такие разные. Мне давно хочется спросить про фамилии: узнать, почему они у них разные, но, кажется, это слишком личное. Возможно, за этим кроется какая-то откровенная история. Дождусь, когда останусь с Несс наедине. Сейчас же просто продолжу ассоциировать их с одним словом – свободой. Они не сдерживают эмоций, всегда озвучивают свои желания и абсолютно всегда говорят по существу.

– Вы сегодня рано, – с игривой улыбкой громко произносит Аддерли. – Чего так?

Лэйн бросает кроткий взгляд на меня, и мои щеки вмиг вспыхивают. Никак не привыкну к неловким моментам. Несс явно видит в нас с Кеннетом нечто большее, чем просто друзей.

– Джи замерзла, – выдает он.

– Вообще-то он забыл взять толстовку для меня, – вклиниваюсь я в разговор.

Ванесса закатывает глаза и