Паладин развивает территорию! Том IV - Greever

вдоль берега, ощущая лёгкий тёплый ветерок, ласкавший её шелковистую кожу.

Линея сомневалась, нужна ли ей такая сила, которая подвергнет семью ещё большей опасности, чем сейчас, но, поколебавшись минуту, она последовала за Галатеей, так как не видела другого варианта.

Насколько она знала, мать драконов порождает своё потомство из собственной манны, и, в отличие от совместного с Балтаром сына, все остальные родились именно таким способом.

Если удастся заполучить такую силу, девушка не сомневалась, что сможет породить огромную армию драконов, которой никто не станет противником!

* * *

По грунтовой дороге, размытой непрекращающимся дождём, из Айронвуда в сторону замка, на тяжёлых кентаврийских лошадях скакали три всадника, закованные в доспехи.

Смотрелись эти рыцари довольно странно, так как, судя по фигуре, все они являлись женщинами, но вот дело было даже не в этом.

Троица носила доспехи, которые сложно было не только создать, но даже представить.

В центре находилась девушка, на которой была броня, больше напоминавшая деву в длинном платье, если только оно сделано из толстой стали, а забрало — это тонкая работа ювелира, пытавшегося передать красоту эльфа в металле.

Справа от неё скакала девушка, в доспехе которой любой солдат Леомвиль легко бы узнал Миранду.

Её драконий доспех было сложно с чем-то спутать, учитывая, что она устроила в Литлрок.

Слева же скакала девушка, либо очень любившая зверолюдей, как в простонародье называли полуорков, либо сама являвшаяся зверочеловеком.

Её броня, словно сделанная из эластичного металла с золотыми и серебряными вставками вдоль всего тела, облегала очаровательную фигуру девушки, включая пушистый хвост, а забрало в точности передавало лицо Фрейи.

Они очень быстро приближались к замку и уже издалека смогли увидеть своего супруга, который находился с краю какой-то странной процессии возле крепости.

Подъехав ближе, они спешились и пошли в сторону Виктора, стоявшего дальше всех от главных ворот, наблюдая за странной картиной, происходившей перед полуразрушенным замком.

Не оборачиваясь, он жестом дал понять женщинам, чтобы те вели себя тише, однако сам с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться, ведь тут случилось печальное событие.

Подойдя вплотную к нему, девушки встали за его спиной и наблюдали удивительное зрелище, из-за которого бы лучшие авторы Земли выстроились в очередь, лишь бы запечатлеть эту картину и потом добавить в свои произведения:

Под проливным дождём, который обрушился стеной на Балтес, стояло порядка пяти сотен дворфов, кто в полной броне, кто в своих рабочих одеждах, выстроившись в две колонны справа и слева брусчатой дороги, ведущей из замка.

Они немигающим взглядом смотрели в сторону внутреннего двора.

Из обрушившихся ворот четверо дворфов несли на своих плечах тяжёлые громоздкие носилки, в которых мог поместиться тролль, и когда эта процессия проходила мимо очередного карлика, тот снимал головной убор, чуть ли не плача от горя и прижимая его к груди у сердца, всё так же немигающим взглядом провожал их.

Здесь случилась неописуемая для этой расы трагедия, ведь погиб их верный друг, товарищ, соратник — бак дистиллятора!

Не описать всю боль дворфийского народа из-за потери винокурни, что привело к полной остановке производства вина с цветком.

Никто не мог осознать, насколько это печальное событие для этих существ.

Благодаря вину с цветком уже было совершено множество изобретений, а в Рондане начался настоящий «бейбибум», так как новый алкоголь вдохнул жизнь в дворфов и их желание найти напиток лучше или даже создать его самим, чего не наблюдалось последние тысячу лет.

Теперь же это чудо инженерной мысли. Это великолепие, достойное, чтобы его вписали в анналы истории дворфов, было изуродовано обрушившимися на него тяжёлыми камнями винокурни.

Процессия медленно плелась между рядами своих братьев и сестёр, давая каждому возможность проститься с верным другом.

Неожиданно один из карликов гаркнул так, чтобы его слышали все дворфы, а Виктор мог поклясться, что его слышали даже в Рондане.

— За потерянного друга! Во имя цветка! Вууш!

В ответ на это все дворфы ответили криком!

— Вууш! Вуууш! Вууууууууу!

Когда Виктор было подумал, что на этой грандиозной ноте всё закончилось, дворфы развернулись и пошли в сторону Айронвуда.

По его задумке, сейчас все они должны были идти в Эрон, а оттуда в Клинт, чтобы начать строительство нового производственного лагеря.

В недоумении он обнаружил Гелдора, который, явно расстроенный произошедшим, плёлся в толпе своих товарищей и не замечал человеческого лорда.

Виктор, окликнув его, встал перед ним, не желая пропускать дальше без объяснений.

Гелдор, задрав голову, посмотрел в глаза герцога и сурово обратился к нему.

— С дороги! Мы идём делать новый чан! Мы должны как можно скорее восстановить производство вина, — сказав это, он обошёл лорда и последовал за своими товарищами.

Герцог был поистине удивлён таким отношением дворфов к неодушевлённому предмету.

Однако никогда бы при них такого не сказал, потому что, судя по их поведению, в дистилляторе они видели куда более живое существо, чем в любом из живших на континенте.

В этот момент через толпу к лорду подошли три девушки, и находившаяся в центре, в доспехе девы, сняла шлем, демонстрируя свои золотые локоны и голубые глаза.

Виктор, выйдя из ступора, обратил внимание на своих жён.

Конечно же, даже не глядя, лишь по ауре, он мог узнать любого члена своей семьи.

Сильвия в своей новой экипировке, подаренной супругом, выглядела неожиданно грозно, чего за ней никогда не замечалось.

Глядя на мужа, она словно чего-то ждала, что продемонстрировали и остальные, по очереди снимая шлемы.

Виктор, распахнув объятия, сделал шаг к ним и всех прижал к себе.

Чуть ли не плача, Сильвия, зарывшись в его грудь, тихо обратилась к нему.

— Где ты был? Мы были напуганы! — после этих слов она своим кулачком в доспехе слегка ударила его по груди.

Лорд, с одной стороны, был шокирован таким поведением этой высокомерной жены, а с другой, хорошо понимал их состояние.

Каждая из находившихся здесь привыкла полагаться лишь на него, и только в нём они видели свою непробиваемую защиту, но в самый страшный момент жизни его не оказалось рядом.

Виктор ещё крепче обнял жён, пытаясь дать понять, что такого больше не случится и он всегда останется их стеной, ограждающей семью от опасностей этого мира.

Со стороны всё происходящее здесь смотрелось довольно трагично:

Под проливным дождём три рыцаря девы прижимались к мужчине в чёрном военном мундире, а вокруг шли дворфы с печальными лицами вслед за своими братьями, шедшими во главе процессии, которые несли разбитый дистиллятор.