Белое солнце Пойнтера - Всеволод Мартыненко

На улицах славного города Анарисса неприбранный труп — редкость. До первого полицейского патруля свободен — а там всяко самого в повозку, пару-другую попавшихся под руку подозреваемых в упряжку, и вперед, в участок на экспертизу. Мертвеца штурмполиция ценит как веский повод смениться с дежурства.

Такчто вид трупа, оставленного стражами порядка без внимания здесь, в мирном и спокойном Хисахе, неприятно поражал.

Да что там внимание правоохранителей! Сама смерть невысокого крепкого мужчины человеческой крови воспоследовала от встречи со стражниками, если судить по стрелам-гарпунам с лиловыми правительственными древками, утыкавшими грудную клетку и бедро справа. Видно, взять не смогли, вот и пристрелили — вокруг, кроме бурых потеков обычной крови, виднелись и лужицы бирюзовой, а в отдалении валялся дохлый ящеричный обезьян.

Причина смерти человека крылась в бирюзовой же, цвета драконьей крови повязке на его руке выше локтя. У лиловых был повод усомниться в его благонадежности и праве находиться на улицах надводного города со знаком бунтующего подводного.

Нехорошо с мертвеца вещи брать, но тут другое дело. Знамя за убитым подхватить — честь, при всей опасности этого деяния. А мне эта повязка и того нужнее. Со стражниками-то в любом случае не по пути, а вот сойти за своего у местных повстанцев без нее трудновато будет.

В тот самый момент, когда я захлестнул бирюзовую ленту на коротком рукаве тропического рейнджерского комплекта, убитый шевельнулся и приоткрыл закаченные глаза. Злой знак или добрый, а что-то недоделанное при жизни удержало его в посмертии, на радость Лунной Богине.

Что именно, мне предстояло узнать, не сходя с места. Хриплым и непослушным с непривычки голосом свежий мертвяк обратился к первому и единственному свидетелю своего неупокоения:

— Торрропиисссс… Ссспешшшиии… Сстрражжни-ки перрекррыыыли доррогу от обррыва… Сбррассы-вают народ в воду… — К концу фразы он разговорился до удобопонимаемости.

Сбрасывают так сбрасывают. Зимелах заклятый, почитай, у каждого обитателя Хасиры в запасе имеется. Не здесь вынырнут, так в другом месте, где обычный выход…

— Отбиррают… Все ссснадобья отбиррают, на вер-рную гххибель… — Обострившимся посмертным чутьем зомби уловил мою невысказанную мысль.

Стало быть, плохи дела. Хоть все бросай и сам беги на берег бухты. Вот только, увы, у меня есть дело поважнее. Если выведу лизардманков из-под магии, всем легче будет — оставшихся, природных стражников толпа сама сомнет…

Ничего — с женами свяжусь, объясню, какая-нибудь да пробьется к бухте. А то пока я до Теневой дойду, сколько народа переведут, клоуны балаганные!

Поняв, что его послание дошло и будет передано, зомби откинулся назад, теряя осмысленность. Не спорю, веская причина была у него задержаться по эту сторону Последней Завесы, да только расплата за исполнение жажды сильнее смерти всегда одна и та же — живоедом по земле ходить, пока кости не рассыплются трухой. Незавидная судьба для того, кто не просто жизнь — спокойное посмертие за чужие жизни отдал.

Убитый стражниками и сам это понимал даже в потемках неупокоения, ибо внезапно ухватил меня за запястье цепкой костенеющей рукой.

— Нне бррросссай так… Дддобббей… Ннне хххо — чууу… — Речь его уже плыла, а в глазах разгорался зеленый мертвяцкий огонек.

Делать нечего… Я без сомнений потянул тесак из ножен. Примерился получше — зомби отвернулся и зажмурился совсем еще по-человечески — и снес ему голову с одного удара. От несоразмерного усилия жутко заломило руку, но совесть не позволила мне затягивать мучения неупокоенного.

Как-то так всегда выходит, что тем, кого я уважаю, удается оказать только эту, последнюю услугу. Начиная с Ланса…

Воровато оглянувшись, я сложил упокоенному мной руки накрест на груди и пристроил голову на место. Хорошо лег, к востоку, стране смерти и безнадежности. Это мне прямо напротив — на запад, к башне проектора, видной в городе отовсюду. Да поскорее!!!

Уже на бегу я вытащил раковину из чехла на поясе и прижал вторую жемчужинку сверху. Над Келлой я по привычке трясусь — единственная и последняя в своем роду, да и в семье младшая, — потому первым номером в списке срочных вызовов у меня всегда Хирра. Вот только сейчас обратиться к младшей жене правильнее будет. Если она добралась до казарм Синих Драгун, то за ней сила побольше, чем за той же Пемси со студиозусами или моей высокородной, что вообще в одиночку наложницу ищет…

— Да! Слушаю!!! — сразу отозвалась раковина звонким голосом моей древнейшей. Спокойствием в интонации, с которой были произнесены эти слова, и не пахло — одна напряженность.

— Ты в казармах?! Добралась?! — Ее беспокойство разом передалось и мне.

— Добраться-то добралась! Только выбраться не могу! — Нервная натянутость в голосе Келлы потихоньку сходила на нет.

— Что, арестовали? — по своей привычке предположил я худшее.

— Нет! Стражники казармы обложили, арсенал отрезан! — Слова эльфочки сняли с моего сердца порядочных размеров камень. — А тяжелое вооружение еще вчера в Сахисс морем отправили!

Ладно, все среди своих, а не в руках сбрендившего царедворца, возжелавшего высшей власти. Драгуны анарисскую эльфь в обиду не дадут, если слово бинбаши Джумы аль-Сахисси что-то для них значит. А его позавчерашние восхищенно-почтительные взгляды в сторону моей младшей жены не заметить было трудно…

Вот только если непокорные узурпатору части не в силах сдвинуться с места, то на выручку согражданам на обрыве прийти по-прежнему некому.

— Если пробьетесь, идите к морю! — все равно на всякий случай проорал я, уже порядочно запыхавшись от бега. — Отбивать народ с морской сиесты, их стражники топить собрались!!!

— Поня-я-ятно… — уже мрачно и зло протянула Келла и разом оборвала связь.

Так… Кого вызывать следующей? Памелу со студиозусами тоже могли запросто блокировать в академии, а Хирра… что она сможет одна?

Спустя мгновение мне стало не до столь сложных вопросов. За очередным поворотом полдюжины лиловых деловито теснили тяжелыми сайсами троих повстанцев. Точнее, одного ветрострелка с разряженным гарпунометом и двоих горожан — драконида при бирюзовой повязке и человека без всяких отличительных знаков. Пустынное копье песчаного солдата было куда легче стражничьего, а цивильные вообще отмахивались каким-то бамбуковым дрекольем из ближайшего забора.

Один убитый человек и два дохлых лизардманка уже открыли счет этой баталии, обещавшей в ближайшие полминуты еще больший урожай трупов. Ветрострелок с драконидом держались неплохо, даже заработав пару-другую рваных царапин, а вот по всем признакам постороннему горожанину приходилось туго. Двигался он с трудом и все время клонился на правый бок, по которому тянулась длинная, хотя и неглубокая рана.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});