Весы змея - Ричард Кнаак

Но, к его удивлению, прежде чем он и его сторонники успели достичь городских ворот, люди выехали из Истани им навстречу. Всего их было двадцать пять человек, большую часть составляли стражники. Перед сыном Диомеда предстали несколько официальных представителей города в сопровождении полного господина средних лет в богатой сине-зелёной мантии.

— Мы прибыли, чтобы поговорить с предводителем этого войска, — сказал пухлый человек. В его носу имелось искусно выполненное кольцо, инкрустированное миниатюрными рубинами.

Ульдиссиан вышел вперёд. Его не заботило, что официальное лицо, всё ещё на коне, возвышалось над ним; тот скоро поймёт, кто обладает настоящей властью в этих переговорах, особенно если он намерен защищать Триединое.

— Я — тот, кого вы ищете, — сказал он всаднику. — Я — Ульдиссиан уль-Диомед, — когда сановник хотел вновь заговорить, Ульдиссиан поднял руку. — И я могу сказать только одно. Вам и вашим людям нечего бояться нас. Наша цель одна — Триединое. Освободите нам путь, и в скором времени узнаете горькую правду об этой секте.

Всадник ёрзал в седле, пока произносилась эта речь. Наконец, как только Ульдиссиан остановился, он выпалил:

— Но именно поэтому мы и прибыли к тебе, мастер Ульдиссиан! Нет нужды входить в Истани! Триединое… Бежало!

Пока Ульдиссиан в изумлении смотрел на человека, возбуждённые возгласы раздались в рядах эдиремов.

— Что ты имеешь в виду? — вопросил он. — Когда?

Тон Ульдиссиана ещё больше напугал сановника. Он низко склонился в седле, поспешно объясняя:

— Это случилось два дня назад, мастер Ульдиссиан! Не говоря ни слова, жрецы, стражники — все служителя храма — просто исчезли ночью! На следующий день часовые и люди заметили это, и когда мы прошли внутрь, чтобы найти высшего жреца, оказалось, что его покои тоже пусты!

— Как думаешь, они врут? — шепнула Серентия, стоявшая за ним.

Ульдиссиан не ответил, потому что уже начал добывать ответ на этот вопрос. Он не чувствовал обмана со стороны истанийцев — вообще-то, они боялись пробудить его гнев этими вестями. Удовлетворённый ими, Ульдиссиан перевёл внимание на сам город в поисках заразы Триединого.

Он нашёл отпечатки, но не более того. Храм, как и утверждал сановник, был полностью заброшен. Разум Ульдиссиана метнулся к трёхбашенному строению в поисках зацепок, но жрецы хорошо поработали над очисткой комнат.

Разыскивая их след, он обнаружил, как и в Хашире, вторые ворота в город возле храма. Лишь несколько стражей охраняли их, и сыну Диомеда нетрудно было догадаться, что в ночь бегства они были ослеплены магическим образом.

В джунглях след быстро терялся, жрецам пришлось приложить немало усилий, чтобы избежать обнаружения. Тем не менее, судя по тому, что имелось, было очевидно, что они держали курс прямо на главный храм.

Пока Ульдиссиан всё это выяснял, истанийцы проявляли всё большее беспокойство. Они не знали, что делает чужеземец, стоя на месте, словно погружённый в сон. Главный представитель то и дело оглядывался на своих коллег, вероятно, умоляя дать ему какой-нибудь совет. Но они не издавали ни звука, никто из них не хотел быть втянут в переговоры. Ясно было, что в случае насильственных действий вся вина ляжет на переговорщика, которого наверняка избрали для этого дела против его воли.

Закончив обыск, Ульдиссиан выдохнул и встретился взглядом с напуганным первым всадником:

— Ты говоришь правду.

Новая волна восторга со стороны эдиремов. Противники их мастера разбегались в страхе. Победа была у них в руках…

Ульдиссиан не смел обнадёживать себя. Правда, эта передышка позволит сэкономить время. Если они выйдут утром, то доберутся до храма на два дня раньше, чем планировали.

— Ты говоришь правду, — повторил он, — поэтому нам остаётся только одно, прежде чем мы покинем ваши земли.

Правители Истани выглядели удручённо. Без сомнения, они ожидали либо расправы, либо требования огромной мзды.

— Нам нужно немного еды и свежей воды. Кроме того, мы должны разбить лагерь неподалёку. Ваши люди могут свободно торговать с нами, больше узнавать о нас, — из-за нехватки времени Ульдиссиан не мог войти в Истани и прочитать проповедь местным. Это можно будет сделать после, если только он переживёт столкновение с Лилит.

По местным было видно, какое они испытали облегчение. Главный представитель кивнул несколько раз:

— Да, еду и воду можно устроить, мастер Ульдиссиан! Да, найдутся и желающие поторговать с вами! — он отклонился назад. — Баренжи! Устрой это, ладно?

Баренжи кивнул, развернул свою лошадь и поскакал, как на пожар.

Ульдиссиан выразил свою благодарность.

— Тогда всё. Если у кого-нибудь из вас есть другие вопросы, я отвечу на них; если нет, то я желаю мудрым людям Истани доброго здоровья и благодарю их за их радения.

Это не было в точности то формальное пожелание, которое он выучил для Хашира, но оно было удовлетворительным. Много кланяясь, представители города развернулись и поехали обратно в город.

— Можно ли доверить им заботу о еде и воде? — спросил Тимеон. — Они могут попытаться отравить их…

Ульдиссиан сильно в этом сомневался, но у него уже был готов на это ответ:

— Я их осмотрю перед раздачей.

Его ответа, разумеется, оказалось достаточно, чтобы все остались довольны. Они полностью доверяли ему, за что Ульдиссиан был им благодарен. Он молился о том, чтобы не погубить их.

Под руководством тех из эдиремов, кто лучше остальных был знаком с местностью, Ульдиссиан выбрал место для ночного лагеря. Ещё до того, как его последователи разместились, из Истани начали приносить им продовольствие. Продукты доставлялись в телегах, запряжённых в том числе и быками, но в основном огромными зверями, которых использовали для этих целей в нижних землях. Сарон звал их «пачишонами», то есть «длинноносыми братьями». Пачишоны ускоряли процесс доставки еды, потому что они использовали свои пластичные хоботы, чтобы опускать корзины к Ульдиссиану. Как только он убеждался, что ничто в корзинах не было отравлено и никаким иным образом не угрожало здоровью, Сарон, Тимеон и другие разносили продукты по своим рядам.

Истанийцы обходились с ними с величайшим вниманием, чуть из кожи вон не лезли, чтобы угодить. Ульдиссиан не ожидал, что кто-нибудь из местных придёт послушать об эдиремах, но немалая группа пришла.

Он поприветствовал их и поговорил со всеми, как в предыдущие разы. Некоторые из людей Истани ушли после речи, но большая часть осталась. Последним Ульдиссиан предложил помочь раскрыть их собственный дар.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});