Агни - Ульяна Каршева

создал для тебя дин Хармон.

В задумчивости Аня закрутила на палец прядку у виска: слишком уж нервно чувствовала кожа на лице эти выбившиеся из причёски волосы. Ага. Вот как, значит. Агни хотела всё рассказать семье, но сомневалась. Боялась. Но ведь когда-то надо было это сделать! А если магия образов прорвётся у братьев и сестры в не подходящий для этого момент? Аня легко могла себе представить, как Кеган сидит на уроке и от нечего делать (например, быстро сделал предложенное задание) начинает рисовать, поглядывая на… скажем, симпатичную ему девочку-одноклассницу. И вдруг… Глупо, конечно, переносить реалии того мира на этот. Всё-таки разные школы, разные учителя…

Нет. Их надо, как минимум, предупредить.

Она подняла глаза на Никаса. Тот терпеливо ждал.

- Никас, ты что-нибудь знаешь о магии образов? – осторожно спросила Аня.

- Слышал что-то… мельком, - тоже осторожно откликнулся тот. Помявшись, спросил: - Ты обладаешь этой магией?

Решиться на важный шаг трудно, даже если готовилась к нему довольно долго.

- Никас, - выдохнула она, - скажи мне: видел ли дин Хармон рисунки – твои, мальчиков и Кристал?

Брат нахмурился, вспоминая. Покачал головой.

- Скорее всего, нет. Он пришёл, потому что ты позвала его – посмотреть, нет ли над нашей семьёй проклятия. И разговаривала с ним только ты. Помнишь? Он обошёл наш съёмный дом. А потом – объяснять, что нет никаких проклятий, вошёл к тебе. И после этого начал буквально умолять тебя выйти замуж за него.

- Никас, у меня подозрение, что мы все – маги образов! - выпалила Аня. – Все! И ты, и мальчики, и Кристал!

- Это… хорошо? – спросил Никас, словно прислушиваясь к чему-то.

- Не знаю, - в отчаянии сказала Аня. Просто сидеть было трудно, и она встала, прошлась вдоль стола. – Я уже столько всего передумала! И мне всё кажется, если кто-то о нас узнает… Нет, не скажу. Никас, ты старше, больше знаешь жизнь. Что будет, если люди узнают про нашу семью?

- Но ты уверена, что все мы?..

- Не совсем, - призналась Аня. – Мне очень хочется проверить всех, но я ведь должна буду им сказать, зачем я устраиваю эту проверку.

- А ты знаешь, как проверить?

- Знаю. Это-то я знаю.

- Откуда?

- Дар у меня, как и у всех вас, был неустойчивым. Да и сейчас порой пропадает. Дин Хармон придумал целую систему, как закрепить этот дар, сделать его постоянным. Он написал для меня книгу с упражнениями по развитию моей магии. Возможно, его библиотека собиралась давно, и его предки покупали новые книги по разным видам магии и передавали их от поколения к поколению. И, когда дин Хармон увидел мои рисунки…

- Рисунки… - прошептал Никас.

И она рассказала ему всё.

Про свидания с дином Таеганом, который не мог говорить днём, зато говорил ночью, но в доме дяди не было хороших собеседников, поскольку дядя по ночам спал, а его слуги не подходили для компании: им неинтересны были рассказы бывшего военного, да и с кем говорить? Многие из них тоже спали ночью, поскольку работали днём.

Про Онору, которая «откликнулась» на рисунки с розами.

О предположении дина Таегана, что Агни обладает магией образов.

И даже показала Никасу своё помолвочное кольцо, которому он поначалу недоверчиво улыбнулся... И лишь затем она спросила:

- Никас, так что же ждёт нашу семью в том случае, если люди узнают о нашем даре? Ты больше общается с людьми, бываешь в обществе. Я же редко выхожу. Мне кажется, ты должен знать…

- Сначала надо увериться, что дар действительно есть у всех у нас. Почему ты решила, что он существует, хоть и неустойчивый?

- До болезни я видела, - напомнила Аня. – Теперь тоже, но не всегда чётко.

- Так. Значит, завтра, кроме дела с Лиссой, я поищу в архивах суда бумаги о том, как разрешались прецеденты с редким даром магов, - решил Никас.

- Попробуй разыскать бумаги о том, что было с семьями, в которых появились дети с магическим даром снимающих проклятия, - неуверенно предложила Аня.

Никас даже оглянулся на дверь, словно за нею могла стоять Онора. Потом покачал головой, слабо улыбаясь, и уточнил:

- Итак, знак Лиссы и бумаги о семьях с одарёнными.

- Не просто о семьях, но о судьбе этих детей, - напомнила она.

- Хорошо. Но тогда у меня ещё несколько вопросов… - Никас задумался, а потом, смущённо смеясь, попросил: - Проверь меня на магию образов. Мне не терпится узнать о себе прямо сейчас.

- Ты купил для всех карандаши и бумагу. Для себя тоже взял?

- Взял, - вздохнул он.

- Прекрасно. Идём к тебе в комнату. – Вздёрнутые брови Никаса подсказали, что он не совсем понял, почему именно в его комнату, а не в какую-нибудь другую. Пришлось объяснять: - Обычно ты мало сидишь в ней – и дети привыкли, что тебя в доме почти не бывает. Надеюсь, никто не зайдёт. Моя, как ты знаешь, занята. И ещё. Захвати зеркало (она вспомнила о зеркале, оставшемся под мостками, и усмехнулась), которое стоят на тумбе за дверью в столовую залу.

- Зачем? – с любопытством спросил брат.

- В комнате объясню.

Они чуть ли не на цыпочках прошли гостиную нижнего этажа, а потом Аня обогнала Никаса, чтобы подняться по лестнице и убедиться, что в коридоре второго этажа никого из детей нет, и помахала ему с лестницы рукой. Сразу брат не заметил её жеста, потому что стоял у двери в библиотеку и с надеждой заглядывал внутрь помещения. «Да что ж такое!.. – вздохнула Аня. – Знает ведь, что Оноре пока не до него!»

Наконец Никас поднял голову и поспешил к лестнице.

Они тихонько прошли мимо дверей, за которыми звонко смеялись девочки или бубнили деловые голоса мальчиков, и буквально прошмыгнули в комнату Никаса.

Он водрузил зеркало на стол возле окна и вопросительно взглянул на Аню. Затем перевёл взгляд на дверь, покачал головой и встал, чтобы закинуть крючок в металлическое кольцо.

- Не хочу неожиданностей, - спокойно пояснил он своё действие. – С чего начнём?

- Садись перед зеркалом и рисуй всё, что придёт в голову, глядя на себя, - предложила Аня, разглядывая разбросанные по столу карандаши и бумаги с набросками сада за окном его комнаты.