В доме Охотника - Светлана Гольшанская

— Хотела поблагодарить за то, что ты спасла меня от Ходока, — тихо произнесла она.

— Проходи, садись, — указала Герда на место на кровати рядом с собой. — И не стоит благодарности. Тебя спас мастер Николя. Я только помогала, да и то не слишком хорошо.

— Неправда. Ты все время преуменьшаешь свои заслуги. Это раздражает, — выпалила она, усаживаясь. — Я помню, что твои слова помогли мне вырваться из этого безумия, освободиться от…

Майли закрыла лицо руками. Плечи начали вздрагивать от беззвучных всхлипываний.

— Все хорошо. Ходок мертв. Он больше никогда тебя не потревожит, — Герда нерешительно положила руку ей на плечо, надеясь хоть немного успокоить. Майли подняла заплаканные глаза.

— Почему ты такая добрая? Ты не должна быть такой. Тебя вообще не должно здесь быть. Ты… — она запнулась, не в силах больше сдерживать всхлипывания.

Герда нахмурилась.

— Я? — переспросила она, пытаясь понять, что хочет сказать Майли.

— Ты отбираешь у меня Финиста, — совладав с собой, выдохнула она. — Когда он занимался со мной, я хотя бы могла проводить с ним время. Почему я этого не ценила? Поддалась на красивые речи вшивого демона, а теперь навсегда останусь одна. Лучше бы я умерла.

Майли разрыдалась, на этот раз в голос. Герде тоже хотелось плакать. Уже второй день. Почему мужчины такие жестокие? Любишь их, а им и дела нет.

— Не зови смерть раньше времени. Я помогу тебе, — пообещала Герда. Майли удивленно глянула на нее.

— Зачем? Ты не согласилась его отдать, когда я тебя просила, а сейчас все бесполезно. За это время он не то, что не сблизился со мной, даже ласкового слова не сказал ни разу. Все их он говорил тебе, я знаю. Так бери его теперь. Он твой, я отпускаю его.

Майли собралась уходить, но Герда схватила ее за руку.

— Он мне не нужен, — тихо созналась она. — Я готова помочь тебе завоевать его.

— Как?

— Пока не знаю, но обязательно что-нибудь придумаю.

Майли грустно улыбнулась, словно не верила.

— И все-таки ты слишком добрая. Это ненормально, — ответила она и вышла.

Герда тяжело вздохнула, глядя ей вслед.

Размышляя о событиях последних дней, Герда совсем затосковала. Хотелось поговорить с кем-нибудь начистоту, искренне, высказать все, что наболело, просто пожаловаться, не боясь, что тебя не поймут или обидятся. Так, пожурят немного, а потом обязательно поддержат и помогут добрым советом. Как раньше делал Шквал.

Рука сама потянулась за дневником Лайсве. Интересно, когда она познакомилась со Шквалом? Явно после событий с Ходоком. Может, у нее был способ его вызвать?

«Я очнулась в своей постели. Вокруг было полно народу: в основном перепуганные жители холмов, бледный и взъерошенный Вейас, сидевший у изголовья и трепетно держащий меня за руку, и телепат. Он стоял позади остальных, но я четко ощущала его присутствие. Странно. Раньше я не могла читать ауры, а теперь вдруг стала видеть так четко. Неужели открылся дар? Хорошо бы. Тогда я сама смогу выбирать свою судьбу, и выходить замуж будет совсем не обязательно. Но Вайвс дал обещание, а против него даже дар бессилен.

Как только я открыла глаза, градом посыпались вопросы о моем самочувствии. Пришлось долго и нудно заверять доброжелателей, что сводить счеты с жизнью я в ближайшее время не собираюсь, а потом просто послала брату безмолвную просьбу выпроводить их. Он мгновенно очистил помещение. Остался только телепат. Он молча стоял возле окна, отвернувшись от меня. Его профиль причудливым образом преображали лучи закатного солнца. Издалека он даже мог показаться привлекательным.

Объяснил, что мой женишок трусливо сбежал, отведав силы Ходока. Теперь я свободна. Разве что… он попросил награду. Мой братец на радостях готов был отдать ему все, что угодно, но я была уверена, о чем он попросит. И не прогадала. «Поцелуй принцесски». Ну что ж, мы не хотели прослыть неблагодарными. Пришлось согласиться.

Я зажмурилась и прикоснулась к ней губами, надеясь, что все закончится быстро. Но телепат оказался не так-то прост. Он обхватил мою голову руками, резко развернул к себе и впился в мой приоткрытый от удивления рот. Я обомлела от неожиданности. Не знала, не понимала, что происходит и как это остановить. А он все терзал меня губами, зубами, языком, словно исследуя, пробуя на вкус, лаская, укрощая и подчиняя одновременно.

Брат уже готов был броситься на него с кулаками. Впрочем, телепат не мучил меня долго. Обозвал потаскушкой и был таков. Скотина безродная!»

Герда не заметила, как ее сморил сон. Даже не помнила, о чем говорилось на последних страницах, которые успела прочесть. Знала только одно — про кота там ничего не было, а все остальное… Такое странное чувство, когда читаешь чужой дневник, словно подглядываешь за чем-то для тебя вовсе не предназначенном. Совсем как тогда в лесу с Майли и Финистом. Стыдно, неприятно и страшно, что кто-нибудь поймет, что ты знаешь. Нет, в чужие тайны лезть совершенно ни к чему. Николя был единственным, в чьи помыслы действительно хотелось проникнуть. Наверное, он так и останется для нее загадкой, ведь теперь они и видеться почти не смогут. Он неизбежно отдалится и забудет. Хотя было ли у них вообще нечто настолько ценное, что было бы горько забыть или потерять?

Этой ночью Герде снились томные сны. Будто она стала той самой прекрасной и дерзкой наследницей рода, чей дневник читала накануне. Светловолосый телепат крепко обнимал ее и целовал властно, но одновременно нежно и сладко. И не было ни страшно, ни противно. От его рук исходила невероятная теплота, которая оборачивала ее пуховым одеялом. Под кожей по всему телу разносились волны пленительного наслаждения. Запах мужчины щекотал ноздри, вытесняя напрочь все мысли. А потом Герда снова становилась собой, а ласкавший ее мужчина превращался в Николя, останавливался и улыбался. И эта улыбка была настолько прекрасна в своей искренности и открытости, что дыхание замирало в груди от восхищения. Именно тогда Герда поняла, что это сон, ведь наяву он никогда так не улыбался. А если это сон, то не страшно, если она выйдет за рамки приличий. Герда протянула руку и запустила пальцы в черные кудри, освободив от стягивавшей их на затылке тесемки. Просто касаться его было так здорово! Хотелось продолжить, ощутить нечто большее, узнать, есть ли что-то еще за гранью этой запредельной неги. Герда подалась вперед и поцеловала его. Мягко, несмело скользнула по кончикам его губ своими и громко всхлипнула, не совладав с чувством неведомого прежде блаженства.

Герда тут же проснулась, разбуженная собственным голосом. Подушка и одеяло оказались на полу. Простыня смялась в комок, а ночная рубашка промокла от пота и неприятно липла к телу. Герда встала и принялась собирать упавшие вещи. Дверь резко распахнулась. Герда вздрогнула от неожиданности и обернулась. В темноте видно было плохо, но по ауре она поняла, что это Николя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});