Друзья поневоле - Юрий Волошин

– Придется менять еще один камушек, – ответил Петька, не желая расставаться с утренним сном.

– Тогда уж и оружие надо купить, а то как-то боязно с одним ножом по этим притонам шляться. Сегодня так и сделаем, согласен?

– Угу.

Уже к обеду ребята были вооружены шпагами в потрепанных ножнах и одним пистолетом с запасом пороха и пуль.

– Вот теперь я себя чувствую человеком! – воскликнул Гардан, вращая перед собой клинок. – Будем опять учить приемы, а то ты вовсе о них забыл.

– Хорошо, Гарданка. Мне это даже нравится. По утрам и вечерам будем сражаться. Только ты не очень-то усердствуй, а то еще покалечишь меня своими приемами. Что тогда?

– Не боись, Петька! Я осторожно буду, да и ты скоро все вспомнишь. Как мы с тобой в Иван-городе бились, а! Хорошие были времена.

– И не вспоминай. Однако и такая жизнь не стоит упреков, Гарданка. Гляди, сколько мы земель поглядели, сколько народов всяких увидели. Даже страшно мне становится, когда вспоминаю, в какую даль мы забрались.

– Ничего, может случиться, что и домой вернемся вскорости. Будем пытать счастье. Согласен?

– Еще бы! Как без дома. Хотя я уже временами и подзабывать начал, что это такое, Гарданка.

– Вспомнишь, как там очутишься.

В последующие дни Петька заметил, что Гардан чем-то озабочен и часто устремляет взгляд вдаль, задумавшись. В одну из таких минут он и спросил:

– Что-то у тебя на уме, Гарданка? Может, скажешь, что тебя гложет?

– А чего ж, можно и сказать. Как не сказать своему единственному другу. Что я без тебя?

– Ты так хорошо говоришь, Гарданка, что я готов такое слушать постоянно. Здорово иметь рядом друга, да?

– Ладно тебе, Петька. Послушай лучше, что я надумал.

– Только не очень страшное, ладно?

– Это как посмотреть и как получится. А надумал я с тем трактирщиком посчитаться. Ну, помнишь, что нас обчистил в тутошней харчевне?

– Ага. Но стоит ли нам с ним связываться? Страна чужая, всякое может приключиться с нами. Я уж и забыл об этом. К тому же пояса с нас не сняли, а это главное.

– Не в поясах дело, а в самом ограблении. Не могу простить такого, когда имею силу отомстить. Душа просит этого.

– Какой ты все же суровый, Гарданка! Может, не стоит, а?

– Стоит, Петька! Пусть знает, что с такими, как мы, – такое не пройдет! Я твердо решил не оставлять этого. Век себе не прощу, если отступлюсь. А ты мне поможешь, не можешь не помочь, Петька.

– Куда же я денусь от тебя, Гарданка. Хоть и не лежит душа на такое.

– Ничего, время жестокое, надо уметь показывать клыки и когти. Иначе могут затоптать, кровь пустить и живота лишить. Понял?

– Да и найдем ли мы ту харчевню? – с надеждой в голосе спросил Петька.

– За это не беспокойся. Я найти смогу. Мы уже достаточно долго в городе, так что сможем ту дыру отыскать. А там видно будет. Может, и на судно какое наймемся или заплатим за проезд. Так что не опасайся. Да и что нам тут сидеть без дела? Надо заработком заняться, а не просто тратить то, что у нас пока имеется.

– Ладно, Гарданка, не горячись. Согласен я. Да только ты обдумал, как такое дело провернуть? Небось, там не один хозяин будет, как бы по зубам не получить. А то и того хуже.

– Как у вас говорится, волка бояться – в лес не ходить? Так, что ли?

– Так-то оно так, да все одно боязно.

– Ну хватит об этом! Решено, и надо думать не о страхах, а о деле, как его лучше провернуть. Основное я беру на себя, а ты будешь просто поддерживать. Если все хорошо обдумаем, то не сорвется, и мы с прибылью останемся. Понял ты меня, Петька?

– Я-то понял, но все это мне не по душе, особенно последние слова об ограблении.

– Он тебя грабит, а ты не смей? Нет уж, Петя, я такого не понимаю.

Они еще долго спорили, но все осталось по-прежнему. Гардан стал обдумывать план мести, а Петька мучился угрызениями совести. Гардан посмеивался, а Петька побаивался последствий.

Они шлялись по городу среди коров, обезьян, нищих, воинов с копьями и саблями, глазели на заклинателей змей с их таинственными дудками и плавными движениями, слушали бродячих дервишей и смотрели на йогов. И все это время вспоминали и искали ту харчевню, где их ограбили.

Но прошел не один день, прежде чем они ее обнаружили.

– Наконец-то! – радостно воскликнул Гардан, торопливо проходя мимо злополучного строения. – Теперь начинается самое главное, Петька! – Глаза его засияли радостным мстительным огоньком, лицо порозовело, хотя это с трудом можно было заметить сквозь густой загар.

– Только не торопись, Гарданка, – взмолился Петька. – Давай получше оглядимся, уж тогда и решать будем, что делать.

– Само собой. Да ты не бойся, Петька!

Петька вздохнул, но в спор вступать не стал. Все и в самом деле было решено.

– Надо купить халаты и под ними спрятать нашу одежду, Петька.

– Это зачем такое?

– На всякий случай, чтобы не узнали сразу. Надо же быть осторожными.

– А! Тогда понял. Давай купим.

– А к тому же еще и подкрасить тебя надо, а то ты очень уж отличаешься от тутошних. Надо сделать тебя чуть темней. Не то португальца в тебе сразу узнают, а так, может, и пронесет, если выставляться особо не будешь. Думаю, дня через три можно будет начинать, а пока будем присматриваться и прислушиваться.

– Да что ты можешь услышать? Тут все по-своему калякают.

– Положись на меня, Петька. Ты, главное, не высовывайся и слушай меня.

Три дня они упорно следили за харчевней и уже немного разбирались в том, как работают там хозяин и челядь. Выбрали самое жаркое время, когда наступал послеобеденный отдых и посетителей не было. Да и челядь от жары и духоты дурела и искала укромное местечко для короткого передыха.

– Зайдем в кусты и переоденемся, – сказал Гардан, лихорадочно блестя глазами. – Ты будешь сторожить, а я займусь хозяином, – напомнил Гардан, хотя все уже было не раз оговорено.

– А не выдам я себя волнением? Уж больно жутко на такое дело идти.

– Тем хуже для тебя. Постарайся быть поспокойнее, да под краской этого будет и незаметно. Ты, главное, не бойся и держи шпагу наготове. Если что не так пойдет, то встретимся вечером у своего шалаша, договорились?

– Пошли, – вместо ответа сказал Петька, чувствуя легкий озноб в теле. Вскоре из кустов вышли два мусульманина в халатах и неряшливых чалмах на головах. Они старательно придерживали шпаги под полами халатов и торопливо зашагали к харчевне. Перед входом они придержали шаг и спокойно зашли внутрь. Полутьма мрачного помещения остановила их. Духота облила Петьку холодным потом страха. Гардан молча тронул его за плечо, мол, не переживай, Петька, все нормально будет.

Они прошли вглубь, и сонный взгляд слуги не помешал им. Гардан с уверенностью завсегдатая открыл хлипкую дверь, они вошли в крохотное помещение, дверь из которого вела в покои хозяина. Они тихо вошли и прикрыли створку за собой. Комната была освещена с открытой веранды, на которой в тени смоковницы возлежал хозяин. Черный мальчишка монотонно махал над ним пальмовым листом, отгоняя мух и навевая легкую прохладу.