Запрещённая реальность. Книги 1-10 - Василий Головачёв

стрельбе из автоматов старых конструкций.

Очевидно, Золиньш устроил на дне пруда настоящий тир, нагромоздив там кучу железных бочек, вбив деревянные сваи и установив щиты разной толщины из разных материалов. Очередь, выпущенная Тарасом, легла впритирку к бедру майора и вошла в одну из бочек, породив гулкий дробный грохот. Золиньш отшатнулся, осознав наконец, что происходит, со страхом посмотрел на противника, который продолжал двигаться в воде как ни в чем не бывало. Попытался было что-то сказать, вытолкнув мундштук акваланга, но бурлящий поток воздуха ему не позволил.

Тарас воткнул ствол автомата ему в бок, коснулся губами металлического обода очков-консервов, медленно, одной гортанью, почти без артикуляции, выговорил:

– Сейчас ты высунешь голову из воды и велишь своим нукерам убраться подальше. Скажешь что-либо другое, я снизу сделаю из тебя дуршлаг. Понял?

Золиньш кивнул.

– Пошел!

Майор поднялся из глубины пруда наверх, высунул голову из воды:

– Всем собраться у спортплощадки!

Спецназовцы, обступившие мостик, высыпавшие на берег пруда и вглядывающиеся в мутную воду, оторопело воззрились на своего командира.

– Бегом марш! – рявкнул Золиньш.

Солдаты потянулись к мостику, опуская оружие, оглядываясь на голову майора, торчащую из воды, как голова профессора Доуэля, в десяти шагах от берега. Они пока ничего не понимали и пытались выискать глазами «утопленника». По их мнению, человек без акваланга более трех минут в воде находиться не мог, а так как прошло уже больше пяти, это означало – гость утонул.

Тарас всплыл, контролируя зону в районе мостика с помощью «третьего глаза», подтолкнул майора к берегу.

– Выходим.

Золиньш в два взмаха достиг лесенки для подъема на мостик, вылез, в течение секунды сбросил ласты, чтобы метнуться к своим подчиненным, пока из воды будет выбираться противник в мокром, стесняющем движения костюме, и замер, увидев направленный на него автомат для подводной стрельбы.

– Не стоит, – тихо сказал Тарас, выбираясь на мостик. – В этой реальности жизнь дается только раз. Я вполне понимаю, что ты человек военный и действовал по приказу. Но лучше бы ты отказался от похищения той девочки. Где она?

Золиньш усмехнулся.

– Ну, скажу я, где она, и что дальше? Тебя же все равно отсюда не выпустят. Здесь со мной восемь человек, и все вооружены.

Тарас хладнокровно поднял автомат, направляя ствол в лоб майору.

– Вопрос больше повторять не буду!

Золиньш побледнел, внезапно ощутив волну морозного ужаса, ослабившего тело.

– Ее забрал телохран полковника…

– Ельшина? Дмитрий?

– Больше я ничего не знаю, – заторопился майор. – Мое дело – выполнять приказы. Я доставил девчонку на базу… пальцем не тронул… потом приехал Дмитрий и…

– Куда он ее повез?

– Не знаю, хоть режь! Может, к себе на квартиру?

– Адрес.

Золиньш облизнул губы, помялся, оглянулся на выглядывающих из-за угла строения в тридцати шагах сослуживцев.

– Адрес! – повторил Тарас, усиливая эффект воздействия движением рук и мысленным импульсом покорности.

– Шоссе Энтузиастов… семнадцать… недалеко от Авиамоторной… квартира, кажется, двадцать шесть… не помню точно. Седьмой этаж.

– Отлично, майор. Теперь мы вместе сядем в мою машину, и ты велишь своим парням открыть ворота. Пусть не балуются с оружием, машина бронированная, на ней президент ездил. Шагай!

Золиньш вздрогнул и безропотно полез в кабину «ЗИЛа». Тарас снял мокрый пиджак, кинул на заднее сиденье, сел сам. Рубашка и брюки неприятно липли к телу, в туфлях хлюпала вода, но переодеваться было некогда, бойцы ДДО «Гамма» могли не выдержать и открыть стрельбу, чтобы выручить командира.

«ЗИЛ» медленно подъехал к стадиончику, возле которого собрались все восемь спецназовцев, приехавших с Золиньшем на полигон. Тарас приставил к виску майора ствол автомата, чтобы это было видно со стороны, продолжая вести машину правой рукой, приспустил стекло с его стороны.

– Командуй!

– Синицын, жди меня с ребятами здесь, – проговорил сквозь зубы Золиньш. – Откройте ворота.

– Но, майор!.. – сунулся к окну бородатый, голубоглазый, с утиным носом лейтенант. – Мы же его…

– Пропустить, я сказал! Я скоро вернусь, ждите.

Лейтенант отступил в сомнении, глядя то на майора, то на Тараса, потом все-таки махнул охранникам:

– Откройте ворота.

«ЗИЛ» выехал с территории полигона, попетлял по переулкам и оказался у железнодорожного моста. Тарас остановил машину, посмотрел на пассажира.

– Выходи.

Золиньш с недоумением огляделся.

– Ты меня… отпускаешь?

– Вылезай быстрей!

Майор открыл дверцу, вылез, придержал ее.

– Зря ты с нами связался, парень, мы тебя из-под земли достанем.

Глаза Тараса налились тигриным блеском, он сделал правой рукой странное движение, напоминающее полет птицы, и выбросил короткое, несущее энергию слово:

– Забудь!

Золиньш отшатнулся, бледнея.

Тарас закрыл дверцу и погнал машину к центру города. Вспомнил об автомате, хотел было выбросить, потом подумал, что он может пригодиться, и оставил. В два часа дня он подъехал к дому номер семнадцать на шоссе Энтузиастов, где, по признанию Золиньша, обитал бывший ученик Елисея Юрьевича.

Одежда за то время, пока он ехал, высохнуть не успела, но вода с нее стекла, и она уже почти не прилипала к коже. Тарас накинул пиджак, сунул под него автомат майора, привычно огляделся в пси-поле. Полей внимания в пределах зоны чувствительности «третьего глаза» не обнаружилось, и, судя по всему, Дмитрия Щербаня дома не было. Да и ауры Тони Тарас не почуял. Золиньш или соврал, что было маловероятно, или же Дмитрий не повез Тоню к себе на квартиру.

Тарас оставил машину у бензозаправки и направился к старой девятиэтажке с разнокалиберно застекленными лоджиями. Он уже понимал, что приехал сюда