Злой умысел - Даниэла Стил

– Что тут смешного? – прошептала она, касаясь кончиками пальцев его губ, – это взволновало его еще сильнее. Он просто умирал от желания, но твердо знал, что еще не время. Должно пройти еще немало времени, прежде чем между ними что-то произойдет. И ответил с хитрой улыбкой:

– Я просто подумал… Знаешь, в сущности, плевать на все эти психологические деликатности… Единственное, что удерживает меня сейчас от того, чтобы кинуться на тебя диким зверем, это скобка, которая все еще торчит где-то у тебя в тазовой кости. Честно-пречестно! Одно это тебя и спасает.

– Стыд и позор! – улыбнулась Грейс, уже сильно сомневаясь, что хотела бы быть спасенной. Да, это был невероятно интересный вопрос…

Чарльз приходил ежедневно в течение двух последующих недель. Он выкраивал время даже днем, коротал с ней все вечера, а по выходным даже засыпал на кровати подле нее. Грейс было сладко лежать рядом с ним, сладко просыпаться в его объятиях. Он рассказывал ей всевозможные истории – о своем детстве, о покойных родителях, которые были очень добры с ним и память о которых он свято хранил. Он был единственным ребенком в семье, жизнь его была безоблачной. А Грейс поведала ему всякие забавные случаи – в частности истории о Луане и Салли. Это был странный обмен впечатлениями. В первые же выходные он взял напрокат лимузин и увез ее на уик-энд в Коннектикут. Они сделали по пути остановку и пообедали в «Коббс Милл инн», в Вестоне, – это было просто великолепно. В Нью-Йорк возвратились и отдохнувшими, и уставшими одновременно.

Врачи говорили, что она быстро выздоравливает, и через неделю торжественно объявили, что она может приступить к работе. Но Чарльз убедил ее повременить еще неделю. Грейс потихоньку задала доктору еще один, очень важный для нее вопрос и осталась вполне удовлетворена ответом… Потом она навестила друзей в приюте Святого Эндрю – она приехала туда днем на такси, и все были счастливы видеть ее. Она же пообещала, что скоро вернется к ним, правда, не раньше сентября, когда сможет обходиться без костылей.

На следующий уик-энд Чарльз повез ее в Гэмптонз. Они остановились в уютной маленькой гостинице, куда доносились шум прибоя и восхитительный запах моря. Они приехали поздним вечером в пятницу, но Грейс умолила Чарльза пойти прогуляться по берегу. Там она легла навзничь на песок, закрыла глаза и стала с наслаждением вслушиваться в шум прибоя. Чарльз сидел подле нее.

– Ты даже не представляешь, как это прекрасно. Знаешь, а ведь я никогда прежде не видела моря до приезда в Нью-Йорк.

– Подожди, вот увидишь мой загородный дом… – Он обещал отвезти ее туда в День труда, но она все еще волновалась по поводу их совместного будущего. Что они будут делать через неделю, когда она вернется в контору? Ведь им придется хранить в тайне их отношения. Странно было думать об этом… Правда, это не была любовная связь, но все же явно нечто большее, нежели простая дружба.

– О чем ты думаешь? – вдруг спросил Чарльз.

– О тебе, – весело отозвалась она.

– А что конкретно?

– Я думала, когда же мы будем спать вместе, – будничным тоном произнесла она.

Чарльз в смущении уставился на нее.

– О чем это ты? – усмехнулся он. – Кстати, я полагал, что мы давным-давно спим вместе. Ты даже похрапываешь.

– Ты знаешь, о чем я. – Она легонько толкнула его в бок, а он рассмеялся. Она была так прелестна.

– Ты хочешь сказать… – Он вздернул бровь и сделал вид, что удивлен. – Ты предлагаешь…

– Думаю, да. – Грейс разрумянилась. – Я была у хирурга вчера… и он сказал, что со мной все в порядке… и теперь если и нужно о чем-то беспокоиться, так это только о моей голове, а вовсе не о тазе.

Сказав это, она непринужденно рассмеялась, и Чарльз благословил все эти нелегкие недели, не отягощенные ничем, что взволновало бы ее и выбило из колеи. Они были вместе" уже больше месяца, а казалось, всю жизнь. Им было удивительно легко друг с другом.

– Это можно считать приглашением? – спросил он с улыбкой, растопившей бы камень. Но сердце Грейс давным-давно оттаяло, и, глядя на него, ока ощущала уже настоящий жар в груди. – Или ты просто шалишь?

– Возможно, и то и другое… – Но она думала об этом безостановочно вот уже несколько дней и хотела этого. Ей необходимо было знать, что произойдет и есть ли у нее хоть малейший шанс на счастье…

– И теперь я должен вскочить с теплого песочка, сграбастать тебя в охапку и волоком тащить в гостиницу, позабыв про твои костыли?

– Звучит просто классно.

С ней он ощущал себя таким молодым, к тому же, невзирая на всю ее страшную историю, она частенько заставляла его искренне хохотать. Чарльз был просто в восторге. Она так не похожа была на его жену – та была нервна, эгоистична… А с Грейс все было совсем по-другому. Она спокойна, умна, щедра сердцем, заботлива. После всего, что пережила эта девушка, она осталась доброй и нежной. Даже сохранила изумительное чувство юмора…

– А ну-ка вставай! Пошли в гостиницу! – Он рывком поднял ее, и они, обнявшись, медленно побрели назад, а по пути остановились полакомиться мороженым.

– Ты любишь банановое? – как ни в чем не бывало спросила Грейс, с наслаждением облизывая мороженое.

Чарльз улыбнулся. Она так смахивала порой на девчонку-подростка, а то вдруг становилась поистине удивительной женщиной… Ему нравился этот резкий контраст. Преимущество юности в сочетании с житейским опытом сулило ей блестящее будущее. Он хотел от нее детей, хотел семьи, а сейчас страстно желал ее… но сначала она должна доесть мороженое.

– Да, я люблю банановое. А почему ты спрашиваешь?

– Я тоже люблю. Поедим завтра?

– Договорились. А теперь пошли?

Из Нью-Йорка по запруженному машинами шоссе они добирались сюда часа четыре, и теперь была уже почти полночь.

– Да, пойдем в гостиницу. – Она ласково улыбнулась ему, вновь таинственная и очень женственная. Неведомо откуда показалось совершенно иное существо… Он обожал эту ее игривую переменчивость и в восторге был от того, что она еще не вполне взрослая.

Стены в их комнате были обиты ситцем в цветочек, а кругом стояла мебель в викторианском стиле. Были тут и дивная мраморная раковина, и кровать, такая мягкая и красивая. Чарльз сразу же по приезде заказал шампанского – оно уже стояло на столе в ведерке с колотым льдом. Тут же красовался огромный букет лилий и роз – это были любимые цветы Грейс.

– Ты все предусмотрел. – Она поцеловала его сразу, как только они закрыли за собой дверь.

– Да, – сказал он, гордясь собой. – Я не имел возможности попросить позаботиться об этом свою секретаршу.

– Только этого еще не хватало…

Она счастливыми глазами смотрела, как он наливает ей шампанского и протягивает матово поблескивающий в полутьме бокал. Но она лишь пригубила и отставила его. Она была слишком взволнована, чтобы пить. Все это было словно настоящий медовый месяц – и ожидание было томительным и пугающим для них обоих. Ведь они не знали, какие призраки будут их преследовать…