Бремя лишних (За горизонт 2) - Д Димитрюк

— Где твой старшой?

— Тута где–то он с этой вертихвосткой обжимался, — выдал мою предполагаемую диспозицию мерзкий слесарюга.

— С Марго!? — солдатик завертел головой по сторонам.

«С Марго!» тебе бы Отелло играть, а ты в этих пампасах талант гробишь. Как кого актера теряем.

Кстати, что я там говорил по поводу охоты на большую гиену. Или речь шла о стае?

Помню, бабка поймала соседского кота в нашем курятнике. И будучи матерым ветеринаром прописала коту обильное смазывание скипидаром подхвостной части организма. Башкой вперед его в сапог. Задние лапы прихватить петлей из дедова ремня, чтоб не царапался.

— Внучок, оттяни–ка ему хвост, чпок–к–к, в воздухе остро запахло скипидаром. По сложности запуска, мощи и скорости выпускаемого «снаряда» это вполне сравнимо с запуском космического корабля. Тогда я первый и единственный раз видел, как кот башкой проламывает штакетник забора.

Это я все к чему, сунувшийся было к Марго боец, вылетел не менее эпично. Хорошо хоть бампер не оторвал по дороге. Приваривай его потом на место, а к местным сварщикам и особенно слесарям нет у меня доверия.

— Вы страшой что ли? — солдатик, хотя нет, этот экземпляр, без дураков, тянет на звание — боец, оскалился в недоброй ухмылке, ну вылитый гоблин. — Ну, у тех, кто из Порто–Франко сегодня прибыл, — сформулировал до конца свою мысль боец.

Надо же во множественном числе, Муха не иначе тебя за полноценную боевую единицу посчитали — растешь.

Устал я что–то, что за мир такой, любой разговор начинается с пробивки тебя на прочность. Акелла, ты сегодня не промахнулся на охоте? Нет, ну ладно. Но, Акелла, ты это — имей в виду, завтра опять спросим.

Не промахнулся. И не промахнусь. Хоть и устал.

— Что там у тебя боец, докладывай.

Тут ведь тонкость какая, если боец правильный, то докладывать он будет исключительно старшему по званию, и то не любому. Начнет «докладывать» сразу поставит себя в подчинительное положение, соответственно и борзоты в его действиях поубавится.

Не начнет, посмотрим, как выкрутится.

Боец оказался правильным. — Слышь, как тебя там, я вчера в рукопашной двух человек завалил, и что–то я нервный сегодня. Тебе проблем по жизни мало? Откуда взялся такой резкий?

— Боец, тебе кто диагноз ставил? Ты не нервный. Ты контуженный, — лицо бойца наливается нездорово–красным. — В рукопашную–то зачем полез? Автомат потерял? — женский смешок за спиной окрасил лицо бойца совсем уж синюшными красками. — Так я позавчера четверых завалил, однако же с безумным видом на людей не кидаюсь. Тебе если поорать на кого–то надо, вон на Степаныча поори, у него всего один труп на счету. Так что ты этот факт обязательно учти, и ори в полголоса, или шёпотом, а лучше всего совсем про себя.

— Где это вы так повоевать успели? — с грацией хищной кошки Марго подсела к ящику–столику.

Грациозная чертовка. Но эта грация не для меня, а для скрипящего зубами посыльного.

Интересно, а если кошке под хвостом скипидаром намазать?

Н–да.

— Наводили конституционный порядок, верстах в пятистах к востоку отсюда. При подавляющем численном преимуществе противника, кстати. Вот такие мы героические личности. Боец, я так понимаю, твое командование со мной повидаться хочет?

Лицо бойца хоть вернулось к нормальной окраске, но хорошего ничего не предвещало.

— Так точно, — сквозь зубы выдавил боец.

— Веди тогда, — треплю Муху за ушами, — Пошли, лохматая, при штабе паек лучше.

«Веди тогда» подразумевает, что боец пойдет первым и повернется ко мне спиной. Чего ему делать категорически не хочется.

А придется.

— Твой аппарат? — боец кивает на шушпанцер.

Решил разрядить ситуацию? Что же я не против. Лишние, пусть даже и не враги, а всего лишь недоброжелатели мне ни к чему.

— Мой.

— И как он в эксплуатации?

— Хороший аппарат, проходимый, надежный, бронированный. Не очень вместительный, но в мире и без него столько несовершенства.

— Где взял? — поинтересовался боец.

— Длинная история, — парой фраз описываю ситуацию с броней.

— О как. Меня кстати Влад зовут, — боец символически взъерошил ежик короткостриженых волос и протянул мне руку.

Тут у всех поголовная тяга к коротким прическам, многие бреют головы налысо. Даже среди прекрасной половины, длинные прически встречаются крайне редко. Основная масса носит короткие каре или вообще мальчишеские стрижки. Солнце, песок, ветер, тотальная антисанитария просто не оставляют иных вариантов.

Один я со своими патлами не успеваю за модой.

Выслушав историю обретения брони, боец делится своей историей попадания в этот мир.

Призванный из славного города Тирасполь еще в советскую армию Влад пару лет честно отдавал долг Родине, крутя баранку «Урала» в карельских лесах. Жарким летом 92 года дембельнувшись уже из армии российской Влад получил весточку из дома, что лучше бы ему домой не приезжать и попробовать обустроится в России.

Имеющий за душой только профессию водителя, Влад удачно нырнул в захлестнувшую страну волну повального сбора металлолома.

Тема лома набирала обороты, в точки приема лома и порты северной столицы выстраивались километровые очереди жаждущих поменять на бабло напиленное и нарезанное. Пировавшие среди захлестывающей страну разрухи деляги сотнями пускали под резак еще вчера работавшие предприятия.

Спокойный, следящий за машиной, всегда готовый на сверхурочные, не злоупотребляющий спиртным, у руководства Влад числился на хорошем счету. Ему даже стали доверять деньги для расчётов «За металл на месте».

Год жизнь катился как по маслу — Влад снял комнатку на окраине Питера, обжился, приоделся, денег родителям посылал. Не то, что бы жизнь удалась, но жаловаться было грех.

Однако «Теория вероятности» подсказывает, что за белой полосой обязательно будет полоса черная, все остальное лишь вопрос времени.

В один, по питерски прекрасный осенний денек — с мрачным свинцовым небом, противным моросящим дождичком и свежим, пробирающим до ливера, ветре с Балтики, выданные для расчётов за металл деньги пропали. Сумма пропала по меркам Влада приличная — две его годовых зарплаты.

Руководство конторы незадачливого водителя слегка пожурило, блеснув золотом перстня, погрозило толстым пальчиком. Сказало, что денег больше ему не возить, для этого у руководства поответственнее люди найдутся. И закусив стопку польского «Смирнова» ложкой черной икры, отправило Владислава трудиться дальше, но уже без паспорта и за вдвое меньшую зарплату.

Владу казалось, что вроде и обошлось, даже похудевшая вдвое зарплата была неплохими деньгами, тем более что можно было всегда продать на сторону немного солярки или завезти «не туда» чутка перевозимого металлолома. Но, оказалось, что на сумму долга накручивается невеселый процент. А проценты первой половины девяностых существовали вне законов математики и логики.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});