Сорванные цветы - Наталия Левитина

Девушка пахла свежестью. Она положила сумочку на высокую стойку и начала деятельно копошиться в ее содержимом. Охранник лениво поднялся со своего места и сделал несколько шагов в сторону клиентки. Ему было мерзко, душно, скучно.

Девушка закончила поиски. В ее руке был небольшой пистолет, который охранник безошибочно отнес к категории игрушечных, но не успел порадоваться этому факту, так как быстрый и сильный удар ногой безжалостно погрузил его в жаркую темноту на целых пять минут.

Кассирша, вся влажная от пота и страха, съежилась под дулом пистолета, взяла пакет, который кинула ей грабительница, и отошла к сейфу за деньгами: сейчас она была пленницей своего огражденного железной решеткой закутка. Бежать было некуда. Она могла бы включить сигнализацию, но за то время, пока кто-нибудь подоспел бы на помощь, темноволосая девушка шесть раз воспользовалась бы своим оружием. «Да ну, блин, – заторможенно думала кассирша, перекладывая деньги из сейфа в пакет, – из банка, конечно, вылечу, зато живая. Тоже мне банк! Не могут поставить кондиционер! Вот вам всем! И этот валяется, лосось, как на пляже, с девчонкой не справился!».

Девушка взяла легкий пакет и удивленно посмотрела на кассиршу. Та развела руками и объяснила:

– Мало клиентов.

Девушка спокойно кивнула и уже через секунду растворилась за дверью. Кассирша нажала кнопку сигнализации.

На той же скамейке под кленом свершился обмен микрокассеты на три тысячи долларов. Катины щеки горели ярким пламенем, демонстрируя, какие адские муки стыда и унижения испытывает их хозяйка. «Только потому, что мне очень нужны деньги, – твердила мысленно Катя, торопливо складывая зеленоватые купюры в сумочку. – О Боже! Сколько компромиссов! Кем же я стану, в конце концов?!» Леонид Кочетков не догадывался о мучениях Катерины. Он искренне радовался удачной сделке.

– Ох, какие у тебя щеки, Катерина, – очарованно выдохнул Леня. – Словно яблочки. Какая же ты соблазнительная!

Катя покраснела бы еще больше, но ее «яблочки» достигли крайней степени спелости.

– Теперь, когда наша афера так удачно закончилась, приглашаю тебя в ресторан. Согласна?

– Не согласна, – отказалась Катерина. – Обеденный перерыв кончается, я должна бежать.

– Бежать? В эту закусочную? Готов купить ее целиком с потрохами, инвентарем и свежеподжаренными лангетами, чтобы тебе не надо было спешить.

– Катерина, зачем тебе работать?

– Странный вопрос, – обиделась Катя.

– Такая женщина, как ты, не должна проводить время иначе, чем в наслаждениях и веселье. Какая работа? Неужели некому о тебе позаботиться? – Леонид так преданно и честно смотрел Кате в глаза, что было ясно: он сам готов о ней заботиться всю оставшуюся жизнь.

– Не будем обсуждать эту тему! Все, ухожу.

Катерина сердито вырвала у Лени свою руку, которую тот собирался жарко облобызать, и поднялась со скамейки.

– Можно я иногда буду тебе звонить, – смиренно поинтересовался Леонид, – узнать, как здоровье?

– Ладно, – снисходительно разрешила Катя. – До свидания, Леня.

– До свидания, моя краснощекая нимфа! Катерина преодолела метров двадцать, и мысль, о том, как низко она пала, взяв деньги за кассету, снова начала обжигать ее мозг. «Все! Не буду больше об этом думать! – приказала она себе. – Взяла так взяла. Нет, нет, нет, не буду думать об этом!».

Но мысль огненным шаром катилась следом за ней, подталкивая в спину раскаленным боком и внушая Кате: «Ты плохая, ты плохая, ты плохая!», – и Катя бросилась бежать.

Завернув за угол, она с разбегу налетела на Владислава, который мирно и неторопливо передвигался в сторону «Момента». Удивленный Влад поймал раскрасневшуюся девушку – она едва не упала. Катина сумочка слетела с плеча, сделала в воздухе три кульбита и шлепнулась на тротуар, выплеснув свое содержимое на расплавленный от солнца асфальт. Катерина застыла в крепких Славиных руках, не в силах оторвать взгляд от очевидного доказательства ее падения в бездну непорядочности: серо-зеленые банкноты лежали на тротуаре вперемешку с тюбиками губной помады, ключами от квартиры, записной книжкой и пудреницей.

Ошарашенный увиденным (бедняжка, два дня назад просившая выдать ей аванс ввиду крайне тяжелого финансового положения, запросто носила с собой пару-тройку тысяч долларов!), Влад молча помог Катерине укомплектовать сумочку.

Безмолвные и загадочные, они вошли в закусочную за пять минут до конца обеденного перерыва.

Русское отделение «Маргариты» возглавляла Валерия Позднякова, а со стороны издательской компании «Маргарита интернешнл» его курировала Дона Майерс.

Сейчас две сорокалетние дамы сидели на велотренажерах в спортзале и усиленно крутили педали: вечером им предстоял ответственный фуршет, и надо было заранее отработать мегакалории бисквитных пирожных и мартини.

– Думаю, статью о сексуальных преследованиях мы можем поставить в августовский номер, – сказала Дона, снимая с головы разноцветную резинку и вытирая лоб.

Получится не совсем этично по отношению к Дине Мищенковой, – заметила Валерия Борисовна. – Мы сами поручили ей эту тему, а теперь она остается в стороне со своим, возможно, уже готовым материалом.

– Конкуренция, – развела руками Дона. – Мищенкова способная журналистка. Но если способности не подкреплены трудолюбием – девушка всю жизнь будет оказываться за бортом. Вы предложили ей написать статью еще в апреле. Сейчас июнь. Я статьи не видела. Где она? С такими темпами странно на что-либо претендовать. А никому не известная девочка Катя принесла, согласитесь, Валерия, оригинальный, блестяще написанный материал.

– Вы правы, но...

– Конечно, если бы «Маргарита», извините, я вас перебила, если бы «Маргарита» была стопроцентно русским изданием, в том смысле, что отношения между сотрудниками строились в традициях советских редакций, Катерине не на что было бы рассчитывать. А у нас на Западе статья самого знаменитого журналиста-звезды может слететь с полосы, если в последний момент понадобится площадь для более острого, интересного публике материала – пусть этот материал напишет безвестный автор. А Дина Мищенкова даже не звезда. Просто способная девушка. Поэтому ей придется отойти в сторону с ее ленью и неповоротливостью и уступить дорогу более энергичному конкуренту. Вы мне сказали, что Катя очень быстро написала статью?

– Да, она говорит, за день-два. Но нельзя сказать, что материал грешит легковесностью и недоработками.

– Вот видите, Валерия! И написано занимательно, интересно, красочно. Ну как, вы еще переживаете за Мищенкову? Или согласны со мной?

– В принципе вы правы. К тому же мы пока не заключили контракт с Диной. Только думаем об этом, присматриваемся. Значит, девочки находятся в равном положении – обе вне штата. Я узнала кое-что о Кате от своей знакомой, которая работает в страховой фирме «Шелтер».

– Не об этой ли фирме пишет Катя в своем материале?

– Да. Она работала там секретарем, и именно у нее были неприятности с начальником. Ей пришлось уволиться. Катерине девятнадцать лет, у нее среднее образование, владеет двумя языками. Очень способная в плане самообразования и самосовершенствования девочка. Так мне про нее сказали. Трудолюбива, настойчива, порядочна.

– Я бы сказала, что ей надо поступить на факультет журналистики – такие прекрасные данные, великолепный язык, чувство стиля, умение взглянуть на факты под новым углом зрения...

– Я тоже об этом подумала, Дона.

– Но не верю, что ваше университетское образование сможет существенно помочь ее развитию. Я знаю, чему учат на ваших факультетах. Система жанров, борьба Максима Горького, социологические методы исследования СМИП. А многие выпускники даже не в силах назвать основные приемы манипулирования массовым сознанием.

Валерия Борисовна сосредоточенно крутила педали. Она готова была поспорить о полезности университетского образования, но не хотела связываться с высокомерной Доной. Иностранка в любом случае осталась бы при своем мнении.

– Самое интересное, – заметила Валерия Борисовна, – что Катя никуда не сможет поступить. Она в Москве, как я поняла, одна. Родители – в провинциальном городке, ей никак не помогают. А поступить на престижный факультет – несмотря на ваше категоричное мнение, журфак был и остается одним из самых престижных отделений университета, – так вот, поступить туда без капитальной поддержки невероятно трудно.

– Значит, так, Валерия. Талант распознается с первой строчки. Поэтому давайте попытаемся заключить с Катей контракт. Пусть работает на «Маргариту». Это будет выгодно и Катерине, и нам. А то не сегодня-завтра эта шустрая девочка напишет новую статью и отнесет ее в другой журнал. И мы останемся без потенциально ценного сотрудника. Что вы об этом думаете?

– Полностью с вами согласна, Дона.

Катя предложила покончить с индивидуализмом во время перерыва и садиться за общий стол и обедать в приятной компании. В центр стола Катя поставила вазу с цветами.