Жизнь графа Николая Румянцева. На службе Российскому трону - Виктор Васильевич Петелин

а таврический Херсон – источник нашего християнства, а потому и людскости, уже в объятиях своей дщери. Тут есть что-то мистическое.

Род татарский – тиран России некогда, а в недавних времянах стократный разоритель, коего силу подсек царь Иван Васильевич. Вы же истребили корень. Граница теперешняя обещает покой России, зависть Европе и страх Порте Оттоманской. «Взойди на трофей, не обагренный кровию, и прикажи историкам заготовить больше чернил и бумаги…»

Я скоро за сим пришлю курьера с многими представлениями, для которых теперь езжу осматривать в Крыму нужные места. Пишу примечания нужные до инвеституры царя Ираклия к Безбородке; что, матушка, мешает наградить его 2000-и душами ранговых. Я к сей присовокупляю еще две прозьбы о подполковнике Тамаре, столь похвально в Грузии дела производившему, и подполковнике Корсакове, искуснейшем не только у нас, но и везде инженере, весьма трудолюбивом и усердном. Они оба старшие по полкам Екатеринославским…»

Г.А. Потемкин – Екатерине II (лагерь между Акмечетью и Карасу-Базаром на Бурунче. 9 августа 1783):

«Матушка Государыня. Изготовя отправлять сего курьера с ответом об Адмирале Эльфинстоне, получил присланного со Всемилостивейшим рескриптом и награждениями Генералам, от меня рекомендованным.

Матушка моя родная, побывай у меня в сердце, ты увидишь, сколь нелицемерно я несу живот мой, паче на службу, и естли ты благоволишь призирать на мои дела, то я пойду охотно в воду. Возвращаюсь на Эльфинстона. Конечно, предприимчивый Адмирал здесь нужен, но как согласить: Клокачев был капитаном, как тот был уже Адмирал, а теперь старее чином. Ежели Вы найдете способ обойтить сии затруднения, не отымая Клокачева, который нужен для строения, то бы я просил Эльфинстона и с сыном.

В какие приятные стечения обстоятельств Бог Вам дал внуку Александру Павловну. Насаженные лавры будут возрастать на брегах Эвксина с Александром и Константином, а для нее взойдет роща маслин у мыса, что в древности назывался Парфенион, то есть – девичий. Урочище сие при Балаклаве, тут был в древности храм Дианин. Там Ифигения была жрицей.

Готовя за сим отправить подполковника Попова с описаниями Крыма, теперь не распространяюсь, а цалую ручки Ваши. Остаюсь по смерть».

Екатерина II – Г.А. Потемкину (из Царского Села. Августа 13, 1783):

«Письмы твои, друг мой сердечный, из лагеря у Карасу-Базара от 29 июля я получила, и уже о прошедшем, по которому ты прислал объяснение, упоминать не буду. Слава Богу, что ты и с тобою в лагере находящиеся войски, посреди сильной Крымской язвы, здоровы. Хорошо бы было, естьли б каждую татарскую деревню для пресечения язвы можно было до того довести, чтоб наблюдали обряд тот, который у нас каждая деревня наблюдала в подобном случае. Скорее пресеклась бы зараза. За все приложенные тобою труды и неограниченные попечения по моим делам не могу тебе довольно изъяснить мое признание. Ты сам знаешь, колико я чувствительна к заслугам, а твои – отличные, так как и моя к тебе дружба и любовь. Дай Бог тебе здоровья и продолжение сил телесных и душевных. Знаю, что не ударишь лицом в грязь.

Будь уверен, что не подчиню тебя никому, окроме себя. Что дешевле подряжаешь, и за то великое тебе спасибо. Только, пожалуй, береги себя для меня. Я очень смеялась тому, что пишешь о слухах заразы размножения теми, у коих сборное место Спа и Париж. C’est un mot delicieux.

Я чаю, после Байрама откроется, на что турки решатся, а дабы не ошибиться, кладу за верно, что объявят войну.

О чем ты писал, о том решение к тебе отправлено. Во флот отправленные к тебе люди, чаю, уже до тебя доходят.

Радуюсь, что Корсаков тебе пригодился и что мои о нем попечения и деньги не втуне остались.

Росписание Малороссийских полков зделано, как сам усмотришь…»

Екатерина II – Г.А. Потемкину (августа 18 ч., 1783. Из Царского Села):

«Вчерашний день я письмо твое от 5 сего месяца получила чрез подполковника Тамара, который привез и Грузинское дело, за которое снова тебе же спасибо. Voila bien des choses de faites en peu de tems.

Прямо ты – друг мой сердечный! На зависть Европы я весьма спокойно смотрю: пусть балагурят, а мы дело делаем.

По представлениям твоим дела не будут залеживаться, изволь прислать. О Тамаре и Корсакове получишь с сим курьером. Радуюсь, что сей последний столь искусен. Дай Бог тебе здоровья и всякого счастия и удовольствия. А про меня знай, что я на век к тебе непременна…»

Екатерина II – Г.А. Потемкину (из Царского Села. Августа 31 дня 1783):

«Когда я получала от тебя не иные известия, как радостные о твоих успехах и, веселясь о том, на сих днях приказала отпустить на достройку петербургского твоего нового дома на Литейной улице сто тысяч рублей из кабинета, ожидала ли я, чтоб ты всекрайне опечалил меня известием о твоей опасной болезни, которое усмотрела из письма твоего из Кременчуга. Просила я тебя, да и прошу, ради самого Бога и естьли меня любишь, приложи более прежняго старание о сбережении драгоценного твоего для меня здоровья.

Игельстрома оставь у себя, буде тебе надо, а Хану вели сам ехать, куда разсудишь. Лишь будь здоров. Браниться с тобою и за то хочу, для чего в лихорадке и в горячке скачешь повсюду? Теперь крайне буду безпокойна, пока отпишешь, что каков.

Сына Эльфинстона я взяла в службу, а с ним никто не уладит.

Дай Бог скорее услышать о твоем выздоровлении. Тогда станем паки веселиться о твоих успехах. Adieu, mon cher et bien aime Ami».

Г.А. Потемкин – Екатерине II (до сентября 1783):

«Естли Ваше Императорское Величество благоволите 22 сентября жаловать Александровские ордены, то осмеливаюсь представить Генерал-Порутчика Апухтина. Он первый по армии в сем чине, человек знающий и прилежный».

Екатерина II – Г.А. Потемкину (из Царского Села. Сентября 11 числа 1783):

«Друг мой сердечный, я об тебе в крайнем безпокойстве, и для того посылаю нарочного курьера, чтоб узнать, каков ты? От посторонних людей слышу, что маленько будто легче тебе, чего от сердца желаю, а наипаче, чтоб ты совершенно выздоровел. О делах тебе скажу, что мое мнение есть, аще турки не объявят нам войны прежде 1 числа октября, чтоб от того числа войски расположить по винтер-квартерам. А именно где, о сем прошу прислать твое мнение, буде тебе в мощь, как надеюсь с помощию Божиею. Сестренцевич сюда приехал и отдал мне твое письмо, и я его всегда находила, как его описываешь. Как Киевский наш Митрополит умер, то