Большая книга ужасов – 48 (сборник) - Марина Русланова

Не так, конечно, он мне сказал, а более складно. Я добросовестно пытался до Ники дозвониться, потом пришел, чтобы предупредить, но она не захотела со мной разговаривать.

Воцарилась тишина.

– Похоже на русскую народную сказку? – сказал Колька. – Стас, ты не сочиняешь?

– Он не сочиняет, – ответила я.

– Так все же, Ника, куда ты ездила? – спросила Таня Незванова.

– Он вам сказал правду – я попала… в очень плохое место. Но выкарабкалась, как и в прошлый раз. А вот о подробностях не буду! Сами видите, что бывает, когда друзья, которым ты веришь, знают о тебе лишнее.

Эпилог

Со Стасом я не общалась около месяца, а потом простила. В конце концов, от судьбы не уйдешь. И он, похоже, поумнел, старается держать дистанцию, и теперь наша компания вновь в полном сборе.

А через месяц, на весенних каникулах, я решила снова посетить монастырь. Мне там обрадовались. Я узнала, что Марина все же решилась и уехала в город, забрав с собой маленькую Любку. Ну и правильно. Но я, собственно, ехала, чтобы навестить отшельницу. Однако ее келья, куда прежде вход был воспрещен, теперь стояла пустая и открытая настежь. В ней слабо пахло полевыми цветами, хотя никаких цветов там не было, да и быть не могло в такую пору. На вопрос, где же теперь затворница, обитательницы монастыря не отвечали, только опускали глаза.

Тогда я пошла к Евдокии.

– А где… где сейчас матушка Никандра, затворница? – ох и непривычно было называть своим именем другого человека!

– Идем, – чинно кивнула она. Мы вышли в монастырский двор и прошли в самый дальний его угол, где я увидела небольшое монастырское кладбище. Евдокия подвела меня к одной могиле, на которой стоял простой деревянный крест и табличка с надписью, на которой мне бросилось в глаза мое имя. То есть не мое, а моей тезки – матушки Никандры. Могильный холмик был покрыт иссохшей полевой травой, из-под которой уже пробивались молодые ростки. Но среди них был уже вполне взрослый кустик белых полевых цветов, названия которых я не знала.

Проследив за моим взглядом, Евдокия кивнула:

– Здесь всегда цветут полевые цветы. Частично нашими стараниями, а частично…

Она не договорила.

И тут я обратила внимание на табличку. Она была лаконичной: просто имя и дата смерти. Как же так? Ну ладно, фамилии могли не спросить, даты рождения не знать, но дата смерти…

Моя тезка, женщина по имени Никандра, умерла не вчера и не неделю назад. Судя по дате, это печальное событие произошло пятнадцать лет назад, через два дня после моего рождения!

Может, ошиблись с надписью? Но могила не выглядит свежей!

Ошеломленная, я повернулась к Евдокии.

– Не хотела она уходить, пока не передаст дара, – прошептала та. – Даже мертвая стерегла границы. Ну, чего пугаешься? Тебе с кем страшнее было – с ней или с теми, кто магическим путем продлевал свою жизнь?

Вопрос был, разумеется, риторическим.

Примечания

1

О знакомстве Ники с Вилором, сторожевом знаке и дальнейших жутких событиях читайте в повести «За чертой страха», опубликованной в Большой книге ужасов – 41, издательство «Эксмо», 2012.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});