Огненные Купола - David Eddings

– Спархок, – сказал он раздраженно, – где тебя носило?

– Я тоже рад видеть вас, милорд, – ответил Спархок.

Вэнион резко глянул на него, но тут же рассмеялся с некоторым смущением.

– Кажется, я выразился слегка невежливо?

– Капризы, милорд, – сказала Элана. – Чистой воды капризы.

Затем она отбросила прочь королевское достоинство и, подбежав к Вэниону, обвила руками его шею.

– Мы недовольны вами, лорд Вэнион, – объявила она горячо и наградила его звучным поцелуем. – Вы лишили нас своего совета и своего общества в час, когда мы больше всего в вас нуждались. – И снова поцелуй. – В высшей степени невежливо было покинуть нас, не испросив на то нашего разрешения. – С этими словами Элана вновь поцеловала Вэниона.

– Я осыпан упреками или милостями моей королевы? – спросил он, явно смутившись.

– Всего понемножку, милорд, – пожала плечами Элана. – Я решила сберечь время и сразу позаботиться обо всем. Я очень, очень рада видеть тебя, Вэнион, но я сильно горевала, когда ты покинул Симмур крадучись, словно вор в ночи.

– На самом деле мы никогда так не поступаем, – педантично уточнил Стрейджен. – Когда что-то украдешь, нельзя бросаться в глаза, а красться в ночи значит привлекать к себе внимание.

– Стрейджен, – сказала королева, – заткнись.

– Я увезла его из Симмура, чтобы спасти ему жизнь, – сказала Сефрения. – Он умирал, а я была в некотором роде лично заинтересована в том, чтобы он остался в живых. Поэтому я увезла его туда, где могла заняться лечением. Пару лет я нещадно приставала к Афраэли, и наконец она сдалась. Я могу быть очень настойчива, когда добиваюсь чего-то нужного, а Вэнион был мне очень нужен.

Сейчас Сефрения не делала ни малейшей попытки скрыть свои чувства. Невысказанная любовь, годами существовавшая между нею и магистром пандионцев, теперь стала явной. Не пыталась Сефрения скрыть и то, что было невиданным позором в глазах и эленийцев, и стириков. Она и Вэнион открыто жили в грехе и не проявляли по этому поводу ни малейшей тени раскаяния.

– Как твоя лодыжка, дорогой? – спросила она.

– Опять распухает.

– Разве я не говорила тебе, чтобы ты прикладывал к ней лед?

– У меня не было льда.

– Так сделал бы его, Вэнион. Ты же знаешь заклинание.

– Лед, который я сотворяю, не такой холодный, как твой, Сефрения, – пожаловался Вэнион.

– Эти мужчины! – воскликнула она с преувеличенным возмущением. – Дети, настоящие дети! – И поспешно отправилась на поиски тазика.

– Ты уловил, Спархок? – спросил Вэнион.

– Конечно, милорд. Я бы сказал, весьма гладко проделано.

– Спасибо.

– О чем это вы? – спросил Келтэн.

– Ты не поймешь, – ответил Спархок.

– И за миллион лет, – прибавил Вэнион.

– Как вы растянули лодыжку, лорд Вэнион? – спросил Берит.

– Доказывая свою правоту. Я говорил Совету Стирикума, что молодые стирики физически весьма плохо подготовлены. Мне пришлось показать это, обогнав в беге все население города. Все шло прекрасно, покуда не подвернулась кроличья нора.

– Какой позор, лорд Вэнион, – вздохнул Келтэн. – Насколько я знаю, это был первый проигранный тобой поединок.

– Кто сказал, что я проиграл? Я настолько обогнал остальных и был так недалеко от финиша, что успел доковылять до него первым и победил. Совет решил по крайней мере подумать над обучением юношей воинскому искусству. – Вэнион взглянул на оруженосца Спархока. – Привет, Халэд. Как поживают твои матери?

– Неплохо, милорд. Мы навещали их, когда везли королеву в Чиреллос, чтобы она могла перебросить архипрелата через колено и как следует отшлепать.

– Халэд! – возмутилась Элана.

– Разве я не должен был этого говорить, ваше величество? Мы все считали, что вы покинули Симмур именно с таким намерением.

– Ну… что-то вроде того… но ты не должен говорить об этом открыто и в таких выражениях.

– А, я и не знал. Я ведь и сам думал, что это неплохая идея. Нашей Святой Матери нужно время от времени о чем-то беспокоиться. Это не дает ей испортиться вконец.

– Потрясающе, Халэд, – сухо пробормотал патриарх Эмбан. – Всего за одну минуту ты ухитрился оскорбить и церковь, и государство.

– Что такое творится в Эозии в мое отсутствие? – нетерпеливо вопросил Вэнион.

– Между мной и Сарати было небольшое недоразумение, лорд Вэнион, – ответила Элана. – Халэд просто преувеличил. Он частенько делает это – когда не занят тем, что оскорбляет одновременно церковь и государство.

– Кажется, у нас подрастает второй Спархок, – ухмыльнулся Вэнион.

– Боже, спаси церковь, – помолился Эмбан.

– И корону, – добавила Элана.

К Вэниону протолкалась принцесса Даная. Она несла Мурр, обхватив рукой кошку поперек живота. Мохнатая мордочка Мурр выражала полное отчаяние, лапы неуклюже болтались в воздухе.

– Привет, Вэнион, – сказала Даная и, вскарабкавшись на колени Вэниона, одарила его небрежным поцелуем.

– Ты подросла, принцесса, – улыбнулся Вэнион.

– А ты думал, что я уменьшусь?

– Даная! – вскипела Элана.

– Оставь, мама, мы с Вэнионом старые друзья. Он держал меня на руках, когда я еще была младенцем.

Спархок бросил осторожный взгляд на друга, пытаясь понять, знает ли Вэнион, кто такая на самом деле маленькая принцесса. Лицо Вэниона, однако, оставалось невозмутимым.

– Я скучал по тебе, принцесса, – сказал он.

– Знаю. Все скучают по мне, когда меня нет рядом. Ты не знаком с Мурр? Это моя кошка. Мне подарил ее Телэн. Правда мило с его стороны?

– Очень мило, Даная.

– Я тоже так думаю. Отец хочет, чтобы Телэн начал послушание, когда мы вернемся домой. Лучше покончить со всем этим, пока я еще маленькая.

– Вот как? И почему же, принцесса?

– Потому что я собираюсь выйти за него замуж, когда подрасту, и мне бы хотелось, чтобы вся эта дурацкая учеба нам не мешала. Хочешь подержать мою кошку?

Телэн покраснел и немного нервно рассмеялся, старательно делая вид, что заявление Данаи – не более чем девчоночья болтовня. Глаза у него, однако, стали слегка ошалелые.

– Принцесса, их нельзя предупреждать заранее, – наставительно сказала баронесса Мелидира. – Нужно выждать и сказать правду только в последнюю минуту, когда отступать будет уже некуда.

– Ах вот как, стало быть, это делается? – Даная взглянула на Телэна. – Почему бы тебе не забыть то, что я сказала? Я все равно не намерена ничего предпринимать еще лет десять-двенадцать. – Она помолчала. – А может быть, восемь. Не стоит тратить время попусту, верно?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});