Путь эльдар: Омнибус - Энди Чемберс

Беллатонис заработал репутацию перебежчика, пока находился в Нижнем Метзухе; мастер-гемункул присоединялся к кабалам или ковенам, которые были не против нанять его. В действительности он состоял в одном из старейших и могущественнейших ковенов Комморры. Во всяком случае, в теории он пока являлся таковым, хотя это было предметом некоторого разногласия в собственном сознании Беллатониса. Тем не менее, формально он по-прежнему оставался членом Чёрного Схождения, и Маликсиан распорядился выяснить это обстоятельство. Предложение безумного архонта было обречено на провал, по мнению Беллатониса, но он едва ли находился в том положении, чтобы отказаться доставить послание до своих официальных руководителей из ковена.

Беллатонис добился ранга мастера-гемункула в ковене Чёрное Схождение, и потому знал небольшое количество безопасных маршрутов через лабиринт до нескольких особых "расщелин". То были просто места встречи, где он, возможно, мог бы найти и спросить совета у других членов ковена. Только те, кто находились "ниже" его в иерархии Чёрного Схождения, знали пути к самым важным подвалам и лабораториям, личным покоям руководителей ковена и наиболее сокровенным святилищам. Таким образом, когда Беллатонис в этот раз вошел в лабиринт, он начал отсчитывать пятьсот двадцать семь шагов, необходимых для достижения девятой "расщелины", Палаты Истощения.

Мастер-гемункул, тщательно сосредоточившись, двигался по сложной схеме: вперед, назад, из стороны в сторону. Он проходил по кажущимся безопасными коридорам из грубо отесанного камня и погруженным в непроглядную тьму площадкам, где даже с его улучшенным зрением ничего не было видно. Единственный неверный шаг и он угодил бы в недра гравитационной ловушки или упал прямиком на почти невидимую моноволоконную паутину. Разнообразие и смертельность ловушек лабиринта ошеломляли. Гнезда кровавых ос и мутагенные кислотные распылители скрывались в стенах, агонизаторы прятались в потолке и полуразумные ядовитые облака лежали в засаде, растекаясь по стенам плотным молекулярным слоем.

Непривычные бусинки пота текли по мертвенно-бледному лицу Беллатониса, пока он просчитывал свой путь через изгибы лабиринта настолько же замысловатые, как и танцевальные движения. В глубине души он знал, что к этому времени мог бы уже десяток раз дойти до девятой "расщелины", но из-за своего ранга он не имел сведений о прямых маршрутах. Наконец, он сошел с обходных путей, по которым проследовал в продолговатое помещение со сводчатым потолком. Вдоль каждой стены стояли колонны из гладкого металла, разделявшие тёмные арочные проходы, схожие с тем из которого он только что вышел. Помещение было пустым, не считая крупного серебряного гонга с колотушкой, висящей по его центру. Беллатонис подошел и, взяв колотушку, ударил три раза. Затем он стал ждать.

Оставаясь покорным и усердным, Беллатонис мог со временем ожидать схождения до ранга тайного мастера, а затем до скрытого мастера. За одно или два столетия верной службы и обзаведения соответствующими знакомствами, Беллатонис мог в итоге продвинуться до должности близкого помощника и служить непосредственно кому-нибудь, обладающему реальной властью в ковене. Через тысячелетие его могли посчитать достойным присуждения ранга мастера-избранника девятерых и наградить малой частью той силы. За целую жизнь, хотя, скорее всего, за несколько жизней, ему, возможно, удалось бы сойти до патриарха-ноктис, должности настолько низкой в иерархии Чёрного Схождения, в свою очередь ниже которой находились ранги, о которых такие простые мастера, как Беллатонис, совершенно ничего не знали.

Спустя несколько минут фигура в виридиановом облачении близкого помощника появилась в проходе на дальней стороне помещения. Помощник состроил гримасу при виде Беллатониса, презрительное выражение застыло на остром лице.

— Ты позволяешь себе лишнее, — со злостью произнес близкий помощник. — Три удара предназначены лишь для важных дел.

— У меня как раз есть дело большой значимости; на самом деле, оно выходит за рамки твоих полномочий, — невозмутимо ответил Беллатонис. — А потому, будь хорошим помощником, сходи-ка позови мастера-избранника.

Близкий помощник бросил на Беллатониса ядовитый взгляд, перед тем как развернуться и удалиться в другой проход. Как только он ушел, Беллатонис осторожно поместил маленький пузырек в ладонь и открутил крышку большим и указательным пальцем. После этого мастер-гемункул часто заморгал и снова спрятал пузырек. Внезапно его обуял страх, что мастер-избранник своим неожиданным появлением нарушит его планы, и потому делал все возможное, чтобы не обращать внимания на резь в глазах из-за содержимого пузырька, пока действие не спало несколько минут спустя. Беллатонис ни о чем не беспокоился больше половины часа, но потом его стала терзать мысль, что помощник вернется с простым отказом, если он вообще соизволит возвратиться.

— Важный вопрос, — произнес кто-то без каких-либо предисловий. Ужасный голос, похожий на скрежет медицинской пилы по кости или на пронзительный визг дрели, словно разрезал каждое слово. Беллатонис понял, что голос принадлежит мастеру-избраннику девятерых. Он огляделся вокруг и заметил сгусток тьмы, появившийся в другом проходе. Сумрачное заграждающее поле скрывало облик мастера-избранника даже от улучшенного зрения Беллатониса.

— Мастер-избранник, — вежливо поклонился Беллатонис бесформенному силуэту. — Я принес предложение от благородного архонта Маликсиана, касающееся одного значимого дела. — Мастер-гемункул чуть отступил, кланяясь как бы в знак почтения перед авторитетом мастера-избранника. На самом же деле ему нужно было, чтобы тот полностью вошел в помещение.

Тень оставалась на месте.

— Маликсиан, безумный архонт Вольеров и в настоящее время твой покровитель к тому же, — проскрежетал ужасный голос. — Не повезло тебе угодить к нему из-за разногласий в Нижних дворах.

— "Не повезло" — едва ли подходящее понятие, — огрызнулся Беллатонис. — Я в равной степени беспристрастно и старательно помогал всем мелким архонтам. Некоторые глупцы до сих пор жаждут сжечь мою мастерскую и прикончить моих слуг.

— И, тем не менее, ты возвратился в Чёрное Схождение после того, как обрел покровительство в сателлитных царствах независимо от пожеланий ковена. Это можно рассматривать, как невежливый поступок.

— Или независимый, — дерзко ответил Беллатонис. — Я уже говорил вам прежде, что мне не нужна помощь ковена, чтобы найти покровителя для моего искусства.

Тень сделала шаг вперед.

— Однако ж ты пришел сюда по новому назначению. Так говори же.

Беллатонис почувствовал себя уязвленным. Мастер-избранник был абсолютно прав — он вернулся лишь потому, что ему нечто требовалось от ковена. Это и нужно было урегулировать; он должен был убедить мастера-избранника сделать все необходимое или же вернуться к Маликсиану с пустыми руками. В лучшем случае это означало, что Беллатониса вышвырнут из его нового дома. В числе других возможных сценариев было завершение жизни в желудке какой-нибудь экзотической хищной птицы.

— Архонту Маликсиану стало известно, что патриарх-ноктис Зиклеяд получил чрезвычайно редкое и необычное летающее существо. Так как страсть Маликсиана широко известна, не должно стать сюрпризом, что он желает добавить это животное в свою коллекцию, — Беллатонис прервался, оттого что во рту пересохло. Вздымающаяся тень, что скрывала мастера-избранника, оставалась бездействующей. — И потому Маликсиан попросил меня передать его предложение напрямую патриарху-ноктис с тем, чтобы договориться о цене.

— Невозможно, — проскрежетал мастер-избранник, — патриарх не станет видеться с тобой. Он не станет торговать своим имуществом словно раб. И совсем уж маловероятно отдаст свой трофей, который так трудно было достать. Возвращайся к Маликсиану и сообщи ему это. Беллатонис вздохнул, его надежды разбились.

— Тогда, боюсь, покровительство Маликсиана для меня подойдет к концу. Архонт хорошо дал понять, что я должен, по крайней мере, добиться того, чтобы меня выслушал лично Зиклеяд, и убедиться в том, что ему передали предложение. Я лишусь своих новых лабораторий в Вольерах, и мне не останется ничего иного, кроме как скитаться по улицам Метзуха.

— Твое присутствие в Вольерах имеет некоторую ценность для ковена, — после долгой паузы высказал свои размышления мастер-избранник. — Можешь сказать Маликсиану, что его предложение будет передано патриарху-ноктис. Но все равно нет никаких сомнений в том, что оно будет отклонено.

— Примите мою благодарность, мастер-избранник, за это малое допущение. Я вернусь и дам знать архонту Маликсиану о нашем разговоре, — Беллатонис начал отходить спиной к арке, через которую вошел в помещение.