Морской лорд. Том 2 - Александр Чернобровкин

Я попросил короля Афонсу сообщить войскам, что в ближайшие дни будет штурм, и каждый должен быть готов рано утром по приказу броситься к стенам с лестницами. Когда наступит этот день, король пока не решил, им сообщат в нужное время.

На плоскодонке поплыли Умфра, Джон и восемь лучших моих матросов-лучников. Они должны в кромешной тьме догрести до куртины между башнями, высадиться там, забраться с помощью двух «кошек» на стену, зачистить угловую башню и следующую на выпуклой стороне города и дать мне сигнал. Тогда на стену у угловой башни с помощью лестниц поднимусь я и остальные валлийцы.

Я отсчитал про себя десять минут, необходимые, чтобы доплыть до стены, еще десять будут залезать на стену, потом минут тридцать на зачистку. Считал скорее для того, чтобы скрасить ожидание. Мне легче сделать самому, чем вот так ждать. Наверное, не стал пока я настоящим командиром, который полностью доверяет своим подчиненным. Прошло около часа, а сигнала все не было. Но и шума на городских стенах не слышали. Не могли моих ребят перебить тихо.

Когда в бойнице угловой башни появился огонь, я не сразу понял, что это сигнал. Огонь исчезал и вновь появлялся – зажженным факелом махали в башне перед бойницей.

– Сигнал, – тихо сказал Ллейшон, который стоял рядом со мной.

– Вижу, – произнес я и приказал: – Идем к башне.

По лестнице я поднимался первым. Одни. Приказал дождаться, пока я буду наверху, и только тогда лезть следующему. Почему-то мне страшит мысль, что лестница сломается, я брякнусь с нее и сломаю ногу. Наверное, потому, что один раз уже ломал ногу. Правда, упал не с лестницы, а спрыгнул с карниза. В профилактории Ялтинского морского порта, который располагался в Алупке на берегу моря и в котором мы, курсанты, жили во время практики, по карнизу можно было дойти до соседней комнаты, а из нее спуститься по дереву на пляж, оставшись незамеченным начальником практики. В тот день дул сильный ветер. Он отжимал от стены. Я понял, что вот-вот упаду. Сразу под стеной были большие валуны, падение на которые грозило тяжелыми последствиями. Было темно, и я их не видел, отчего казались еще опаснее. Дальше шла мелкая галька. Поэтому я прыгнул сам, чтобы отлететь от стены подальше. Прыгнул задом. Большие валуны перелетел. Левой ногой добрался до гальки, а правой попал на небольшой валун. Осколочный перелом пяточной кости, два месяца в гипсе и полгода с тросточкой. Благодаря этому перелому меня не отчислили из училища, потому что за полгода практики в Ялтинском портофлоте я оставил о себе много ярких воспоминаний.

На стене меня поджидали Умфра и Джон.

– Обе башни зачистили. Пока тихо, – доложил Умфра.

– Сейчас поднимутся остальные валлийцы, и начинайте зачищать надворотную башню и следующую за ней, – приказал я.

Сам отошел к угловой башне. На данный момент она для нас самая важная. Даже если не сумеем захватить надворотную башню, но до рассвета удержим эту, город будет захвачен. Только с большими потерями. В башне горел факел. Огонь освещал два трупа с перерезанными глотками на низком топчане, сколоченным из досок и покрытым соломой. А не спи в карауле! Я подошел к бойнице, которая была в сторону города. Там было темно, тихо и спокойно. Собак здесь почти не держат. За этот предрассудок мусульманам придется дорого заплатить.

Сантаренцы еще не знают, что жизнь кое-кого из них уже круто изменилась. Король Афонсу запретил грабить и убивать горожан, пообещав заплатить землей и долей из конфискованного у неугодных новому режиму. Ему нужны поданные, которые будут работать и платить налоги. Только неугодные – собственники земли и муллы – станут утром бедными, а возможно и мертвыми. Или их обменяют на пленных рыцарей, или отпустят за выкуп. Нас это не касалось.

Пришел Джон и доложил:

– Надворотная и следующая башни наши.

– Это хорошо, – произнес я, взял из крепления факел и помахал им перед бойницей, которая смотрела на поле перед городом, где брабантские рыцари и бывшие пехотинцы, а теперь кавалейру, ждали мой сигнал.

Они поднялись на стену и разошлись по башням. Каждый знал свое место и свои обязанности. Кто-то должен был защищать захваченные башни наверху, а кто-то внизу отбивать подходы к надворотной башне или открывать ворота в ней. Обычно проход в башне заваливали камнями, бревнами, землей, чтобы трудней было открыть ворота. Вот этот мусор и надо будет убрать. Осталось дождаться рассвета, когда станет видно, что именно убирать, и придет помощь ополченцев. Гнать их нас стены ночью я не решился. Наверняка разбудят весь город.

Я перешел в надворотную башню. Здесь трупов было больше. Два лежали возле бойниц, где несли службу. Наверное, приняли валлийцев за своих. Трое валялись рядом со столом, за которым их застали. И здесь, скорее всего, сработал эффект неожиданности. Остальных порезали спящими.

– Вытащите трупы на стену, – приказал я.

Шестеро лучников быстро выполнили мой приказ.

Я прилег на освободившийся топчан. Ногами туда, где были головы убитых, чтобы не испачкать кровью мое сюрко. Валлийские рыцари, лучники и оруженосцы тоже теперь надели сюрко с моим гербом, чтобы их не перепутали с врагами. Неопытные бойцы бывают страшнее для своих, чем для врагов, потому что бьют всех подряд, кто окажется перед ними. Мои воины всю дорогу к Сантарену ехали в сюрко. Надеюсь, португальские ополченцы запомнили мой герб.

Когда рассвело настолько, что можно было различить отдельные камни, пехотинцы внизу начали тихо расчищать завал перед воротами. На угловой башне вывесили в сторону поля мою хоругвь, сообщая, что она захвачена. Я вышел на стену возле надворотной башни, стал так, чтобы меня видели осаждающие. Что это именно я, вряд ли разглядят, но белую «розу ветров» на синем фоне заметят издалека.

Король Афонсу ждал этот сигнал. К башне сразу устремились несколько отрядов с лестницами. Бежали быстро и молча. Их заметили с незахваченных нами башен, но тревогу подняли не сразу. А когда подняли, было уже поздно. На стены поднимались португальские рыцари, ополченцы, альмогавары. Одни бежали по стенам к занятым врагами башням, другие спускались в город, чтобы помочь открыть ворота, третьи готовились отбить атаку горожан. К надворотной башне по улице устремился отряд пехотинцев численность с сотню. Возглавлял их конный мавр в шлеме и кольчуге и без накидки. Наверное, впопыхах забыл надеть. Его поразили сразу четыре стрелы. Остальные стрелы полетели в его отряд. Несколько минут – и всего половина отряда побежала в обратном направлении. Конь, испуганный их топотом, рванулся в нашу сторону, а затем остановился, побоявшись людей, вооруженных длинными копьями. Он стоял посреди улицы, всхрапывая, пока какой-то брабантец не подошел к нему и не отвел к башне.