Замок серебряной розы (СИ) - Снегова Анна

Крохотная ладошка ложится на узор из синих, голубых и белых стёкол… и по нему во все стороны расползается чёрная тень. Плавя на своём пути морозные разводы, стирая цвета – словно в воду плеснули чёрных чернил и теперь они, клубясь, стремятся заполнить всё вокруг… один изогнутый фрагмент металлической решетки витража за другим покрывается чернотой… до самой стрельчатой рамы…

Я содрогнулась.

Кэти обернулась и посмотрела удивлённо на меня. Как всегда молча. Своими красивыми, большими, чёрными папиными глазками.

Моё драгоценное, так трудно давшееся мне дитя. Моё единственное дитя, и единственным, скорее всего, останется. Как же я её люблю. О чём-то я только что беспокоилась… Я бросила затуманенный взгляд на окно, полюбовалась мгновение яркими, синими с голубым, витражами… нет, не помню. Показалось что-то. Наверное, от недосыпа. Плохо сплю последнее время, в нашей огромной постели без Ричарда слишком много пустого места.

Я подошла к своей девочке, присела перед ней и взяла руками за узкие плечики.

- Бабушка ждёт. Пойдём?

Кэти упрямо не двигалась с места.

- Ну что ты? Не хочешь уходить?

- Тут ялче всево, - тихо сказала Кэти.

- Что ярче?

Она как обычно не ответила.

Но мне показалось, что речь идет о магии. Потому что в этот миг я и сама очень остро ощутила то, о чём говорит моя дочь. Эта комната – сердце Замка ледяной розы, средоточие его магической энергии.

Но нас и правда заждались. Заставлять хозяйку Замка ждать дольше было бы совсем уж невежливо. Поэтому я подхватила дочку на руки, и не взирая на её молчаливо сопящее сопротивление потащила прочь.

Как оказалось, вовремя – граф уже поднимался размашистым юношеским шагом по лестнице, и просиял при виде нас.

- А пойдёмте-ка на лужайку перед Замком, юная леди! Вас ждёт сюрприз.

К нему моя упрямая малышка пошла охотно, и меня даже кольнула ревность.

- Гаяни, а ты ступай к моей жене, будь добра. Она в малой серебряной гостиной. Ждёт тебя с самого утра – кажется, хочет сказать что-то важное, - и граф спрятал в уголках губ таинственную улыбку.

Я, разумеется, так и поступила. Тем более, что ребёнок теперь под надёжным присмотром.

- Эм-м-м… Послушайте, граф!

Он обернулся, осторожно ступая по лестнице далеко внизу, бережно уводя за ручку мою крохотную девочку. Тёмная бровь вопросительно поднялась. Они были так похожи с малышкой, что я залюбовалась. Винтерстоуновская порода.

- Нет, ничего, простите.

Граф учтиво кивнул и продолжил путь, а я застыла, вцепившись замёрзшими пальцами в изогнутые перила. Сбитая с толку.

Я, кажется, хотела что-то ему рассказать. Меня же что-то беспокоило…

Тряхнув головой, я отставила бесплодные попытки вспомнить и поспешила в малую серебряную гостиную.

Снег за окном.

Замок ледяной розы затих, и снежная пелена будто скрывает собою все звуки мира.

Мягко скользят снежинки с бесконечно высоких и торжественных, как своды храма, плотно скрытых за облаками зимних небес.

- Вы привезли с собою снег.

В голосе леди Винтерстоун – нотка задумчивого удивления. Хрупкий фарфор с едва слышным звоном опускается на блюдце. Мы пьём чай за маленьким круглым столом у окна. На леди белое платье с серебряной вышивкой у ворота, она кутает изящные плечи в тонкое кружево шали. Из тяжёлого узла густых каштановых кудрей выбивается несколько непослушных локонов, нарушая образ безукоризненной леди и придавая капельку девичей легкомысленности. Если забыться, я могла бы принять леди Кэтрин за свою ровесницу – если бы не её взгляд.

Я не отвечаю.

За что люблю свекровь – с ней не надо лишних слов «потому что так принято». Она всегда знает, когда хочется просто уютно помолчать. Вот и в этот раз даже не ждёт ответа и не оборачивается ко мне, продолжая созерцать картину в раме узкого стрельчатого окна.

За окном снежинки всё кружат и кружат в беззвучном вальсе.

Снег в Замке ледяной розы.

Пока я дошла из кареты до Замка по щиколотку в сугробах, подол моей мантильи оказался весь облеплен мокрым снегом. Мысль об этом наполняет душу смутной тревогой. Как неверный мазок на идеальной картине, которого пока не можешь распознать, но подспудно чувствуешь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я ни разу прежде не видела, чтобы здесь шел снег. А ведь не единожды бывала, и даже прожила какое-то время на правах гостьи, будучи подростком – когда Ричард привез меня сюда, чтобы лечить.

Здесь всегда царило вечное лето. Какие бы суровые ветра не веяли над остальным Королевством, какие бы шторма не сотрясали гавани, окружённые ледяными берегами.

А вот сейчас…

Но моей дочери это, кажется, ничуть не мешает.

Тщательно одетая графом в теплую одежду и завязанная его собственным шарфом по самые глаза, она с сосредоточенным видом шагала туда-сюда по сугробам и изучала цветы, тут и там торчащие прямо из снега. Впрочем, легендарным «ледяным розам Винтерстоунов» снегопад, кажется, совсем не вредил, они только ярче сияли синими звёздами из белого безмолвия.

- Сейчас будет сюрприз для малышки, - улыбнулась леди Винтерстоун, глядя в окно.

- Что за «сюрприз»? - спросила я, потому что молчать дальше показалось уже невежливым.

- Я уже рассказывала тебе как-то, помнишь? Мы с мужем поспорили – на седло. Когда же наш непутёвый сын сделает тебе предложение. Как видишь, спор выиграла я – Ричи тормозил целый год, прежде чем решиться.

Я и вправду помнила. Как будто целый век прошёл с тех пор, так много всего произошло. Так изменились мы сами.

- Седло непростое, - продолжала леди, любуясь на малышку, которую граф как раз вытаскивал из особенно большого сугроба, в который она целеустремлённо пыталась забраться. – Его изготовили древние мастера-эллери. И судя по орнаменту, оно предназначалось не для лошади. Но скоро сама увидишь. А особенную редкость ему придаёт то, что это – детское седло. Так что по-хорошему, раз я выиграла спор, то и право катать лапочку-тёзку моё. Но учитывая непредвиденные обстоятельства… - Она укуталась в шаль плотнее и сложила руки на животе. - Я так и быть, уступила Рону.

Я неожиданно смутилась.

Пришло воспоминание о том, как я силой магии перенеслась однажды в Замок ледяной розы незримо, и против воли подслушала разговор Ричарда с матерью. Тогда речь шла как раз о «пари». И это так мило, на самом деле, что никто из родителей Ричарда не сомневался в его выборе, даже когда он сам ещё отчаянно сопротивлялся неизбежному…

Стоп.

«Непредвиденные обстоятельства»?..

Заторможенно я уставилась на маленькую, с тонкими пальцами ладонь леди Винтерстоун, извечным, старым как мир жестом оберегающую едва заметный под шалью живот.

Этого я не предвидела.

Впрочем, наивно было бы думать, что судьбы всех окружающих людей открыты для меня, хоть видения подобного рода приходили ко мне всё чаще по мере роста магических сил.

Но Винтерстоуны всегда были тайной за семью печатями. Есть в них эта фамильная черта. Как книга, наполовину написанная на чужом языке – никогда не сможешь прочесть до конца. Мне кажется, моя дочь тоже это унаследовала. Я далеко не всегда могла её понять или предугадать поступки.

Но это…

Я проговорила растерянно:

- Безумно рада за вас! Это такая удивительная новость... Но как же вы решились?.. ой, простите, я не хотела быть бестактной… - спохватилась и прикусила язык.

Никто в здравом уме не дал бы леди Винтерстоун больше тридцати пяти на вид. Но на самом деле… Я попыталась провести в уме нехитрые подсчёты – Ричард её младший сын, у них с сёстрами большая разница в возрасте, так что у Орвика, сына старшей дочери этой леди, с Шианой уже самих дети… Нет, сдаюсь. Решительно не понимаю.

Леди Кэтрин покачала головой и впервые посмотрела на меня прямо. В больших карих глазах мне показалась понимающая улыбка.

- Ничего. Я не обижаюсь, девочка моя. И не удивляюсь – знала бы ты, какие сплетни о «колдунье-из-замка» распускают жители окрестных деревень. Особенно из тех, кто помнит меня с детства. В старые времена меня, пожалуй, и на костре бы сожгли. Так что я рада, что сейчас не старые времена.