Сердца Хаоса - Виктор Милан

– Если ты сломаешь мне локоть, я не смогу водить «Воса», – спокойно предупредил он.

– Нам с тобой не о чем говорить, неужели не доходит? – заявила Касси. – Ка… капитан Макдугал была моей подругой, но все кончилось после того, как она так поступила со мной. На пару с тобой!..

– Она никак с тобой не поступала! – воскликнул Тим. – Ты можешь членораздельно объяснить, что случилось?

– Я все знаю…

– Что ты знаешь?

– Насчет вашей встречи в гостинице. Я знаю, почему ты не поспел в кафе.

– Что же тебя в этом обидело? – пожал плечами Тим. – Вот чего я не понимаю.

– То есть? – Касси вскинула голову.

– Тебе она ничего плохого не сделала. Мне – да… Нет-нет, пожалуйста, останься. Дай мне, по крайней мере, договорить! Убежать всегда успеешь. Мы не хотели тебя обидеть.

– Ты хоть сам понял, что сказал? – с нескрываемой горечью спросила Касси.

– Я-то понял, а вот ты вспомни: разве Кали давала тебе обещание не подходить ко мне? Или я говорил, что не буду на нее заглядываться? Что же тебя гложет? Взгляни на себя, девочка, – у тебя такое выражение лица, словно небо обрушилось. Ты сейчас напоминаешь жену какого-нибудь дремучего фермера, обнаружившего, что ее муж завалил на сеновале другую женщину.

– Ты вообще не понимаешь, что городишь.

– Я-то очень хорошо понимаю…

– Какой же я была дурой! Как я могла поверить?.. Я теперь сама себе противна. Ступай и не подходи ко мне больше. Сцен я устраивать не буду, но ты ступай.

– Касси, зачем изводить себя, ведь ты же красивая, понятливая женщина. Ты всегда внимала голосу разума. Давай и на этот раз все поставим на свои места. Я никогда не клялся тебе, что ты у меня одна на всю жизнь. Но это совсем не означает, что ты мне не дорога. Очень даже дорога… Если бы ты знала… Каждый день, каждую ночь… Упрекать меня за то, что я не сразу осознал, какую непростительную слабость я допустил, ты, конечно, вправе…

– Спасибо.

– Но ведь до этой мысли тоже надо дойти. Если ты полагаешь, что так поступать было нельзя, то ведь мне потребовалось время, чтобы… скажем так – уяснить суть. Я говорю с тобой искренне… – Он вновь взял ее за руки. На этот раз Касси не сделала попытку вырваться.

– Точно так же мне дорога Кали. Не в этом смысле, а в человеческом. Может, в тот день она тоже совершила ошибку, но в любом случае она жестоко поплатилась. И выстояла. Она нуждается в тебе, Касси, как и ты нуждаешься в ней.

Касси потрясла головой, пытаясь сдержать набежавшие слезы. Ее длинные черные волосы, собранные в узел на затылке, растрепались, прядями упали на лицо. Тим отвел их за спину.

– Понимаешь, – тихо продолжил он, – очень трудно человеку одному. Если ты себя ощущаешь перстом, одним на всю Вселенную – это невыносимо, Кассиопея. Так никто не может жить. Кали всегда была твоей подругой, ей сейчас, как никогда, нужна твоя поддержка. Тебе тоже.

Касси неожиданно разрыдалась, вцепилась в Тима. Не могла справиться со слезами. Он мягко прижал ее к себе, принялся гладить по волосам. Когда Касси немного успокоилась, взял ее за подбородок и поцеловал в губы.

Она недолго сопротивлялась, потом сама обняла его, не в силах сдержать себя.

«Нет, в силах, – прозвучал в сознании какой-то трезвенький голосочек, – но зачем?»

Таи-шо Джеффри Кусуноки, провозгласивший себя военным губернатором Тауна, продолжал отжиматься от пола на кончиках пальцев. Собравшиеся вокруг него прихлебатели дружно, нараспев считали:

– Сорок пять… сорок шесть… сорок семь… «Странное дело, – неожиданно подумал господин Кимура, – я уже не удивляюсь, что получаю аудиенцию в гимнастическом зале. Как будто в другом месте нам неуместно разговаривать».

Он стоял в сторонке в своем обычном похоронном наряде, и лицо его выражало явное удовольствие – совсем под стать тому ликованию, которое вспыхнуло в зале, когда счет дошел до пятидесяти.

Наконец фельдмаршал прекратил отжимания, поднялся, взял бутылку с поднесенного ему подноса и отхлебнул. Господин Кимура машинально повторил глотательное движение. От этого ему стало не по себе.

– Очень впечатляюще.

– Вам тоже следует заняться физическими упражнениями, Кимура-сенсей, – посоветовал ему Кусуноки. – Сразу сбросите лишний десяток лет!..

– Благодарю вас, таи-шо, за заботу о моем возрасте, но я не желаю лишаться лет, которые научили меня мудрости. Опыт и рассудительность копятся день за днем, год за годом.

Кусуноки нахмурился, затем рассмеялся. Его окружение тоже дружно захихикало.

– Понимаю. Это шутка.

– Если вам угодно, таи-шо.

Кусуноки взял полотенце, чтобы вытереть пот, – начал с головы, затем принялся за плечи. Все это время он сосредоточенно молчал. Наконец, стараясь придать своему голосу дружеское расположение, предложил:

– Вам действительно следует как-то расслабиться, Кимура-сенсей. Вы слишком серьезно относитесь к жизни.

– На мне лежит великая ответственность. Вот почему я осмелился побеспокоить вас во время занятий в зале.

Фельдмаршал сурово посмотрел на советника, потом махнул рукой, и все люди из его окружения тут же вышли из зала. Кусуноки сел скрестив ноги, вместо того чтобы, как требует обычай, устроиться на пятках, и грубовато спросил:

– Ну?

– У нас появились – трудности в некоторых секторах экономики. Проще говоря, кое-кто из тех, кто якобы выразил готовность сотрудничать с нами, начинают встав лять нам палки в колеса. Они вызывают ненужное напряжение в отношениях между нашими солдатами и рабочими. Имели место отдельные неприятные инциденты.

– С применением оружия?

– Да.

– Как так может быть? Люди, которым сохранили их собственность – фермы, фабрики, шахты, просто обязаны быть на стороне нового хозяина!

– Ах, ваше превосходительство, вы совершенно правы, однако я нахожусь в стесненных обстоятельствах. Я вынужден передать вам жалобы некоторых работодателей. Я надеюсь, что вы поможете разрешить определенные трудности…

– И вы надеетесь на мою благосклонность? Что ж, вполне разумно, господин Кимура. Я постараюсь зажать рты безответственным крикунам.

– Благодарю, фельдмаршал. Рад, что вы осознаете важность этого вопроса.

Привязывание экономики Тауна к системе хозяйственных связей, сложившихся в Синдикате, – одно из важнейших направлений в работе нового правительства. Особенно важна для промышленности Синдиката медь. Драконы постоянно ощущают дефицит этого стратегического сырья. С древесиной и мехами, которые планета поставляла на внешний рынок, дела обстоят не лучше. В связи со стародавним неприязненным отношением к Синдикату торговцы Тауна практически никогда не шли на уступки представителям Дракона. Переориентация экономики планеты на более тесное общение с Синдикатом крепче любых военных и политических мероприятий решила бы задачу закрепления Тауна в составе империи. Но для этого требовалось ввести запреты на торговлю местных производителей с любыми другими агентами, кроме тех, кто представлял интересы «Черного дракона», – трудная и долговременная задача, касающаяся прав собственности, на которые ни в коем случае нельзя было посягать. Об этом Ойябун Тояма заранее предупредил господина Кимуру. Все должно быть сделано на основе полной добровольности. Именно здесь пролегала черта, которую нельзя переступить. Говоря другим языком, собственность дядюшки Чанди неприкосновенна, однако его следовало лишить права самолично распоряжаться своими предприятиями на Тауне. Тем более заниматься свободным вывозом продукции. Вот тут и покрутись!..

Получив согласие таи-шо на проведение любых мероприятий, которые потребуются в этом случае, господин Кимура решил не терять времени и получить санкцию главнокомандующего еще в одном щекотливом деле.

– Ваше превосходительство, я никогда не осмеливался давать вам советы в военных вопросах…

– И правильно делали! – В голосе Кусуноки послышались нотки, очень не понравившиеся господину Кимуре, однако он уже не мог и не желал останавливать разговор.

– Долг слуги, обнаружившего пожар в доме, немедленно сообщить об этом своему хозяину вне зависимости от того, желает тот услышать печальное известие или нет. В настоящее время стратегическая инициатива находится на стороне ваших доблестных солдат, они успешно противостоят всяким попыткам бандитов-наемников и подкупленных ими местных негодяев добиться преимущества. К сожалению, мы все дальше и дальше отсылаем наши части от столицы, при этом удаляемся от основной базы. Наше рассредоточение по материку становится в каком-то смысле угрожающим. Чем дальше, тем вероятнее, что у наемников могут появиться бредовые планы встретиться с нами в поле лицом к лицу. Таи-шо вскинул брови:

– Вы, значит, предлагаете, чтобы я как можно скорее нашел способ выманить этих сражающихся за деньги солдат в поле, чтобы одним ударом разгромить их и их лакеев? То есть вы хотите сказать, что в этом заключается наша первейшая обязанность?