Правила черной некромантии - Елена Малиновская

— Дирон, — ласково, словно обращаясь к неразумному ребенку, позвала она. — Дирон, ну что с тобой? У тебя что-то болит? Или ты сильно испугался?

Дирон перевел глаза с окна на сестру. Его взгляд немного прояснился, и я облегченно вздохнул. Кажется, все в порядке.

— Все хорошо, — подтверждая мои мысли, заговорил юноша. — Все нормально, Таша. Просто… Просто мне неприятно осознавать, насколько я… ущербен…

— Ущербен? — Таша соскочила с подлокотника и опустилась на колени перед братом. — Дирон, о чем ты? Я не понимаю!

— Я про магию, — негромко проговорил юноша. — Очень, очень неприятно осознавать, что настолько беспомощен перед врагом. Что демон может подкрасться ко мне в любой момент, а я не сумею дать ему какой-либо отпор. Да что там демон! Любой маг! Это несправедливо: давать избранным людям такую власть над остальными.

— Ну о чем ты говоришь! — Таша заломила руки. — Я вот тоже не могу использовать магию, и что? Абсолютно не переживаю по этому поводу.

Я опустил голову, пряча в уголках губ неприятную усмешку. Что там Райдик говорил по этому поводу? Рано или поздно у Таши откроется дар к искусству невидимого, переданный от Северянина. Потенциально она очень сильная колдунья. В нужное время и в нужном месте ее талант засверкает, словно ярчайшая звезда на небосклоне.

— Таша, не говори чушь! — Дирон раздраженно фыркнул. — Ты прекрасно знаешь, что рано или поздно войдешь в число избранных. И это нечестно! Ведь я мужчина. Я должен быть защитником! А получается, даже за себя постоять не могу, что уж говорить о тебе.

Воздух около меня неярко засеребрился, показывая, что Тоннис вернулся. Я протянул руку и принял от призрака бокал с вином. Два таких же сами собой появились рядом с креслом Дирона.

— Спасибо, — вежливо поблагодарил я призрака. — Можешь быть свободен.

С тихим полувздохом-полувсхлипом Тоннис исчез. Я недовольно качнул головой. Сдается, мой фамильный призрак на грани развоплощения, и только чувство ответственности и долга мешает ему навсегда удалиться в земли мертвых. Старик действительно сильно переживает из-за всего произошедшего. Расстраивается, что в очередной раз не сумел оказать сопротивление демону и подставил хозяина под удар. Да еще обвинения моей матушки, которая искренне считает его виновным во всех моих бедах, ударили по самому больному месту. По всей видимости, придется в ближайшее время серьезно побеседовать с Тоннисом, иначе я рискую в самый неожиданный момент остаться без верного помощника. Не то чтобы это была какая-то большая проблема, но у меня нет ни малейшего желания и времени искать ему замену. Что же, придется выделить часок в моем напряженном графике и поговорить по душам с призраком. Главное, не забыть об этом.

Я пригубил бокал и тут же скривился. Все-таки Рай— чел пожалел для хозяина нормального вина и подсунул очередную кислятину. Тьфу! Даже нотки корицы и кардамона не способны отбить отчетливый кислый привкус.

— Дирон, если бы ты только знал, с каким удовольствием я бы поменялась с тобой местами, — негромко прошептала Таша. Сморгнула крупные слезинки, повисшие на ресницах, и умоляюще посмотрела на меня. Мол, давай, Вулдиж, примерь на себя в очередной раз роль вечного защитника слабых и утешителя обиженных.

Я задумчиво отхлебнул еще. Если честно, все эти семейные драмы, разговоры по душам и постоянный страх сказать что-нибудь не так и кого-нибудь обидеть надоели мне хуже беззубого упыря. Да и привычка Таши в спорах ударяться в слезы, точно зная, что я чрезвычайно болезненно реагирую на это, начала меня не просто раздражать — бесить до зубовного скрежета. Пожалуй, на этот раз я все сделаю по-другому.

— Дорогая, не плачь, — холодно проговорил я. — В моем замке и так достаточно влажно, чтобы прибавлять сырость.

— Что? — Таша аж поперхнулась от неожиданности. — Вулдиж, что ты сказал?

— Я попросил тебя не плакать, — чуть мягче повторил я. Одним решительным глотком допил вино и поставил бокал на стол. Замялся на миг, подыскивая подходящие случаю фразы, но равнодушные и жестокие слова сами скользнули мне на язык: — Ташенька, твой брат в некотором смысле прав. Судьба поступила чрезвычайно несправедливо по отношению к нему, наделив силой тебя. Удел женщины — заниматься домом и детьми, но никак не лезть в те сферы, куда им вход заказан. Поэтому я вполне понимаю и разделяю негодование Дирона по поводу столь ядовитой насмешки судьбы.

— Но я же в этом не виновата, — растерянно выдохнула Таша.

— А я и не виню тебя. — Я покачал головой. — Впрочем, не суть. Так или иначе, я сейчас хочу поговорить совсем о другом. Рад, что и ты, и твой брат здесь, поскольку это напрямую касается обоих.

Я сделал крошечную паузу и облизал почему-то пересохшие губы. Ну же, Вулдиж! Неужели струсишь и отступишься в последний момент? Докажи, что хоть иногда способен на смелые и решительные поступки!

— Я считаю, что наши отношения зашли в тупик. — Надо же, это вышло куда легче, чем я себе представлял. Даже не пришлось выдавливать эту фразу из себя кусками. Таша смотрела на меня огромными голубыми глазами, словно не понимая, что речь о ней, и я спокойно продолжил: — Ташенька, дорогая, извини, но я не вижу тебя своей женой. Ты милая симпатичная девушка, но не пара мне. Во-первых, из-за происхождения. Как-никак я барон, а ты пусть и состоятельная, но простолюдинка. Во-вторых, из-за твоей магической силы. Мне не нужна супруга-колдунья. Одного мага в семье более чем достаточно, и пусть им будет мужчина. А в-третьих…

На этом месте я постыдно запнулся. Впрочем, ничего удивительного. Откровенная ложь мне никогда особо не давалась.

— А в-третьих, я не люблю тебя, — жестокосердно продолжил я, старательно не обращая внимания на дрожащие губы девушки, словно она из последних сил сдерживала слезы. — Таша, я перепутал секундное увлечение с действительно серьезным чувством. Меня привлекли твои юность и красота. Кроме того, обстоятельства, при которых мы познакомились, были… хм… весьма романтическими и интригующими. Но…

Я с подчеркнутым разочарованием развел руками, будто говоря — извини, ничего не получается. Затем искоса глянул на Дирона. К моему величайшему удивлению, он не стал кидаться на меня с кулаками и требовать немедленной дуэли из-за оскорбления чести его сестры. Напротив, юноша словно обрадовался. Нет, он не торжествовал открыто, но вот слабую удовлетворенную улыбку спрятать не сумел. Впрочем, практически сразу прогнал ее с губ и принял намеренно мрачное выражение лица.

— Ты не любишь меня? — так тихо, что мне пришлось напрячь весь свой слух, спросила Таша. — Но… Ты же говорил…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});