Камни его родины - Эдвин Гилберт

Он не стал вскрывать знакомый длинный конверт с зеленой надписью «Частная больница и санаторий „Сосны"». Зато сразу потянулся к письму Мэрион Мак-Брайд: «М. Э. Мак-Брайд. Норт-стрит 9919. Гринвич. Конн.». Но тут он увидел третье письмо – из Ньюхилла. Он повернулся на вращающемся стуле.

– Пришло, – сказал он.

Винс оторвался от чертежа.

– От Ханта? – спросил он.

– Да.

Эбби поднял глаза, отложил карандаш.

– Ну, давай, Рафф, читай вслух, – торопил Винс.

Рафф вскрыл конверт. Он облокотился и начал читать:

– «Мне очень жаль, но должен сообщить вам...»

– Господи! – воскликнул Винс.

Рафф держал письмо, уже не видя его, не желая видеть. Все ясно. А ведь он втайне не расставался с бессмысленной надеждой на то, что горячая поддержка Лойс Вертенсон поможет ему добиться разрешения вторично выступить перед комитетом.

Он почувствовал, словно пощечину, гневный взгляд Винса.

Услышал спокойный голос Эбби:

– Плохо дело...

– Господи! – повторил Винс. – Ну, что же ты? Дочитывай.

Среди угрюмого молчания, которое Рафф ощущал всей кожей, он дочитал письмо:

– «... Хотя некоторые члены комитета нашли вашу идею построить ряд небольших, соединенных между собой зданий необычной и не лишенной достоинств, большинство сочло ее чересчур рискованной в экономическом отношении. Предпочтение было отдано первоначальному проекту построить одно большое здание, которое, не считая всего прочего, будет выглядеть внушительнее со стороны улицы и, следовательно, даст налогоплательщикам уверенность, что они не зря потратили свои деньги. Комитет поручил постройку школы нью-йоркской фирме «Гэвин и Мур».

– Гэвину? – Винс отшвырнул карандаш и уставился на Раффа. – Да откуда ты выкопал этот проект с отдельными постройками? Я же с самого начала говорил тебе, что они будут настаивать на одном здании! Объясни, ради бога, что ты там наплел?

Что он наплел? Как объяснить это Винсу, который смотрит на него в упор и орет, словно это не он так старался усвоить надменный тон и сдержанные манеры.

– Если ты помнишь, Винс, я настаивал на том, чтобы отложить выступление. Мне не хотелось выступать наспех, без всякой подготовки. Но раз уж я взялся выступить перед этой бандой, то сделал это так, как считал правильным, – сказал Рафф. – Чем больше я думал, тем больше убеждался, что весь первоначальный замысел неверен, вся концепция ошибочна. Мне очень жаль, Винс, но я сказал то, что считал единственно разумным.

– Ты считал? – повысил голос Винс. – А как насчет того, что все мои старания пошли прахом? Я обработал Ханта. Добился его согласия. И я, конечно, оттер бы Гэвина, как пить дать! Почему ты не взял за основу мой проект? Ты не имел права портить все дело своими дурацкими выдумками!

– Знаю, что не имел, – согласился Рафф. – Возможно, я действительно испортил дело. Но, Винс, если бы нам удалось построить эту школу так, как ее вижу я, мы создали бы замечательный ансамбль, и детишки...

– Мы работаем не для детишек, а для строительного комитета! – заорал Винс. Он побагровел и закашлялся.

– Послушай, Винс, я... – начал было Рафф.

– Я тоже думаю, – вмешался Эбби, – что тебе не следовало заходить так далеко, особенно сейчас, когда мы нуждаемся в заказах.

– Как по-твоему, часто бывает такой шанс у новой фирмы? – спросил Винс.

– Будут у нас еще шансы, – ответил Рафф. Он не поднимал глаз от письма.

– Но уж от Ханта нам ждать нечего, – возразил Винс.

– Да, неудача серьезная, – заметил Эбби. – И что это на тебя нашло, Рафф?

– Ничего на меня не нашло. Просто все делалось в такой идиотской спешке... К тому же комитет даже не пожелал выслушать меня до конца. Если бы они дослушали... Но они не хотели, их интересует только Удешевленная архитектура, только выставка для налогоплательщиков – словом, все, что угодно, кроме существа Дела! – Помедлив, он добавил: – Неужели ты думаешь, Эб, что мне хотелось провалить это?

– Разумеется, нет, но...

– Пойду, позвоню Ханту. – Винс встал, сверкнув глазами на Раффа. – Хотя надеяться уже не на что.

Вернувшись, он сказал:

– Я дозвонился. По его словам, комитет решил, что Рафф рехнулся. Он напугал их до полусмерти. – Винс схватил рейсшину и хлопнул ею по доске. – Что ты наделал, Рафф? Почему не использовал материалы, которые я тебе дал? Ты хотя бы посмотрел мои заметки? Сказал о школах, которые я построил у «Гэвина и Мура»? Ты, что же, рассказывал им, что думал о школьном строительстве знаменитый коммерсант Моррис Блум? Конечно, у них затряслись поджилки! И что это за галиматья насчет детских кубиков?

Рафф растерянно молчал.

– Успокойся, Винс, не кипятись, – заговорил Эбби. – Конечно, очень жаль, что это дело лопнуло. Но ведь теперь горю не поможешь.

Чертежная снова погрузилась в молчание.

Потом заговорил Винс – на этот раз куда сдержаннее:

– Я должен высказать свою точку зрения, Эб. Прежде чем мы упустим еще какой-нибудь заказ. Я считаю, что Рафф не может выступать в качестве представителя фирмы. Во всяком случае, таково мое мнение. И я думаю, Рафф сам согласится, что эта сторона дела – переговоры с клиентами – ему не по зубам.

Секунду Рафф сидел, глядя на доску, не зная, что сказать и сделать. Что правда, то правда. И Винс бесится с полным основанием. Но Рафф знал и другое: нельзя молча снести такой выпад. Он повернулся к Винсу.

– Я могу признать только одно: что упустил этот проклятый заказ. – Начав говорить, он вдруг почувствовал, что задыхается от гнева. – Да, упустил, и в ответе за это я один. Но случись мне вторично выступать перед этим комитетом, я слово в слово повторил бы все, что сказал тогда. Еще громче, чем тогда. Во что мы собираемся превратить фирму? Куда спешим вписать наши имена? В список беспринципных деляг? А потом что? Побежим занимать первые места среди строителей Гадвиллов? Попробуем побить рекорд по части выколачивания заказов? Или мы действительно собираемся заниматься архитектурой?

– Если ты берешь на себя арендную плату, и все расходы, и все наши... – начал Винс.

– Хватит, – перебил Эбби. – Не ссориться же нам всякий раз, как нам «улыбнется» какая-нибудь работа. Не лучше ли закончить тот заказ, который у нас уже есть? – Он указал на доску.

– На безрыбье и рак рыба? – съязвил Винс.

Рафф отвернулся и швырнул письмо Ханта в корзину для бумаг.

– Мне кажется, что, со своей точки зрения, Винс прав. Заказ действительно был великолепный. А нам он был нужен прямо до зарезу. Но и Рафф по-своему прав: получить работу, конечно, важно, но есть вещи поважнее. – Эбби в упор смотрел на Винса. – И, стараясь пробить себе дорогу, не будем забывать, что единственный заказ, который у нас пока что есть, раздобыт именно Раффом.

– Я говорю о потере двадцати пяти тысяч, Эбби, – холодно заметил Винс. Потом он кивнул на Раффа. – А не о получении пятисот долларов.

– А я говорю об архитектуре! – рявкнул Рафф. – Об архитектуре, будь оно все проклято!

– Довольно, Рафф, – мягко сказал Эбби. – Давайте возьмем себя в руки.

– Ты прав, – внезапно сказал Рафф. – Постараюсь держать свой дурацкий рот на замке. – Он повернулся к Винсу. – Мне чертовски жаль, Винс, что так вышло. Я ведь тоже хотел, чтобы мы получили этот заказ.

Винс мельком взглянул на него, кивнул и буркнул:

– Ладно. – Но глаза его по-прежнему смотрели враждебно.

Придвинув стул, Рафф начал работать. Но карандаш уже не повиновался ему.

В конце дня Рафф поехал к Коркорану – показать ему эскизы. Покончив с этим, он уселся один в дальнем конце бара и заказал виски. И вдруг вспомнил, что в кармане У него все еще лежат два нераспечатанных письма. Сперва он прочел письмо из «Сосен». Отложил его. Выпил виски. Перечитал. День дурных вестей. Черный день и для него и Для Джулии.

Звонить туда в такой поздний час бессмысленно. Но завтра с утра он закажет разговор с главным врачом – с этим сладкоречивым мозгляком, заправляющим «Соснами».

Чем порадует третье письмо? Он вскрыл конверт (М.Э. Мак-Брайд, архитектор). «Приезжайте на коктейль, будут гости, простите за такое запоздалое приглашение, не могла найти ваш адрес».

Виски согрело его. Но еще больше согрел образ Мэрион.

Только в Гринвич он не поедет. Не такой уж он болван чтобы сносить высокомерные выходки и насмешливый ядовитый антисемитизм этой женщины, которую он заставил начать новую жизнь и открыть людям свою красоту и талант.

Рафф сунул письмо в задний карман, сел в «виллис» и поехал в Вестпорт, где в маленьком ресторанчике на побережье подавали отличных, варенных на пару ракушек

Он съел два десятка ракушек, половину кисло-сладкого итальянского хлебца и запил все двумя кружками пива

Куда все-таки девать этот пустой осенний вечер?

Поехать в Гринвич. Он нуждается в Мэрион, хочет ее. Несмотря ни на что.