Район-55 - Дмитрий Манасыпов

Перекатившись влево, Настя вскочила на ноги и дала короткую очередь в голову не успевшего отскочить в сторону цербера. Он коротко тявкнул, а затем жалобно заурчал, растянувшись на земле. Район, разрушивший структуру их клеток, дал громадный запас живучести этим несчастным, в сущности, животным. Получив как минимум две пули в обе уродливые башни, пес все равно еще жил.

Но Настю это волновало мало, куда больше ее интересовало то, как бы отстрелить двух оставшихся тварей. Они, в конце концов, не два из пятнадцати оставшихся в живых уссурийских тигров, да и Настя не состояла никогда в «Гринписе».

– Где же вы, песики, а? – «Корреспондентка», помня про прыгучесть слепышей, не наклоняясь, оглядела то, что находилось внизу. – Идите к мамочке, она из вас пирожки сделает. С потрошками и прочими субпродуктами. А, собачки?!! Где вы, коврики меховые драные?! Твари блохастые!!!

Из-под днища КамАЗа глухо заворчали в ответ. Девушка покачала головой, понимая, что сейчас ситуация патовая: она сверху в кузове, псы снизу, прикрытые дном. Стоит ей попытаться спрыгнуть, как они точно не дадут ей нормально встать на ноги. А прыгать далеко Настя не решалась. Очень уж не нравились ни ей, ни ее детектору вихрящиеся черные точки, в трех местах торчавшие по периметру грузовика.

Девушка покосилась в сторону того, что заметила краем глаза, и поморщилась.

Солнце и ветер сделали свое дело с рейдером, когда-то давно забравшимся умирать в кузов старого грузовика. Провалами глаз на Настю смотрела мумия в потемневшем от времени старом армейском костюме средней степени защиты, пробитом в нескольких местах пулями. Осторожно наступая на трещавшие под ней доски, девушка подошла к останкам бедолаги. Мало ли что может быть у него с собой? Вон, торчит из набедренной кобуры ребристая рукоять «кольта», а в кармашках на внутренней стороне бедра явно есть две обоймы.

Тяжелый пистолет легко вышел из кобуры, матово блеснув вороненым металлом. Аккуратно потянув на себя затвор, Настя обнаружила, что пистолет в отличном состоянии. Смазка, когда-то заботливо нанесенная владельцем, сохранила его в целости.

Ага… рейдер, видимо уже умирая, засунул под себя старенький вещмешок.

– Извини, бродяга. – Девушка аккуратно потянула вещмешок на себя. – Тебе-то он уже давно без надобности. А мне…

Быстро развязав петлю на горловине мешка, Настя распахнула его. И что тут у нас?! Так…

Две банки консервов без этикеток, только со старыми клеймами, покрытые слоем чего-то, напоминающего солидол. Что это такое, Насте было хорошо известно. Бродяга залез в один из брошенных армейских складов и притырил там несколько банок. Ну и что, правильно поступил. Она была уверена, что с консервами ничего не случилось. Это была не та продукция, что поставлялась на полки обычных магазинов. По госзаказу все делалось в лучших традициях ГОСТов СССР. Хоть и не на века, но на десятилетия точно. Хорошо, запас карман не тянет.

Старая аптечка из набора химзащиты. Стандартный комплект давно уже ставших неактуальными средств защиты от радиации, биологического и химического заражения. В сторону ее…

Две эргэдэшки и, отдельно, запалы к ним, бережно завернутые в навощенную бумагу. Ой как хорошо! А это что?

Девушка долго смотрела на большую пузатую бутылку, потом повернулась к мумии рейдера:

– Спасибо тебе, бродяга. Вернусь, свечку за тебя поставлю, обязательно. Узнать бы еще, как тебя звали. Где ж твой КПК, а? Нету ведь нигде, вот странно.

То, что девушка держала в руке, было известно давно. Этой штукой пользовались экстремисты в Северной Ирландии и революционеры на баррикадах в Венгрии, бойцы Красной армии под Москвой и иракские ополченцы на улицах Багдада. Горючая смесь, известная повсюду под названием «коктейль Молотова». Самопальная жидкость, залитая в стеклянную бутылку, снабженная надежным фитилем и даже с приклеенной полоской «чиркаша» от спичечного коробка. И с самой спичкой, большой, с зеленой головкой, охотничьей, аккуратно примотанной скотчем к фитилю.

– Пе-е-е-си-ки-и! – Девушка чиркнула спичкой, поджигая фитиль. – А у меня для вас подарок от сраного Деда Мороза… Ловите!!!

Блеснув боком, крутнувшись в воздухе, бутылка полетела под днище КамАЗа…

Полыхнуло и взвыло!!!

Настя мягко приземлилась на потрескавшуюся землю и откатилась в сторону от взметнувшегося клуба рыжего пламени, вцепившегося в сухие доски кузова.

С визгом мимо пролетел горящий пес, устремившись куда-то в кусты. А потом, вытянув оскалившиеся пасти, на нее кинулся последний, тот самый, темно-коричневый.

Девушка успела выставить перед собой ствол УЗИ, об который тут же клацнули клыки пса. Вторая голова безвольно болталась, почти полностью опаленная огнем. Но Настя не собиралась давать ни одного шанса этому дымящему подпаленной клочкастой шкурой мутировавшему монстру.

С усилием отодвинув корпусом оружия голову пса, уперлась в его поджарое брюхо ногами и с силой распрямила их.

Рыкнув, цербер взвился в воздух, растопырив свои непропорционально длинные лапы, и приземлился… В те самые тучи каких-то черных, похожих на мошку точек…

Пес взвыл, пытаясь рвануться в сторону, но его не выпустила метнувшаяся к нему черная, густая и кажущаяся, а может, и бывшая живой вуаль.

Измененного подкинуло вверх, закрутило в мгновенно зародившейся воронке, густо облепившей его изломанное Районом тело тысячами маленьких убийц. Пес открыл вытянутую пасть, выдавил из себя последний, тут же захлебнувшийся тоскливый вой.

– Охренеть! – Потрясенная Настя завороженно смотрела на то, что сейчас происходило перед ее глазами. – Вот где… А-а-а!!!

В какой-то момент тело несчастного цербера неожиданно сжалось, ненадолго застыло в таком состоянии, а потом, разом надувшись, лопнуло, окатив все вокруг внутренностями и кровью.

Девушка отползла от горевшего и нещадно чадящего грузовика и этой непонятной ловушки, уничтожившей крупного пса за несколько секунд.

Забрало шлема было покрыто уже начавшими запекаться кровью и слизью. Настя, перчаткой смахнув основную их часть, дико посмотрела на себя. С головы до ног она была заляпана чем-то бурым, карминовым и коричневым. Думать про то, чем же и как она сейчас пахнет, Насте не хотелось. Желания поблевать у нее тоже не было.

– Ну… – Девушка хмыкнула. – Отмоюсь. Потом…

Подобрав вывалившийся из кармана кольт и поправив ремни рюкзака, Настя направилась к уже видневшимся невдалеке домам Радостного.

Город потихоньку вырастал перед Настей. Опасный, брошенный и запущенный. Старые, ветшающие дома. Кучи мусора и листьев, завалившие землю. Ветер, гоняющий куски какой-то полиэтиленовой пленки на задворках ближайшей пятиэтажки. Уже заметная телевизионная вышка, которая когда-то являлась визитной карточкой Радостного.

Согласно карте, которую Скопа вбила в ее коммуникатор, Насте нужно было пройти около двух кварталов. Найти обычный, неприметный дом. Спуститься в подвал и открыть кодовый замок, спрятанный за одним из фальш-кирпичей.

Ну, а потом пробраться через лабиринт коммуникаций и выбраться к одному из дублирующих командных пунктов, контролирующих подземную часть Города. Ввести в специальную систему то, что лежит в контейнере на поясе. Активизировать систему подачи вещества, необходимую для его передачи, через специально спроектированные и созданные для этой цели трубы, в заброшенный исследовательский комплекс. И реагент сделает все сам. Создатели Ковчега будут уничтожены. Теоретически.

Настя оглянулась и еще раз проверила все через тепловизор. После того как она справилась с церберами, бодрости и уверенности в своих силах у нее значительно прибавилось. Если бы не давящая тишина, которую не нарушало ничего.

– Первым делом, первым делом реагенты, – напела она себе под нос, чтобы услышать хотя бы что-то. – Ну, а остальное все потом…

Через несколько минут перед ней оказались два первых дома. Обычные, панельные, многоквартирные. И пока не было видно ничего, что помешало бы найти тот, который она искала, хорошо видный от других по крыше красноватого оттенка, резко отличающейся от соседних серых.

Настя вошла в узкий дворик, вытянутым оврагом пролегший между домами. Двор как двор. Металлический грибок песочницы с давно слезшей краской. Стекла в окнах домов наполовину отсутствуют. Кучи разного хлама, скопившегося за прошедшие полвека. Одна из дверей дома с правой стороны моталась на ветру, скрипя петлями. Город-призрак, живущий своей непонятной для непосвященного жизнью. И то, что отсутствовало в любом другом таком же брошенном жителями населенном пункте, еще больше делало его сюрреалистическим, подобным картинам Дали.

«Перекати-поле», катящееся по земле. «Крапива», облепившая старенькие качели и лениво покачиваемая ветром. Голубоватый отсвет в провалах подвальных окон, что, как знала из изученного материала Настя, указывало на «ведьмин студень». И то, что осталось от тела в драном военном комбинезоне, лежавшего возле сгнившего остова «москвича». Вот в этом и была самая главная разница.