Охотник за головами - Слэйд Майкл

Нужно попробовать.

Конечно, я не сказал ему о моих проблемах с головами.

Комплекс в психологии то же, что сила в физике.

Что ж, посмотрим, с чего все это началось.

* * *

1954

Год был еще тот.

Я помню, как отец стоял у прилавка аптеки, держа в руке сдачу, и разговаривал с мистером Торсоном. Я в это время пошел к тому прилавку, где лежали комиксы. Это был первый вторник месяца, когда вышел новый "Черный Ястреб".

Путь к прилавку пролегал мимо длинного ряда журналов для взрослых. "Лайф", "Лук", "Сэтердей Ивнинг пост" и все такое. Там меня и поджидала голова. Она глядела на меня с обложки бульварного журнала под названием "Приключения настоящего мужчины".

Эти слова были напечатаны ярко-красным, тем же цветом, что и кровь, текущая из шеи, из глаз, из носа головы, надетой на палку. Среди лохмотьев кожи на шее можно было увидеть оголенные позвонки. Но особенно меня поразили ее глаза: выкаченные, с налившимися кровью белками, они глядели прямо на меня. Мне было семь лет.

В тот момент произошла очень странная вещь. Какая-то сила будто подхватила меня и перенесла из аптеки на обложку этого журнала. Я помню, что оказался на борту каноэ, лицом к лицу с Великим Белым Охотником. Его куртка цвета хаки взмокла от пота и прилипла к мускулистой груди. Я помню медальон святого Христофора у него на шее и шляпу сафари с лентой из леопардовой шкуры. Он держал указательный палец на спусковом крючке "ремингтона".

Я знал, что мы окружены.

Вокруг нас было кольцо челноков, на каждом из которых стоял столб с отрубленной головой. В челноках сидели индейцы хиваро (теперь я это знаю) с бронзовой кожей и длинными черными волосами. Все они были вооружены – копьями с пучками человеческих волос на древке, длинными духовыми трубками, трехфутовыми мачете, на лезвиях которых блестело солнце. Потом что-то ударилось о наш челнок, и на плечо мне легла рука.

Не знаю, как я не умер со страха.

Ведь в следующую минуту сверкающее лезвие должно было снести мне голову.

– Эй, сын! Повернись и посмотри на меня.

Но я не мог – картинка меня не отпускала.

Потом другая рука взяла "Приключения настоящего мужчины" и повернула их обложкой вниз.

– Вот, – сказал отец, опускаясь на корточки. – С глаз долой, из сердца вон. Эта картинка тебя напугала?

– Нет – сказал я, отчаянно встряхивая головой.

– А меня напугала. Слишком уж она реальная. Но не бойся, сынок. Иди выбирай комикс, да побыстрее, а то мама нас заждалась.

Я послушался, и скоро мы вышли из магазина. На обычном пути я успел бросить взгляд на заднюю обложку журнала. Там Чарльз Атлас демонстрировал бицепсы и спрашивал: «Хочешь быть похожим на меня?»

* * *

Самолет пропал в декабре, когда отец летел в Торонто. Он как раз бросил пить, сумел найти работу и отправился на восток в командировку.

Два месяца я целыми днями сидел у окна и ждал, что он вернется.

Обломки самолета нашли только в конце февраля. Он разбился в Скалистых горах.

* * *

Вторая голова подстерегла меня в первый вторник марта.

Глаза увидели ее тут же, но какое-то время отказывались сообщать сигнал в мозг. Я помню, как глаза мне сразу залил пот, будто меня жгло солнце тропиков.

Эта голова была еще хуже первой.

Опять передо мной появился Великий Белый охотник в своей куртке хаки. Только на этот раз он стоял с "ремингтоном" наперевес в дверях тростниковой хижины. Я видел его из-за плеча индейца, сжимавшего в одной руке окровавленный мачете. В другой руке он держал кожаную веревку с заостренной костью, продетой через уши отрезанной головы. Сама голова занимала треть картинки. Глаза ее закатились так, что были видны только белки, пронизанные кровяными жилками. Из углов глаз стекали струйки крови.

Я пытался отвернуться и не мог. Хотел закрыть глаза и тоже не мог.

– Прошу тебя, папа, – прошептал я. – Убери от меня эту картинку.

– Что такое? Ты с кем говоришь?

– Папа, оно вернулось. Оно опять здесь.

Рука легла мне на плечо и слегка тряхнула.

– С тобой все в порядке, сынок? – голос аптекаря.

Только в этот момент я по-настоящему понял, что отец никогда уже не вернется.

На миг я снова взглянул на обложку, и мне почудилось, что на меня смотрят серые глаза отца. В следующую секунду я вырвался от аптекаря и побежал. Сзади послышался звон стекла – я выбежал прямо сквозь витрину.

Снаружи шел дождь, как часто бывает в этом городе.

Уже в квартале от аптеки я обнаружил, что порезался. Из обеих рук текла кровь. Я сел на асфальт и целых полчаса сидел, думая об отце и глядя, как дождь смывает кровь с моих пальцев.

* * *

Через четыре дня я понял, что что-то не так.

В поликлинике доктор наложил мне на руки сорок семь швов. Мать была очень расстроена и напугана. За разбитую витрину с нее взяли пятьдесят баксов, а на счету у нас из-за пьянства отца ничего не было. Но гораздо больше ее беспокоила мысль, что у меня не в порядке нервы. Прошло совсем немного времени после гибели отца, а ей нужно было поднимать нас с братом.

Я не сказал ей про головы. Мне было восемь лет, и я уже начал ощущать себя главой семьи.

Единственным наказанием было то, что четыре дня подряд она посылала меня в аптеку за бинтами для моей руки. Как все матери, она говорила при этом что-то вроде: "Надеюсь, ты запомнишь этот урок. Подумай только, ты ведь мог себя убить!"

Но я не пошел в ту аптеку – с тех пор я ни разу там не был. Я прошел шесть кварталов и отыскал другую. Через стекло я видел полки с лекарствами, бинтами, игрушками и лысого аптекаря, который показывал что-то покрасневшей девушке. Похоже, это ее ждал на улице такого же возраста парень. Тут и началась фантастика. Я не мог заставить себя войти.

Не мог поднять руки и толкнуть металлическую перекладину на двери.

– Что, не можешь открыть дверь? – спросил парень.

– Да, – я беспомощно поглядел на него. Теперь уже не только мои руки, но и ноги налились тяжестью и как будто вросли в бетон.

– Я купила! Эти со смазкой – вылетевшая из аптеки девица задела меня дверью.

– Осторожнее, Джин, – укоризненно заметил парень. – Ты ушибла его.