Миры Филипа Фармера. Том 17. Врата времени. Пробуждение Каменного Бога - Филип Фармер

Крылан стоял, склонив голову и поводя своими огромными ушами. Когда мембрана замолчала, он застучал по ней снова. Потом остановился, вслушиваясь в новую, более длительную серию импульсов неравной продолжительности. Улисс смог выделить элементы типа «точка-точка-тире-точка», «тире-тире-точка-тире-точка» и многие другие, но они, конечно, ничего ему не говорили.

Мембрана могла быть чем-то вроде барабанной перепонки или же телефонной диафрагмы. За ней мог находиться конец длинного растительного кабеля-нерва, а на другом конце, Бог знает где, должно быть какое-то подобие передатчика с другой мембраной.

Улисс подивился: зачем они посчитали необходимым привести его сюда? Догадался он минутой позже, когда Глих начал задавать вопросы.

— Как ты собирался покорить Вурутану?

Улисс не ответил, и Глих сказал что-то вождю, который тут же проревел приказ гиганту, стоявшему за спиной Улисса. Улисс подпрыгнул, когда в него воткнулся наконечник копья, и удержался от крика, только стиснув зубы. Собственно, молчать смысла не было. А давая ответы, он мог ухитриться выудить какие-нибудь сведения о Вурутане.

— Я понятия не имею, как покорить Вурутану, — ответил Улисс. — Я пришел сюда, в основном чтобы понять, что такое Вурутана.

— Ты еще забыл добавить, — ухмыльнулся Глих, — что собирался отправиться на юг, чтобы узнать, нет ли там твоих сородичей.

Он застучал по мембране, а потом прислушался к ответу.

— Вурутана решил, — заявил Глих, — что тебя следует доставить в город моего народа. Вуггруды препроводят тебя туда.

Он заговорил с вождем, который, казалось, сначала воспротивился. Но малявка Глих настаивал на своем, потрясал крохотным кулачком и верещал. Гигант угрюмо покорился: Улисса проводили вниз по ступенькам и вывели из зала. Как только они оказались в туннеле, дышать сразу же стало легче.

— Глих, а что будет с Авиной? И с моими людьми?

— О, они, конечно, пойдут на пропитание вуггрудам.

Он что-то сказал гиганту, и тот буквально взвыл от смеха.

— Мы выступим в путь на рассвете, — сказал Глих. — Не всех твоих людей убьют. Во всяком случае, не сразу. Некоторых возьмем с собой и забьем по мере надобности.

Улисс вздохнул. Он хотел спросить, захватят ли они с собой Авину. Мысль о том, что ему придется увидеть, как ей проламывают череп, разрывают ее тело на куски и пожирают их, заставила его содрогнуться от подступившей рвоты. Было бы проще, если бы ее оставили и ему не пришлось это видеть. Но, с другой стороны, всегда есть надежда на спасение, пусть даже и слабая. Если Авину оставят здесь, для нее все потеряно. С Улиссом она может выжить.

Но Глих его ненавидит и сделает все наперекор. Попроси Улисс взять Авину — и можно быть уверенным, что ее оставят. Или хуже того — Глих, зная, как Улисс к ней привязан, может зарезать ее прямо у него перед глазами.

Придется пойти на этот риск. Он больше не в состоянии держать язык за зубами.

— Глих, — произнес он, — кажется, ты пользуешься здесь известным авторитетом, как представитель Вурутаны, кто бы он ни был. Ты не мог бы устроить так, чтобы Авину взяли с нами?

Глих усмехнулся и промолчал. Потом, когда они почти достигли конца туннеля, бросил: «Посмотрим».

Он хотел помучить Улисса неопределенностью. Да будет так. Улисс может и подождать. Все равно сейчас ничего больше не поделать.

Когда вошли в пещеру, Глих приказал, чтобы Улисса поместили рядом с Авиной. Сделав это, он осклабился, и Улисс понял, что тот просто наслаждается при мысли об их полной страданий и мук беседе.

Едва очутившись рядом с Авиной, Улисс прошептал:

— При первой же возможности залезь ко мне в карман и достань оттуда нож.

Он увидел Глиха, который на противоположном конце комнаты говорил со своей женой. Та смотрела на них и плотоядно улыбалась.

— Я прильну к тебе ближе и сделаю вид, что говорю, — шептал Улисс, — а ты залезь в мой карман, достань нож и открой лезвие. Ты ведь умеешь. А потом займись веревками.

Он ухитрился приблизиться и наклонить к ней голову, двигая губами, будто что-то шепча. От нее несло потом и ужасом, она дрожала.

— Даже если они не заметят и если я смогу освободить твои руки — что мы сможем сделать против них? — сказала Авина, кивнув в сторону гигантов.

— Поживем — увидим, — отозвался Улисс.

К ним направился гигант, и Улисс похолодел. Но вуггруд повернулся к ним спиной и уселся напротив. Лучшей стены, чтобы спрятаться, Улисс и пожелать не мог. Вскорости гигантская голова склонилась, и раздался похожий на дальние раскаты грома храп великана. Остальные тоже отправились на боковую, за исключением того великана, что стоял в проходе. Но он присматривал за пленниками без особого усердия. Да и зачем ему усердствовать? Пленники такие маленькие, так крепко связаны, а сам он преграждает единственный выход.

А вот Глих и Гуах Улисса беспокоили. В любой момент каждый из них мог вспомнить о ноже, подойти и отобрать его. Со своего места Улисс не мог их видеть, а это значило, что и они не могли видеть его. Глиху это может не понравиться, ведь он так жаждет насладиться страданиями Улисса.

Но Глих так и не подошел. Возможно, они с женой решили вздремнуть перед началом тяжелого путешествия. Во всяком случае, Улисс горячо на это надеялся.

Поскольку за ними никто не наблюдал, Авина работала быстро. Она перекатилась к Улиссу спиной и залезла в его карман. В такой ситуации ее кошачья гибкость и малый размер рук служили немалым подспорьем. Ее пальцы ухватились за кончик ножа и медленно вытащили его. Нож упал с легким стуком, и оба они окаменели. Великан издал глубокий горловой звук и на мгновение поднял голову. Храп прекратился. Улиссу показалось, что у него сейчас сердце остановится. Но голова гиганта вновь повисла на грудь, и храп с присвистом возобновился с новой силой.

Авина нажала кнопку, и лезвие выскочило. Через десять минут неуклюжих попыток кожаные ремни были перерезаны. Улисс помассировал запястья и повертел руками, чтобы возобновилось кровообращение. Затем, не спуская глаз с часового, который демонстрировал им свой звериный профиль, перерезал путы Авине.

Наступал критический момент. Если их увидит часовой или если бэтмены не спят, поднимется тревога. Что могли сделать два слабых пленника с окружавшими их гигантами?

Он шепнул Авине, чтобы та тихо пробиралась вдоль стены. Он медленно следовал за ней, пока спящий перед ними гигант не закрыл его от взора часового. Между тем Авина резала путы соседнего вуфеа. Тот, в свой черед, должен был освободить соседа. И так далее. Когда будет освобожден десяток воинов, нож следовало возвратить Улиссу: освобождать всех сейчас неразумно — процедура слишком долгая и слишком явная.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});