Донбасс: Русь и Украина. Очерки истории - Алексей Иванов

Националистические историки обходят молчанием и такие факты, как, скажем, щедрость, которой одарило царское правительство последнего гетмана. По данным «Табели» (1754) о владениях левобережных гетманов, Кирилл Разумовский владел 9628 дворами и бездворными хатами. Прибыли Разумовского от предприятий, размещенных на территории его владений, превышали 100 тыс. руб. в год. Его глуховская резиденция была, по словам Васильчикова, исследовавшего род Разумовских, «миниатюрной копией со двора петербургского». Только на содержание обслуживающего персонала гетманского дворца в Батурине ежегодно тратилось свыше 60 тысяч рублей.

И после ликвидации гетманства Кирилл Разумовский остался крупным земельным магнатом. На Левобережной Украине он имел восемь волостей «с принадлежащими к ним селами, деревнями и хуторами». По ревизии 1782 года, в семи уездах Новгород-Северской губернии бывший гетман имел 74 177 крепостных крестьян и в великорусских губерниях свыше 45 тыс. человек. Вопреки исторической действительности, современные украинские националистические историки всячески замалчивают, что украинские гетманы были, прежде всего, крупными феодалами, наживавшими богатство на нещадной эксплуатации своих же земляков.

Как известно, царским указом от 16 (27) сентября 1781 года на Левобережной Украине вместо полково-сотенного административно-территориального устройства вводилось (как и во всей Российской империи) деление на наместничества. В частности, были созданы Киевское, Черниговское и Новгород-Северское наместничества. Таким образом, закончилась эпоха «малороссийских гетманов», в большинстве своем людей, ставивших личную выгоду куда выше выгоды общественной и явно не достойных идеализации и романтизации.

Миф о разгоне Запорожской Сечи

Редко какое событие в украинской истории преподносится с таким пафосом, как роспуск Екатериной II Новой Запорожской Сечи в 1775 году. Пафос — как раз в «биологической ненависти» русского правительства к украинцам. Мол, взяли «клятые москали» и разрушили главный оплот украинства того времени. После чего украинцам осталось только горько вздыхать и сочинять грустные думы…

Начнём с того, что Сечь вряд ли можно назвать «украинской» организацией: в основу её формирования был положен как раз принцип космополитизма. Для того, чтобы стать казаком, нужно было быть только мужчиной и православным. При этом православие могло быть не совсем искренним.

Национальность не играла никакой роли. Зачастую атаманами и полковниками на Сечи становились далеко не малороссы. Также не надо забывать и отношение казаков к крестьянам, а именно они составляли подавляющую часть населения тогдашней Малороссии. Для казаков селяне были свинопасами и гречкосеями, проводящим свою жизнь возле женской юбки. Бывали случаи, когда казаки вместе с татарами совершали набеги на Малороссию, жертвами которых, как правило, становились те же крестьяне. Неудивительно, что Александр Ригельман в своём «Летописном повествовании о Малой России» очень сильно разделял «сечевских козаков» и «малороссийский народ». Потому считать, что на момент разгона Новой Сечи она что-то особенное означала для малороссийских крестьян и была носителем неких национальных устоев, было бы явной натяжкой.

«Запорожские казаки пишут письмо турецкому султану» И.Е. Репин, 1880 год 

К тому же многие украинские историки сильно лукавят, называя «национальные» причины разгона Сечи. Ну не это было причиной. Украинцы на тот момент в России назывались малороссами (себя же сами называли русскими, руськими, реже русинами) и входили в состав, как тогда говорили, «природных русских» (украинцы, русские, белорусы).

Собственно украинской идеология на тот момент отсутствовала напрочь, и какие национальные права ущемлялись с разгоном Сечи, понять трудно. И вот теперь можно без идеологической зашоренности взглянуть на события 1775 года.

Начнём с причин разгона Сечи. Первой и, безусловно, основной причиной разгона было восстание Пугачёва, поставившее Российское государство на грань развала. В 1773–1774 годах запорожцы толпами шли к самозваному «царю Петру III». Когда проводивший дознание по делу Пугачёва граф Никита Панин доложил Екатерине II, что самозванец намеревался из заволжских степей идти на Сечь, чтобы подымать казаков, императрица решила, что с приднепровской вольницей надо что-то делать, пока какой-нибудь новый самозванец не взбунтовал запорожцев.

Второй причиной было заключение Кучук-Кайнарджийского мира 1774 года с турками, после которого крымский хан принял российское подданство и надобность в казачьей защите южной границы от татарских набегов отпадала.

Третьей причиной было само поведение казаков и их старшины. Земли Войска Запорожского были чрезвычайно обширны и плодородны, и не освоив их нельзя было заселить приазовские и причерноморские степи. Поэтому на запорожских землях стали селить сербских колонистов, что вызвало гнев казаков: многих колонистов просто убили, других обкладывали данью. Что, безусловно, не радовало русское правительство.

Кроме того, старшина обнаглела в край: воровство казенных денег, высылаемых на содержание войска, становилось систематическим. Это приводило к восстаниям сечевой бедноты.

Кошевой атаман Пётр Калнышевский два раза вынужден был бежать из Сечи и подавлять восстания с помощью регулярных войск. Одного из зачинщиков восстания Калнышевский лично запорол насмерть. Старшина жирела, боеспособность казаков падала. А тут ещё кошевой атаман вступил в тайные переговоры с турецким султаном, о чём не замедлил сообщить в Петербург полковой старшина Савицкий.

Акварель С. Васильковского. 19 век

Ясно, что всё это в конце концов переполнило чашу терпения русского правительства.

Кстати, приказ о ликвидации Новой Сечи отдал… запорожский казак Грыцько Нечёса, более известный как светлейший князь Григорий Потёмкин-Таврический (незадолго до этого запорожцы приняли фаворита царицы в свои ряды). В начале мая 1775 года генерал-поручик Пётр Текелли, исполнявший обязанности командующего войсками в Новороссии, получил приказ занять войсками Запорожскую Новую Сечь и ликвидировать её. Не мешкая, Текелли со всей пехотой и кавалерией выступил из крепости Св. Елизаветы и 5 июня подошел к Сечи, которая располагалась недалеко от современного села Покровское Никопольского района Днепропетровской области.

Внезапное появление русских полков с артиллерией, быстро обложивших Чертомлык, ошеломило казаков. Текелли сумел сохранить в тайне приготовления к выступлению в поход и свалился на сечевиков как снег на голову. Из-за позиции старшины Сечь как военная организация сильно деградировала, потому казаки полностью прозевали подход целой армии. Внезапность и организованность действий регулярных войск сразу же лишили запорожцев воли к сопротивлению.

Заняв ключевые позиции и выкатив на позиции пушки, к которым встали канониры с уже зажжёнными фитилями, Текелли потребовал к себе старшину. Верхушка казачества прибыла, и генерал без долгих предисловий зачитал манифест императрицы об уничтожении Сечи и упразднении запорожского войска. Текелли не стал форсировать события, дав казакам неделю на размышления. После чего он ласково принял явившегося с хлебом-солью кошевого Петра Калнышевского и даже сам поехал к нему с ответным визитом, проведя несколько дней в пьянке с казачьей старшиной. Среди которой, кстати, был полковой старшина, некто Лях, по происхождению польский шляхтич. Ничем особенным ни в военных действиях, ни по службе войску он не выделялся, но был настроен антироссийски и сумел сгруппировать вокруг себя часть казаков.

Последний атаман Запорожской Сечи Петр Калнишевский 

Поскольку Сечь была окружена войсками, к Текелли явились 50 казаков и попросили выдать «пропускной билет» для ловли рыбы на реке Ингул, впадающей в Чёрное море недалеко от устья Буга в турецких владениях. Получив его, казаки сели на судёнышки-чайки, усадили ещё несколько сот «безбилетных» сотоварищей и, провозгласив походным атаманом Ляха, отправились к Ингулу, где и осели, испросив разрешения султана. Так возникла Задунайская Сечь.

Когда Текелли окончательно протрезвел, он заметил, что количество казаков на Сечи резко уменьшилось. И генерал, придя в ярость за, то что, его обманули, применил силу. Правда, генеральский гнев коснулся лишь нескольких представителей старшины, в том числе и кошевого Калнышевского, которых Текелли обвинил в расхищении казённых средств.

Сейчас многие историки пытаются выставить сосланного в Соловецкий монастырь Петра Ивановича Калнышевского как некоего мученика за идею. Национальную, конечно. Экс-президент Украины Виктор Ющенко даже числил его среди своих славных предков. Забывая при этом, какую роль в дискредитации и деградации Сечи сыграл Пётр Иванович! Кроме того, его мученичество тоже вызывает немало вопросов. Когда он отправился в ссылку, за ним следовало шесть (!) возов с имуществом. В этом обозе было немало ценных вещей, наподобие Евангелия с окладом в тридцать четыре фунта серебра. Ежедневный паёк атамана Калнышевского составлял рубль из его же привезённой казны, что в пятьдесят раз превышало пайку обычного арестанта того времени (две копейки). Потому ничего удивительного нет в том, что атаман дожил на Соловках до 112(!) лет и отказался покинуть монастырь, даже когда его амнистировали.