Хрононавигаторы (сборник) - Сергей Снегов

Неистовые, глубоко запавшие глаза Властителя побелели от страха. Он яростно ударил ногами в бока Пульт-Престола.

— Я попытаюсь… Вы сказали — черт подери? Итак, черт подери! Я верну себе власть!

Он на глазах раздувался от напряжения. Вскоре он радостно вскрикнул, ощутив утраченный было контакт с государством.

В эту минуту сержант Беренс катился колесом к взбунтовавшимся солдатам. Бреде молчаливо наблюдал, как замедляется яростный бег летящих с полюса туч и как стихает разрушительный дождь. Властитель-19 был дурак, но хорошо дрался за Верховную Синхронизацию. Флит, обуянный восторгом, не то танцевал, не то маршировал вдоль Пульт-Престола.

— Косинус пси растет! Семьдесят четыре! Восемьдесят два! Восемьдесят пять! Ура, Ваша Удивительность!

— Ура! — заверещал Властитель, подпрыгивая на ПП. — Моя берет!

Бреде с сомнением покачал головой. В голосе Властителя-19 угадывались чужие нотки.

Настоящая борьба только начиналась. Бреде чувствовал, что неизвестный узурпатор, захвативший ночью управление государством, бросит всю свою волю в пылающее горнило Синхронизации. Даже отталкивая чужака концентрированным ударом, Властитель не мог отделаться от резонанса его могучего голоса.

И когда Властитель, вскрикнув, вдруг стал сползать с Пульт-Престола, Бреде кинулся ему на подмогу.

— Все тучи ко мне! — бормотал Властитель уже несомненно чужим голосом. — Да погибнет все, что…

— Замолчите! — отчаянно крикнул Бреде. — Безумец, вы контрассигнуете поведение вашего противни…

Он не успел окончить фразы, не успел поддержать рухнувшего Синхронизатора. На месте, где только что находился Властитель-19, взвился столб дымного пламени. Впервые за многие десятилетия Пульт-Престол был пуст. Бреде вовремя остановился, а Флит со страхом отшатнулся от мрачной туши пустого Пульт-Престола.

— Беренс тоже распылен, — доложил Флит показания приборов. — Государство погибло. Нам остается пустить себе в лоб отраженный в зеркале собственный смертоносный взгляд. Боже мой, какой конец!

— До конца далеко! — энергично возразил Бреде. — Вызовите автоматы Охраны. То, что не удалось плохо вооруженному Беренсу, должно удаться нам.

— Правильно! — закричал Флит, лихорадочно отдавая команды приборам. — Лично расправлюсь с этим узурпатором, будьте покойны! От Флита еще никто не уходил живым.

Когда они вышли из канцелярии, тучи, по команде Эриксена, возвращались на свои места. Генерал и полковник издали увидели Эриксена, восседавшего на руках солдат. До них донеслись ликующие крики толпы.

— Значит, как условились, — зашептал Флит. — Подберемся на дистанцию прицельного попадания, и я с одного взгляда распыляю этого…

Флит исчез, не успев вскрикнуть. Рядом с Бреде кружился смерч оранжевой плазмы. Смрадная пыль сыпалась на генерала. Автоматы Безопасности отнесли Бреде подальше от места гибели Флита. Минуту генерал ошеломленно глядел на то, во что превратился его недоброжелательный, но верный помощник.

— Так, так! — сказал Бреде. — Гамма-каратели снова действуют!

Он подошел к толпе. Эриксен сделал знак, чтобы его опустили на грунт. Солдаты стояли вокруг Эриксена двумя стенами. Бреде преклонил перед ним колени.

— Да здравствует Властитель-20! — провозгласил он. — Рапортую, Ваше Бессмертие: еще ни разу наше государство не было так тотально синхронизировано, как это сумели сделать вы, Ваша Удивительность! Слава Властителю-20!

Бледный Эриксен смотрел на Бреде круглыми глазами. Солдаты безмолвствовали. Бреде, не поднимаясь, закричал:

— На колени, болваны! Слава Властителю-20!

Один за другим солдаты опускались на колени. Сперва нестройно, потом все громче загремело «ура!» Временно заколебавшийся государственный механизм снова исправно функционировал. Эриксен обернулся к Проктору. У Проктора сверкали глаза и дрожали руки, он так выгнулся вперед, словно собирался броситься на генерала.

— Разрешите, Ваше Бессмертие, возвести вас на Пульт-Престол, — сказал Бреде, вставая с колен. — Я познакомлю вас с тайнами управления нашей несокрушимой Южной Диктатуры.

Эриксен безвольно сделал шаг вперед. Он услышал шепот Проктора, но не остановился.

— Я думал, ты чудотворец, а ты — Властитель, — горько сказал Проктор вслед Эриксену.

Лишь на ступеньках Государственной Канцелярии Эриксен еще раз обернулся. Солдаты молчаливо расходились. Проктора Эриксен не разглядел. Проктора больше не существовало.

После осмотра аппаратуры Централизации Общественной Жизни Эриксен уселся на Пульт-Престол. Вокруг ПП теснились высшие чины Южной Диктатуры, явившиеся на поклон к новому владыке.

— Итак, вы утверждаете, переворот сошел отлично? — спросил Эриксен Бреде.

— Превосходно, Ваша Удивительность! Погибло несколько дураков и нахалов, но государство вышло из кризиса крепче, чем было до него. И то, что оно само отыскало вас и сделало центром Тотальной Синхронизации, делает государству честь. Отныне уроженец Бриллиантового тупика…

— Тупик, где я родился, называется Вшивым, — поправил Эриксен.

— Полчаса назад он переименован в Бриллиантовый. А в данный момент в нем уже устанавливают вашу серебряную статую. Итак, я осмелюсь утверждать…

— Я хочу попросить разъяснения, — прервал Эриксен. — Вы, конечно, понимаете, что меня, как новичка в управлении, больше всего интересует, достаточно ли прочен тот государственный организм, нервным центром которого я… так сказать… избран… Откуда ждать опасностей? Не может ли какой-нибудь проходимец?.. Вы меня понимаете, Бреде?

Генерал отвечал с военной четкостью:

— Только четыре причины, могут разрушить Тотальную Синхронизацию — удар извне, восстание подданных, бонапартистский переворот и технологический распад системы.

— Мне кажется, этих разрушительных причин многовато, чтоб быть спокойным…

— Удар извне, — сказал Бреде. — Его может нанести либо Земля, либо Олигархия Демократов. Земля кичится, что общество их живет лишь для счастья своих сограждан и что во внутренние дела других планет они не вмешиваются. Агрессивной войны Земля не начнет. Что до Северных Олигархов, то военный их потенциал ниже нашего. Думаю, о восстании подданных в нашем обществе тоже говорить не приходится. Что же касается… гм… вашего особого случая, то ожидать повторения… Нужно, так сказать, обладать вашей гениальностью, и даже высшей, чем ваша, ибо вы уже… А это, понимаете…

— Справедливо. И последняя причина — технологическая.

— Она наименее вероятна. Наша государственная система развалится, если автоматы управления начнут взаимно друг друга уничтожать и самодемонтироваться. Пока мозг Верховного Синхронизатора концентрирует управление в себе, опасности этой нет. Ну, а приказывать саморазвал, то есть вызывать почти мгновенный чудовищный взрыв, никакой Властитель не станет, ибо это равносильно самоубийству.

— Что ж, и это логично. Проктор был бы доволен.

— Проктор? Я не совсем понял, что вы хотите сказать, Ваша Удивительность…

— Я хочу сказать, что Властитель-20 начинает свою эру Синхронизации.

И прежде чем ошеломленные сановники успели вмешаться, Эриксен, вскочив на Пульт-Престол, широко простер руки. О том, что произошло вслед за этим, никто из них не сумел поведать миру, ибо их уже не было. Самому же Эриксену какую-то миллионную долю секунды казалось, что он в сияющих одеждах и в славе возносится в заоблачные высоты. А еще через доли секунды миллиарды молекул его тела, разлетевшись на атомы, электроны и ядра, сияющим плазменным облачком разносились по освобожденной планете.

1982 г.

Тридцать два обличья профессора Крена

К начальнику полиции вошел следователь. Начальник, энергичный старичок с провалившимися щеками и злыми глазками, недовольно повернулся к нему. Тот походил скорее на тренера команды тяжеловесов, чем на юриста. Начальнику не нравилась в помощнике слишком оптимистическая внешность и доверие к людям. За три года работы в полиции этот самодовольный боров довел до смертного приговора всего четверых и не добился для других своих подопечных полных ста лет тюремного заключения. Начальник не одобрял методов следователя. Тяжелый кулак был веским аргументом не всегда. «Вину из обвиняемого лучше не выдавливать, а выдалбливать, — говорил начальник. — А невиновные если и существуют, то лишь в ближайшем окружении господа бога, да и то потому, что туда не добраться». Начальник не позволял себе чертыхаться, но господа бога вспоминал с благоговением часто.

— Я вас не звал, Симкинс, — заметил начальник.

— Совершенно точно, господин полковник, — ответил следователь, кланяясь. — Я, с вашего разрешения, в связи с загадочным вопросом профессора Крена…