Жена для Бога (СИ) - Рианнон Шейл

он питал невероятное любопытство, король тут же раскаялся, сознавшись, что посмел усомниться в Богах Стихий и их нареченной.

Убедив Делагарди не разворачивать какие-либо военные действия, король тут же организовал мне открытую встречу с поданными Южной империи, где мне пришлось немного продемонстрировать пятую стихию, что никому не была подвластна. Воодушевленные смертные прониклись ко мне. Уж не знаю, что больше их приводило в восторг — моя сила или же то, что я беременная разъезжаю по военным дислокациям. Во всяком случае, поддержкой одного правителя я заручилась. Оказывается, Делагарди был старым «знакомым» Эльтара Баэля. И он даже уговаривал меня остаться погостить, но так как Ваал никогда мне не рассказывал об их дружбе, я решила повременить с отдыхом у короля и все же вернулась с Раилом домой.

Проведя какое-то время в ванне, я немного приободрилась. То, что я увидела за сегодня, надолго укоренилось в моей голове. Хотелось избавиться от этих видений, от образов искорёженной плоти, от гнилого запаха, что до сих пор оставался в носу, и никакие травы не могли их перебить.

Кем бы ни был мой ребенок, я не хотела, чтобы он родился в это время и в этом месте. Я не хотела, чтобы нечто подобное коснулось его. Мысли об этом выжигали меня изнутри, разрывали на части.

Кажется, что это просто не возможно, такого не может быть, пока не увидишь это собственными глазами. Мне так хотелось смыть с себя увиденное и произошедшее, но как бы я не старалась, легче не становилось. Горечь и боль все сильнее и сильнее хватали меня за горло, вырывая из меня только хрипы. Хотелось расплакаться, выплеснуть все эмоции наружу и утопить в этой ванне, полной ароматных трав. Но словно кто-то велел быть сильной, что бы там ни было и вопреки всему.

— Таира, ты в порядке?

— В порядке, — поспешно вылезала из холодной воды, где утопила пережитки произошедшего.

Закутавшись в халат, я вышла из ванной комнаты и обнаружила Раила, что подпирал стену, явно беспокоясь обо мне. Мне стало немного неуютно от того, что я в таком виде перед младшим братом Ваала. Приметив моё смущение, Темный хмыкнул и, улыбаясь, пошел на выход.

Через пару дней мы посетили Алавер. В столице Восточной империи жизнь шла своим чередом словно и не слышала о том, что творится за границами. Словно их это даже и не касается.

Справляются люди как-то без магии. Зима их только пугает. Хотелось посетить академию, навестить ректора, который наверно не бог весть что думает обо мне. Пропала одним днем, ни слуху, ни духу. Ни весточки за все это время. Кстати, сколько же прошло времени то? Я даже так и не удосужилась высчитать…

Навряд ли он знает, что со мной произошло за все это время. И хоть он больше не считается моим опекуном, в душе у меня неприятно скребли кошки. Но больше всего меня пугала встреча с той, кто зовётся моей матерью.

Приблизившись к храму, я поняла, что совсем не готова к этой встрече. Даже встреча с Агроссом меня так не страшила, как с ней. Я встала столбом и посмотрела на некогда мой дом. Огонь колыхался в чашах при в ходе в храм и не потухал, хоть и снег добротно покрывал город.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты чего встала? — подтолкнул меня Раил.

— Знаешь, я, наверно, позже зайду, — сделала пару шагов назад, а потом во все развернулась и быстро зашагала в другую сторону, пока Темный не поймал меня за руку.

— Ты чего? — спросил он, догнав меня.

— Все нормально, просто…

— Просто «что»?

— Мне нужно немного времени. Я скоро приду.

Город не был таким оживленным, как раньше. Холод заставил всех спрятаться. Не знаю, на сколько силен был непроизвольно вызванный мною мороз, но судя потому что Темный Бог закутался в шубу, видать было очень холодно. Но не мне.

Подойдя к храму Хаоса, я сжала кулаки и наивно начала выдумывать сюжет того, что Ваал там, и встретит меня, раскинув горячие руки для объятий, словно ждал меня все это долгое время. Но этого не произошло. И какой бы Богиней я не являлась, это не в моих силах повлиять на такое. Стены храма и алтарь как всегда озарился при виде меня. И как пару лет назад меня прорвало на эмоции. На самые настоящие, человеческие эмоции, которые не капли не жалели душу, хоть и принадлежала она Богине.

— Я ведь никогда ни о чем не просила тебя. Но сейчас очень прошу… Пожалуйста, верни мне его. Я не могу без него. И не справлюсь без него, — слезы вырвались наружу, словно лед надломился и все эмоции махом, как лавина, решили погрузить меня под своим холодом. Не сдерживая ни крики, ни слезы, ни мольбы, содрогалась от рыданий и от колющей боли в груди. Здесь я не скрывала свой страх. И не стыдилась своих эмоций.

— Ваал, ты нужен мне, — прошептала, положив одну руку к алтарю, другую к животу. — Ты нужен нам. Вернись.

Вышла из подземелья полностью опустошённая и лишенная чувствовать происходящее. И даже острые летящие льдинки, что норовили царапнуть кожу, мигом таяли, не успев коснуться меня. Возможно, холод привел бы меня в чувства, но как раз таки его я и не чувствовала.

— Привет, нареченная, — темная большая фигура стояла на входе, подпирая колонны. — Опять приходила поплакать к своему Темному Богу?

— Бессмертный что ли? — шмыгнув носом, радостно ответила, подходя ближе к темному силуэту.

— А ты не изменилась. Ну, разве что чуть-чуть, — это «чуть-чуть» маг показал пальцами. — Ира-Таира, позволь узнать, а чего ты в платье? Чего сразу не в пижаме? — накинув на мои плечи плащ, что с внутренней стороны был из меха, Огненный аккуратно обнял меня, от чего я смущенно заерзала в его объятьях. — А попытаешься снять, я пришью его к тебе!

— Айдэн! Я даже не сомневалась, что ты мне это скажешь. Но как же ты? — тихо спросила прижатая лицом в грудь.

— Обижаешь. Я же Огненный! И в отличие от некоторых во мне еще есть магия огня! Чему я, кстати, не сказано рад!

— А я Дочь Богов, — прошептала, подняв взгляд. — Не пристало мне мерзнуть и обниматься с чужими мужьями.

— Как и плакать!

— Все в порядке, — отстранилась от него. — Рада, что сила при тебе. Ты следил за мной?

— Просто шел за тобой, — пожал плечами. — Рад, что ты навестила своих подданных, моя Снежна Королева.

— Дурак, — хихикнула я. — Тридцать лет, а ума нет.

— Кто