Камень. Книга 9 - Станислав Минин

очень и очень много, и мы бы это им дали. Так что да, сынок, условия отличные.

Я же на это только вздохнул, а родитель продолжил:

— Что, Лешка, всё-таки сильно нравится тебе эта девка?

— Она на Алексию очень похожа… — решил признаться я.

Отец о чем-то задумался на несколько секунд, а потом протянул:

— Я не настолько хорошо знаю Пафнутьеву, но в чем-то ты, безусловно, прав… А если хочешь знать моё мнение, то эта Соня подходит тебе больше, чем Шереметьева и тем более Демидова.

— И лет ей всего шестнадцать, — хмыкнул я. — До свадьбы минимум года полтора ждать.

— Святослав сделает для тебя исключение, — хмыкнул в ответ родитель. — Вот норвежке семнадцать исполнится, и будем с датой свадьбы определяться.

— Мне еще до ее семнадцатилетия дожить надо, — не удержался от восклицания я.

— Доживёшь, — отец хлопнул у меня по плечу, — куда ты денешься. А сейчас пошли, надо для приема переодеваться…

***

Папа римский Франциск мне не глянулся — пафоса, самомнения и властности через край, а вот абсолютом он был крайне посредственным, хоть и происходил из знаменитого рода Сфорца, правившего когда-то Миланом. Скорее всего, на его должности боевой ранг был далеко не так важен, а ценились другие качества, но все же… Не понравился папа мне еще и тем, что даже не скрывал своего негативного отношения к Романовым, а на меня во время представления так и вообще постарался не обращать внимания. Со Святославом же, напротив, был подчеркнуто вежлив и любезен.

— Боится понтифик меня, — негромко сказал я отцу, когда глава Римской католической церкви в сопровождении Гримальди двинулся дальше. — Понимает, дурашка, что вижу его насквозь.

— Поэтому и колдунов своих в Монако не притащил, — кивнул родитель. — Понимает, что бесполезно. Кстати, князь Альбер уже нам шепнул перед началом приема, что папа сходу попытался влезть в качестве посредника в урегулирование ситуации с Савойскими, но его вежливо послали. Теперь понтифик изволит дуться…

Самое же интересное началось, когда папа добрался до Ольденбугских. Понтифик поприветствовал короля с наследником, долго говорил о чем-то с Соней, а потом жестом пригласил присоединиться к беседе всех четырех Медичи, выделив при этом Умберто-младшего.

— Лешка, — повернулся ко мне отец, — у тебя потенциальную невесту уводят.

— Вижу, — хмыкнул я, хоть наблюдать мне это было очень неприятно. — Авось не уведут?..

Через какое-то время атмосфера в той части зала накалилась, хоть внешне это было незаметно, понтифик говорил уже один, наконец Франциск раздраженно махнул рукой и, сопровождаемый Гримальди, проследовал дальше, а Медичи вернулись на свое место.

Перед тем как мы с братьями ушли к молодежи, услышал я мнение о папе и от царственного деда:

— Не так страшен черт, как его малюют, — улыбался император. — Похоже, везде Франциску отпор дают, а он все лезет и лезет… Неправильно поступает, недальновидно — войну надо выигрывать еще до ее начала, — дед хмыкнул. — У меня даже желание пропало с папой отдельно встречаться, толку все равно не будет, — и император многозначительно глянул на нас с отцом. — Разве что по поводу деятельности его отдельных подчиненных… но позже.

Понятно, сейчас с Франциском действительно разговаривать не о чем, а вот когда сдастся контролер, появится поле для маневра.

Нашей молодежи, особенно девушкам, явно было интересно узнать подробности разговора пары с Ольденбургскими и Медичи, но у старшего из подошедших братьев-итальянцев спрашивать они ничего не стали, раздраженная же норвежка, присоединившаяся к нам чуть позже, всем своим видом показала, что общаться вообще ни с кем не намерена.

— А Соня мне нравится, — заявил мне Сашка Петров, оказавшийся рядом. — И Кристина с Евой о ней хорошо отзываются.

— Еще один на мою голову, — улыбался я. — Шурка, хоть ты не начинай!

— Что, родичи достали? — друг смотрел на меня с сочувствием.

— Ага.

— Моему отцу Соня тоже понравилась… — Я на это только вздохнул. — А маме — Демидова.

— Кто бы сомневался, — не удержался от ухмылки я.

Лицо друга внезапно помрачнело:

— Лешка, я заметил, как папа к Романовым не очень отнесся, похоже, мне в Италию пока лучше не соваться.

Твою же!.. А ведь Шурка прав — если покойные Тагильцев с Бирюковым не постеснялись девушек в заложницы взять, а Викторию — так и вообще убить, то с художником католики вообще церемониться не будут!

— Я же в Ватикане побывать хотел, — продолжил тем временем он, — а тут такое… Неудобно может получиться…

Ясно — Шурка даже представить себе не может, как именно его могут использовать подчиненные папы, Петров просто боится, что может подставить и Романовых, и Медичи под гнев Франциска.

— Разберемся, Шурка, — делано беззаботно отмахнулся я. — Там видно будет…

Еще через какое-то время меня в сторонку отвели братья Медичи:

— Алексей, тут такое дело… — замялся Умберто. — Святой отец по собственной инициативе посватал меня к Соне… Мы все были не в курсе…

Старший Медичи замолчал, и оба брата уставились на меня в ожидании реакции. Я же постарался оставить на лице ту же благожелательную улыбку и тоже предпочел промолчать.

— Сначала Святой отец сказал, что именно Соню Ватикан хотел бы видеть будущей королевой Италии, а когда король Норвегии вежливо ответил, что им надо подумать, Франциск предложил ему очень много денег и свое покровительство.

Все повторилось снова — он замолчал, а я улыбнулся.

— Потом сумма увеличилась вдвое, следом — вчетверо… Король опять вежливо отказал под предлогом того, что необходимо подумать… И начались угрозы…

Зашибись! Похоже, дело не только во мне, а в том, что Россия благополучно отражала атаки католических орденов на своих западных границах, направленные на подрыв православной веры, то бишь на основы скрепляющей идеологии Российской империи. Вот Франциск и бесится…

— Алексей, — вздохнул Умберто, — мы тебе это все рассказываем только потому, что хотим сохранить наши дружеские отношения. Ты не подумай, мы тут точно ни при чем… — он замялся.

— Я не подумаю, не переживайте, — улыбка стала еще шире. — Умберто, Джузеппе, я вас понял. Спасибо, что передали все, так сказать, из первых уст.

Итальянцы с облегчением переглянулись, кивнули, и мы обменялись крепкими рукопожатиями.

Когда братья Медичи отошли, я не удержался от усмешки — понтифик продолжает подставлять правящий род Италии, стараясь вбить клин между ними и Романовыми, и сами Медичи это прекрасно понимают. Пугает одно — все вокруг, даже молодежь, почему-то не сомневаются в неизбежности нашей с Соней свадьбы! И что мне делать в данной ситуации? Сука, полная засада! И как бы мне ни нравилась норвежка, я пока вполне способен прожить без нее, оставаясь «на свободе» еще какое-то время. А вот и сама