Последний император - Пу И

В то время люди, окружавшие меня, рассуждали так: "Народ на Северо-Востоке всей душой ненавидит японцев, а японцы пытаются помешать объединению сил Чжан Сюэляна с Гоминьданом. Японцы достаточно сильны, чтобы захватить Северо-Восток силой, но даже если они и смогут это сделать, им вряд ли удастся управлять самим; без вашего величества на троне им будет весьма трудно достигнуть своей цели". Я был глубоко уверен в том, что и сами японцы понимают это. "Если я хочу опереться на силу Японии, я прежде всего должен завоевать сердца населения Северо-Востока". Для меня подобная политика была совершенно очевидной, поэтому я разыскал бывших военачальников Чжан Цзолиня, которых мог бы использовать в деле реставрации монархии. Человека, выступавшего от моего имени среди военачальников фэнтяньской клики, звали Шан Яньин. Цинский ветеран, он происходил из маньчжурской семьи, жившей в провинции Гуандун. В прошлом он был членом академии Ханьлинь, а теперь являлся членом Общества красной свастики на Северо-Востоке. Поскольку Чжан Сюэлян дал ясно понять, что намерен сотрудничать с Чан Кайши, Шан Яньину приходилось работать в большой тайне. Короче говоря, его попытки ни к чему не привели. У меня сохранился черновик письма, которое в ту пору я ему написал.

"Несколько дней подряд чувствую себя нездоровым — температура, по вечерам головная боль, головокружение, страшная усталость, поэтому не могу принять Вас. Ваша поездка в Фэнтянь внешне выглядит как деловая поездка по денежным расчетам за землю, но главная ее цель связана с одним важным вопросом. Вы понимаете, что я имею в виду.

…Если у Вас в дальнейшем возникнут какие-либо вопросы, связанные с финансовыми делами, можете немедленно связаться с канцелярией. Когда будете писать о важном для нас деле, не забудьте сохранять все это в тайне".

Ниже идет доклад Шан Яньина:

"Ваше императорское величество, Вы плохо себя чувствуете, Вам нужно спокойно отдыхать и лечиться.

Очевидно, изменения в обстановке произойдут не позднее чем через три месяца. Сейчас Ваше императорское величество испытывает трудности, но, может быть, это предвестие будущего счастья?

Надеюсь, что Вы не будете слишком расстраиваться и переутомляться. Нужно ждать благоприятного момента. Относительно всего, что Вы мне написали, я непременно буду придерживаться Ваших указаний.

Шлю Вам, Ваше императорское величество, свои наилучшие пожелания".

На этот доклад я наложил резолюцию:

"Ваша поездка весьма необходима, но нужно придумать такой предлог, который не вызовет подозрений у Чжан Сюэляна. Ваша преданность и энергия служат большим утешением в наших надеждах. В это смутное время легко навлечь на себя подозрение, поэтому строго храните тайну. Берегите свое здоровье!"

Семенов и "маленький Чжугэ Лян" [52]

Сейчас уже и не помню, сколько денег и драгоценностей я тогда истратил, пытаясь подкупить и привлечь на свою сторону военных. Помню только, что больше всего денег получил от меня белоэмигрант Семенов.

Семенов был царским генералом, которого Красная армия разгромила на Дальнем Востоке. С остатками войск он бежал в пограничные районы Китая и Внутренней Монголии, где грабил, жег, насиловал, убивал местное население. Его бандитские отряды пытались проникнуть в Монгольскую Народную Республику, но были разбиты. После этого они было обосновались на китайско-монгольской границе, но оттуда их изгнали местные китайские войска. К 1927 году от всех отрядов осталась лишь шайка бандитов. Сам Семенов к этому времени побывал в Пекине, Тяньцзине, Шанхае, Люйшуне, а также в Гонконге, посетил Японию, пытаясь найти хозяина среди китайских милитаристов и иностранных политиканов. Увидев в конце концов, что его "товар" никому не нужен, он превратился в типичного интригана и мошенника. После Второй мировой войны он был взят в плен советскими войсками и повешен. В течение своего семилетнего пребывания в Тяньцзине я был непрерывно связан с этим палачом, обагрившим свои руки кровью народов Китая, Советского Союза и Монголии. Я тратил на Семенова массу денег и очень на него надеялся.

Первоначально Семенова мне рекомендовали Шэн Юнь и Ло Чжэньюй, однако из-за того, что Чэнь Баошэнь был против, встреча с ним не состоялась. Позже через Ло Чжэньюя с Семеновым встретился Чжэн Сяосюй, который решил, что его как иностранного офицера в нужный момент можно будет использовать. Чжэн Сяосюй, всячески расхваливая Семенова, рекомендовал прежде всего заставить его сотрудничать с Чжан Цзунчаном. В тот период я возлагал на последнего большие надежды и потому согласился с предложением Чжэн Сяосюя. Таким образом, благодаря усилиям Чжэн Сяосюя Чжан Цзунчан получил от Семенова иностранных наемников, а армия русских белогвардейцев увеличилась. Позднее Чжан Цзунчан и Семенов подписали китайско-русскую антибольшевистскую военную конвенцию.

В октябре 1925 года я наконец встретился с Семеновым у себя в резиденции. На встрече присутствовал и Чжэн Сяосюй. В качестве переводчика выступал приехавший с Семеновым монгол Добудуань (китайское имя Бао Вэньюань). Я тогда был очень рад состоявшемуся разговору и, поверив в возможность осуществления его планов "совершить великие подвиги, несмотря на трудности, свергнуть коммунизм и восстановить династию", немедленно выдал ему 50 тысяч юаней. Чжэн Сяосюй, Семенов, Би Ханьчжан, Лю Фэнчи вместе сфотографировались и объявили себя клятвенными братьями, стремясь показать свою преданность цинскому двору.

После поражения интервенции четырнадцати государств в Советскую Россию началась новая волна наступления против СССР и коммунизма. Помню, как Семенов и Чжэн Сяосюй говорили мне, что Англия, Америка и Япония решили использовать людей Семенова в качестве ударных антисоветских отрядов, обещая им как военную, так и финансовую помощь. Царская родня возлагала на Семенова большие надежды. Ее представитель даже встречался с Чжэн Сяосюем, однако подробности этой встречи я уже не помню. Хорошо помню лишь план Семенова и Добудуаня, ибо он имел непосредственное отношение ко мне. Семенов и Добудуань предполагали использовать своих сторонников и военные отряды на Северо-Востоке и во Внутренней Монголии для того, чтобы создать там антикоммунистическую базу и сделать меня ее правителем. Чтобы обеспечить расходы по осуществлению этого плана, я открыл специальный счет в банке на имя Семенова, который через Чжэн Сяосюя мог в любое время брать деньги. Насколько помнится, сумма первого вклада составляла 10 тысяч юаней. Семенов однажды сказал мне, что на самом деле он не нуждается в моих деньгах, поскольку должен получить от русских эмигрантов пожертвования на сумму 180 миллионов рублей (позднее он уверял, что должен получить до 300 миллионов рублей). Кроме того, он рассчитывал на финансовую помощь Англии, Америки и Японии. Но поскольку этих денег он еще не получил, то вынужден взять небольшую сумму у меня. В дальнейшем Семенов неоднократно обращался к Чжэн Сяосюю за деньгами, ссылаясь на то, что пока не получил денег от иностранных держав. И каждый раз они нужны были ему для осуществления новых удивительных планов. Я помню, однажды он сказал, что командир японского гарнизона в Тяньцзине Токата связал его с Чжан Цзолинем и он должен срочно ехать в Фэнтянь для обсуждения важных планов, но что у него нет денег на дорожные расходы. Сколько денег в конечном итоге взял у меня Семенов, я уже не в состоянии подсчитать, но помню только, что за два-три месяца до событий 18 сентября он выпросил 800 юаней.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});