Химера (СИ) - Ворожцов Дмитрий

Отвратно…  Меняются правила игры в безумную монархию. Летят головы правителей. Но на месте отрубленных вырастают две новые, словно у лернейской гидры. Выворачиваются наизнанку системы ценностей. Моральные устои, ценности, идеалы…  Одна свобода замещается другой…  Неизменным остается одно — никчемное прозябание простого люда. Народ влачит жалкое нищенское существование, потеряв во тьме неведения законное право на лучшую жизнь. Время идет, но ничего не меняется…  Пока всему этому есть место в мире, будут рождаться такие чудовища…  как я…

Дальнейший путь обошелся без приключений. Ориентировался я в трущобах на удивление легко. Хотя мне крайне не хватало одной мелочи для полной идиллии…  Приятного голоса девушки, лишенной души: «Через триста метров поверните направо…» Но это уже придирки, главное, не нарваться на жандармов.

Еще один поворот в лабиринте неказистых улочек, и золотое солнце, карабкающееся на небо, ослепило меня потоком света. Тело наполнилось теплом и умиротворением. Слизь царствующей тьмы осталась позади, в злачных закоулках. Как и воспоминания об убийствах…  Я выбрался на свободу…  Впереди цивилизация…  За час, может, чуть больше, я почти добрался до центра города. До убежища теперь рукой подать. Там решу, что делать дальше…

Декорации преобразились, появились новые яркие краски и ароматы. Шикарные дома, дворцы, парки, мосты…  Даже торговые лавки на нулевых этажах были уже не редкостью. Город не выглядел мрачным, а запах нищеты почти растворился в букете восхитительных ароматов. Парфюм, свежая выпечка, копченое мясо…  М-м-м…  Как же я хочу есть…  Утер тягучие слюни и свернул в знакомый переулок.

Все чаще появлялись обычные люди. С розовыми лицами, живыми глазами, опрятно и чисто одетые. Они шарахались от меня, как от прокаженного, или обходили метра за три, отвернув задранные носы. Особо привлекали внимание и радовали глаз расфуфыренные красавицы. Как говорится, в самом соку…  Дамочки беззаботно расхаживали по мостовым с ажурными зонтами в руках. Ах, какие женщины! Как же я хочу…  Усилием воли я подавил разгул чувств, рожденный похотливыми фантазиями. Домой…  спать…

Тяжелая была дорога. Я нестерпимо устал и морально, и физически…

Последний рывок — и заныриваю в неприметное окно старинного безжизненного дома. Он наполовину разрушен весомыми словами железных пушечных ядер. Помещение, в которое я попал, было крайне заурядным. Иначе как подвалом его не назовешь, и другого предназначения к нему на хитрые саморезы не прикрутишь. На противоположной от окна серой стене виднелась небольшая дверь с встроенным замком. Сделана она из стальной пластины с грузными заклепками по периметру. Старость погрызла ее, оставив следы ржавчины, но в целом вид добротный и надежный. Почти как у швейцарского сейфа.

Несколько движений отмычкой, щелчок в глубине замка, и дверь отворилась. Звук при этом издала жуткий, похожий на крик кота, которому наступили на хвост. Перед глазами теперь проход из отшлифованных булыжников. В его мрачной темноте брезжил свет. Встав на четвереньки, двинулся к следующему помещению. Я был уверен в том, что мне нужно туда…

Путешествие в неизвестность прервало едва различимое боковым зрением движение. В сущности, я почувствовал его волосами на спине. Почти мгновенно я «телепортировался» к источнику опасности, схватил и затянул на шее кого-то петлю прочной удавки. Сердце, испытав нереальные перегрузки, отчаянно колотилось, отдавая пульсирующей болью в висках. Ярость затуманила глаза. Я никак не мог успокоиться и рассмотреть, что же все-таки такое выловил. Послышалось тихое журчание. Знакомый запах с силой ударил в нос, не оставляя сомнений в том, что это точно не «Chanel Nº5».

Разум подавил животные инстинкты и вернул внутреннее спокойствие. Мгла развеялась, и я рассмотрел перед собой баклажанного цвета лицо. Дьявол! Мальчишка лет десяти…  С молящим о пощаде взглядом а-ля «кот в сапогах из Шрека». Пацан висел в тисках моей удавки и отчаянно молотил босыми ногами по луже собственной мочи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Черт тебя подери, Матис! Жить надоело? Я же предупреждал…  Не подкрадывайся ко мне, — ослабив хватку, заорал я на мальчугана, которому на сегодня жути было в переизбытке. Как говорится, складывать страх уже некуда было.

Беспризорник лег на холодный пол и долго откашливался, сплевывая розовую слюну. Я же его не торопил и спокойно дожидался объяснений паренька.

— Не подкрадывался я, — прохрипел он после того, как приобрел естественный цвет лица. — Дожидался. С самого утра. Но вас все не было. Даже в туалет не отходил, терпел…  Вдруг проскочите, — оправдывался пацан, всхлипывая и усаживаясь на колени. — Уснул…  — Лицо его сморщилось, как пересушенная виноградинка, и по щекам потекли слезы. — Попрощаться со всеми успел, пока вы меня душили…  Батя покойный меня по голове погладил…  Яблоком угостил…

— Да не реви ты, как благородная девица.

— Не девица я…  — продолжал всхлипывать он, утирая слезы.

— Ну, и не реви тогда. Будь мужиком. Сам виноват!

— Сам…  Простите, месье Морель. Больше не повторится…

— Откуда ты узнал мою фамилию, гаденыш? — в бешенстве заорал я опять. Выхватил кинжал и приставил лезвие к шее Матиса. От легкого нажатия на коже выступила кровь и потекла тоненькой струйкой.

— М-м-м…  Мужчина…  М-м-мне сказал мужчина…  Его взгляд…  Как у безумца…  С-с-страшнее, чем у Сансона…  Он с-с-с… сказал вас так называть, — заикаясь, бормотал мальчишка, столкнувшись с новым потрясением.

— Запомни, Матис. Фредерик-Тьерри Морель мертв…  Он давно выполнил гражданский долг перед страной. Обеспечил трупных червей пищей. Правда, чужим телом, но это не столь важно…  Если ты еще раз произнесешь это имя, то это будет последнее, что ты скажешь в этой жизни. Я вырву тебе язык, зажарю и скормлю его тебе же. Ты знаешь: я слов на ветер не бросаю…  Все ясно?

— Яснее не бывает, месье «Дровосек «…  П-п-п… простите меня.

— Принято…  Зачем пожаловал? Не на меня ведь полюбоваться…  И что это за человек, о котором ты рассказывал?

— Он заставил…  — мальчишка закашлялся, потер след на шее рукой и продолжил: — Найти вас…  Срочно…

— Кто такой спешный?

— Месье просил вас поторопиться. Он упомянул, что вы знакомы…  Очень давно…  Вопрос жизни и смерти. Дело «госутавственой» важности…

— Государственной важности?

— Да!

— Его случаем не Клод Дюпон звали?

— Да…  Точно! Дюпон!

Старина Клод…  Мог бы сразу догадаться! Он же, как черт из табакерки, всегда появляется неожиданно. И ничего хорошего от встречи с ним можно не ждать. Охотник, пират, буканьер и авантюрист родом из Вест-Индии. В свое время мы с ним хорошо покуролесили…  Гробовщики остались довольны…  М-да…  Он отменно стрелял, но еще лучше обходился с саблей…

— Мне фиолетово…  Хоть Дюпон, хоть Мюпон. Хоть сам Людовик. Я устал как собака и хочу отдохнуть денек-другой.

— Он сказал, что ваша братва согласна на дело.

— Плевать…  Они вправе делать, что угодно.

— Он обещал щедро заплатить. Вы бы остались довольны…  На многие…  многие годы вперед.

— Малыш, передай ему дословно: клал я на его деньги с высокой Пизанской колокольни…

— Хорошо, месье «Дровосек», — согласился Матис и глупо улыбнулся.

— Тебя что-то веселит в моих словах? — спросил я мальчишку, приблизив свое лицо вплотную к нему. Настолько, что у слюней не было выбора, куда им лететь. — Может, я зря тебя не прикончил?

— Не зря…  Мне не смешно…  Просто вы точь-в-точь отвечаете так, как он говорил. Слово в слово…  Видимо, он вас хорошо знает…

— Тебя это не касается, не суй свой нос, куда не следует.

— Не понял…  Что не делать?

— Забудь…  Говори быстрее, что он тебе еще передал. Не испытывай мое «ангельское» терпение.

— Месье Дюпон пообещал простить долг и заплатить сверху столько же. Еще у него «инфомация»…  Он нашел, кого вы искали. В его банде теперь бродяга из «Москофии». Он балакает, как парижанин. Алекс Остужефф…

Хорошие новости…  Теперь я знаю, для чего я здесь. Квест близится к завершению. Нужно встретить этого Алекса и передать ему дар убийцы. Дюпон знает, как уговорить «Дровосека»…  Скоро все это закончится.