Модный приговор - Екатерина Маслова

— По какому праву? — возмущенно вскрикнула Петухова. — Да кто вы вообще такая?

— Я его жена, — спокойно заявила Камилла.

— Жена? — удивленно подняла брови Стелла. — Но как? Нет! Он говорил, что не женат! — залепетала она.

— Врал значит! — прервала ее поток Камилла. — А еще я знаю, что вы спите с полицейским. Как же его… Мамлыгин. Кстати, Симон знает об этом? А ваш муж?

Петухова побледнела. Она уже не могла скрыть своего волнения.

— Я не сплю с Мамлыгиным, — ответила чиновница. — У нас с ним деловые отношения.

— Деловые значит, — ухмыльнулась Камилла. — Это вы своему мужу будете рассказывать и прессе, какие деловые отношения у Председателя Комиссии по имиджу с рядовым полицейским.

— Прессе? — с ужасом переспросила Петухова.

— Прессе, — подтвердила Камилла, кивая для убедительности. — Прессе расскажете о своих сексуальных связях с Симоном Костиным и Мамлыгиным за спиной мужа.

Петухова выдохнула. На пару секунд замерла, собираясь с мыслями, а потом сказала:

— Послушайте, э-э-э…

— Селен Костина, — подсказала Камилла.

— Послушайте, Селен, это все какое-то недоразумение. Я понятия не имела, что Симон женат, а что касается Мамлыгина, еще раз повторяю — у меня с ним исключительно деловые отношения. Вы же его видели. Разве женщина соблазнится таким типом?

— Кто же знает ваши сексуальные предпочтения? — хмыкнула Камилла.

— Селен, мы же с вами взрослые люди, давайте договоримся. Вы же понимаете, что для такого высокопоставленного чиновника, как я, скандал в прессе очень нежелателен, — почти умоляюще сказала Петухова.

— Договориться значит хотите, — Камилла поджала губы. — И что же вы мне предложите? Деньги?

Чиновница вопросительно подняла брови.

— Оставьте это, — презрительно бросила Камилла. — Я богата и в ваших жалких подачках не нуждаюсь.

— Чего же вы хотите? — спросила Петухова.

— Власти, — спокойно ответила девушка. — В своем расследовании я наткнулась на чрезвычайно интересные факты. Оказывается мой муженек не один такой на белом свете. Я насчитала еще пару-тройку мальчиков с его физиономией, или вернее с физиономией его ненормального братца.

— Вы и это знаете, — побледнела еще больше Стелла.

— Знаю, — подтвердила Камилла. — И знаю, что все они, включая моего драгоценного Симончика, выполняют для вас грязные поручения. А вы с их помощью идете по головам к желанной должности. Мне, кстати, интересно, где ваша финишная черта? Председатель Комиссии по имиджу — это ведь не конец. Что дальше? Министр? — девушка посмотрела на Петухову. — Нет, не то… Может быть Глава Ордена? — чиновница нервно сглотнула. — О, да! Первая в российской истории женщина — глава модного Ордена. Впечатляет! Там глядишь год-другой и Премьер-Министр! Да вы просто гений!

Петухова недоверчиво посмотрела на Камиллу, но та говорила серьезно, без издевки, и чиновница хищно улыбнулась.

— Мне нравятся ваши методы, Инна, — продолжила девушка. — Мне они очень близки. Симон мне давно уже надоел, так что можете оставить его себе, если хотите, а вот воспользоваться вашей наработанной сетью я бы не отказалась.

— И чего вы хотите добиться? — уже по-деловому поинтересовалась чиновница.

— В Главы Ордена я, конечно, не собираюсь. Боюсь не по мне такая ответственность, а вот от главы какого-нибудь Министерства не отказалась бы. И мужа молодого да красивого хотелось бы. Вы ведь пока Председатель Комиссии по Имиджу. Сможете мне устроить новое замужество?

— Без проблем, Селен, — ответила Петухова. — С этим как раз все просто. С министерским креслом придется немного подождать. Надо разработать план. Все обмозговать.

— Я тут подумала, — улыбнулась Камилла, разваливаясь на стуле. — Может, мне в мужья кого-нибудь из клонов моего муженька взять? Они же все молоденькие. Я навела справки.

— Можно попробовать, — неуверенно отозвалась Петухова.

— Думаю, мне подойдет самый молодой! — с энтузиазмом воскликнула Камилла. — Его кажется раньше звали Вячеслав Подоляк. Он сейчас в ЮАР на стажировке. Инна, дорогая, вы же все можете! Отзовите его в Москву и организуйте нам встречу!

Петухова побледнела и крепко сжала руками подлокотники своего кресла.

— Да, да, — залепетала она. — Я все устрою…

— Как-то вы неуверенно об этом говорите, — Камилла выпрямилась на стуле и наклонилась над столом к Петуховой. — А может в ЮАР не Подоляк улетел? — громко спросила она. — Может, это Кутузов, а Подоляка вы уже убили?! Вы и Мамлыгин?! А?!

— Нет, нет, что вы такое говорите, — Петухова округлила глаза от ужаса. — Как можно кого-то убить?!

— Как-как?! — все также громко крикнула Камилла. — Электромобилем сбить, а потом еще раз проехаться, чтобы наверняка! У меня, кстати, запись имеется с камер слежения. И на ней отчетливо видно вашего любовничка Мамлыгина за рулем!

— Нет, это невозможно, — проговорила чиновница, мотая головой. — Все записи удалили.

— Попалась! — хитро улыбнулась Камилла и показала Петуховой язык. Потом девушка отодвинула рукав пиджака, и чиновница увидела горящий зеленый огонек, поняв, что весь их разговор слушали.

— Анатолий, — сказала девушка, — это Нестерова, вы все слышали?

— Да, Камилла, мы все записали, мы уже заходим, — отозвался Куприн.

— Нестерова?! Камилла?! — лицо Петуховой исказила злоба. — Ах ты маленькая дрянь!

Чиновница резво выскочила из-за стола и подбежала к стене, на которой от последнего Председателя Комиссии по имиджу — мужчины, так и осталась коллекция раритетного оружия. Она кулаком разбила стекло и, не обращая внимания на порезы и льющуюся из руки кровь, выхватила со стенда револьвер, навела его на Камиллу. Девушка вскочила. В этот момент раздался оглушительный выстрел. Камиллу чудовищным ударом в плечо отбросило от стены к окну. Последнее, что она слышала, теряя сознание, крики вбегающих в кабинет людей.

17. И жили все долго и почти все счастливо

А потом был полет и блаженство. Камилла летела высоко-высоко. Вокруг была тишина, солнце и огромное синее небо. Так продолжалось бесконечно долго. Камилле было так хорошо, как не было никогда в жизни. Затем она увидела, что с двух сторон к ней подлетают два человека. У них были лица Сержей Костиных. Они улыбались. Взяв, ее за руки с двух сторон, они втроем полетели к земле. Это была степь. Та самая степь с картины пластического хирурга Карима. В воздухе носились запахи луговых цветов, стрекотали цикады. На земле Сержи отпустили ее руки.

— Серж? — спросила она одного и он, улыбаясь, кивнул.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});