Баллантайн - Уилбур Смит

один вопрос, который беспокоит меня в последнее время? Никто не знает ответ на него.

– Почту за честь быть твоим другом, – поклонился он, тронутый таким искренним признанием. Эта девочка была очень забавной! – С огромным удовольствием окажу тебе любую услугу.

– Как люди занимаются любовью?

Пенрод лишился дара речи.

– А! – выдохнул наконец он и стал теребить усы, пытаясь выиграть время. – Думаю, они делают это разными способами. Насколько мне известно, в природе не существует каких-либо строгих предписаний на этот счет.

Эмбер была явно разочарована. Она ожидала от него откровенного ответа, а он, по-видимому, знал об этом не больше Ребекки.

– Мне кажется, они целуют друг друга примерно так, как моя старшая сестра и Райдер, когда мы застали их в его комнате. Разве нет?

– Вне всяких сомнений, – уклончиво ответил Пенрод, ухватившись за спасительную мысль. – Полагаю, что именно это они и делают.

– А мне кажется, что через некоторое время это занятие становится слишком скучным.

– Знаешь, у некоторых людей все происходит наоборот, – заметил Пенрод. – Как говорится, о вкусах не спорят.

– Вы знаете, что Люси, обезьянка Райдера, родила малышей? – спросила Эмбер.

– Понятия не имел. Мальчики или девочки? Как они выглядят? – с радостью подхватил он новую тему.

Через несколько минут девочка закрыла глаза и, положив голову ему на плечо, уснула. Она не проснулась, даже когда он осторожно уложил ее на кровать и укрыл старым потертым одеялом. Пенрод в прекрасном настроении отправился проверять вверенные ему посты на линии обороны порта. К счастью, все египетские часовые были на местах и бодрствовали, то ли напуганные близким присутствием врага, то ли измотанные голодом.

Капитан вернулся назад, нашел себе укромное местечко на огневой позиции и прислушался к монотонному бою барабанов на противоположном берегу реки. Этот бой был таким ритмичным, что он начал невольно кивать в такт и, спохватившись, виновато огляделся. Если бы Китаец Гордон увидел его сейчас, то повесил бы перед строем как изменника. Пенрод обошел парапет и вернулся на прежнее место, позволив себе немного расслабиться и даже вздремнуть, периодически открывая глаза и прислушиваясь к посторонним звукам. Он давно уже выработал в себе привычку дремать, не теряя контроль над ситуацией. Барабанный бой на другом берегу внезапно прекратился.

Он открыл глаза и посмотрел на небо. На юге ярко выделялся красный Марс, бог войны, который вместе с псом Сириусом охотился на безлунном небе. Наступил самый темный и спокойный период ночи. Он снова задремал, но с открытыми глазами.

– Пенрод?

Он ощутил на щеке холодные тонкие пальцы.

– Вы спите?

Он повернул голову и увидел встревоженную Эмбер. Ему было приятно, что она впервые назвала его по имени. Вероятно, девочка действительно убедила себя, что они стали друзьями.

– Нет, не сплю, а вот тебе это не помешало бы.

– Я слышала какие-то голоса, – прошептала Эмбер.

– Приснилось, наверное, – тихо ответил он. – Здесь никого нет.

– Послушайте! – настойчиво повторила она.

На западном берегу громко залаяла собака, такой же лай последовал с острова Тутти, расположенного вниз по реке. А в городе не осталось ни одной собаки. Последнюю убили и съели еще несколько месяцев назад.

– Ничего не слышу, – покачал он головой, но она схватила его руку, до боли вонзив острые ногти.

– Послушайте, Пен, послушайте!

Нервы напряглись, как леска на удочке под тяжестью пойманной тяжелой рыбы. Со стороны реки доносился слабый шум приглушенных голосов, такой тихий и неразборчивый, что уловить его мог только молодой человек с острым слухом. Пенрод вскочил на ноги и прислушался. Шум плыл над водой, слабый ветерок доносил отдельные команды, хлюпанье весел, скрип руля и топот босых ног по мокрому дереву.

– Они пришли, – едва слышно прошептал он и бросился вдоль парапета, поднимая своих солдат. – Подъем! К оружию! Дервиши уже здесь. Не стрелять без моей команды.

Сержант пулеметного расчета побежал к пулемету и стал срывать с него брезентовый чехол. Послышался треск разорванной ткани, и Пенрод зашипел, чтобы тот не шумел. Затем он проверил наличие боеприпасов и убедился, что ящик заполнен до самого верха: шестьсот патронов. Пенрод открыл крышки еще нескольких ящиков с патронами и пододвинул их к пулемету. Во время сражения у горы Исандвана, когда зулусы прорвали оборону британских войск, вдруг оказалось, что все боеприпасы заперты в ящиках, а офицер, у которого находились ключи, отправился патрулировать местность. В ту ночь в лагере от острых клинков зулусов погибли все белые солдаты. Райдер Кортни рассказывал, что среди них был и его старший брат. Поэтому Пенрод позаботился, чтобы все ящики с патронами оказались открытыми. Четыре египетских солдата пристально всматривались в ночную тьму.

Пенрод побежал в дальний конец огневой точки. Там тоже все готовились к отражению атаки. Ракетницы были заряжены и нацелены в небо.

– Запускайте ракеты после первого же выстрела, но не спешите, – тихо приказал Пенрод. – Сначала должна догореть первая, и только после этого пускайте следующую. Поле боя нужно осветить как днем.

Для более тщательной проверки времени не осталось. Пенрод вернулся к первому пулеметному гнезду, чтобы принять командование, поскольку не доверял малодушным египтянам, которые могли открыть стрельбу при первом же блеске клинков дервишей, не дождавшись, когда те окажутся в ловушке.

Заскочив в блиндаж, он неожиданно наткнулся на Эмбер и чуть не сбил ее с ног.

– Матерь Божья! Я забыл, что ты еще здесь! – Капитан схватил ее за руку и потащил в дальний конец редута. – Беги! – строго приказал он. – Ты должна немедленно покинуть это место! Тебе здесь нечего делать! Сейчас даже на улице намного безопаснее. Беги, Эмбер, и не останавливайся ни на секунду, пока не вернешься домой. – Он подтолкнул ее к выходу, но не стал дожидаться, пока она уйдет, и вернулся к огневой точке.

Эмбер побежала по темной улице, но вдруг остановилась и крадучись вернулась к редуту, увидев, как Пенрод исчез в темноте.

– Меня уже тошнит оттого, что со мной обращаются как с ребенком, – недовольно проворчала она себе под нос и, помедлив, решительно бросилась вслед за ним.

Она тихо пробиралась вдоль темного бруствера, стараясь не привлекать внимание египетских солдат. Правда,