О войне. Части 1-4 - Карл фон Клаузевиц

Но все эти соображения относятся к области тактики и приводятся нами здесь лишь в качестве примера для большей ясности. То, что стратегия имеет сказать об этих различных целях боя, найдет себе место в тех главах, которые коснутся этих целей. Ограничимся здесь лишь несколькими общими замечаниями: первое – то, что значение целей уменьшается приблизительно в том порядке, в каком у нас они помещены выше; второе – что первая цель должна всегда преобладать в генеральном сражении; и наконец, что обе последние цели при оборонительном бое не сулят, собственно говоря, никаких выгод; они совершенно негативны и могут явиться полезными лишь косвенным образом в том случае, когда они облегчают достижение чего-то иного, позитивного. Поэтому для стратегического положения является плохим признаком, когда подобного рода бои учащаются.

Глава VI. Продолжительность боя

Если мы будем рассматривать бой не сам по себе, а в отношении его к вооруженным силам, то его продолжительность приобретает своеобразное значение.

На продолжительность боя надо до известной степени смотреть как на некий результат второстепенного порядка. Для победителя бой никогда не заканчивается слишком быстро, для побежденного он никогда не длится слишком долго. Быстрота победы представляется высшим ее достижением[70]; поздний исход при поражении представляет некоторое возмещение неудачи.

В общем это так, но практически это становится важным в применении к тем боям, значение которых сводится к относительной обороне.

Здесь весь успех часто заключается в одной лишь продолжительности боя. На этом основании мы ее вводим в число стратегических элементов.

Продолжительность боя находится в зависимости от его существенных данных. Эти данные следующие: абсолютная численность войск, соотношение сил и родов войск обеих сторон и характер местности. 20000 человек не так быстро перемалываются друг о друга, как 2000; противнику, вдвое или втрое сильнейшему, нельзя противостоять так же долго, как противнику, равному по силам; кавалерийский бой разрешается скорее, чем бой пехоты, а бой одной пехоты скорее, чем бой пехоты в соединении с артиллерией; в горной и лесистой местности не так быстро продвигаются, как на равнине; все это ясно само собою.

Отсюда следует, что если бой должен достигнуть результата своей продолжительностью, то необходимо иметь в виду численность войск, соотношение родов войск и их расположение. Впрочем, это правило является для нашего рассмотрения маловажным; мы хотим лишь связать с ним главные результаты, которые по этому предмету нам дает опыт.

Сопротивление, которое может оказать обыкновенная дивизия из 8000-10000 человек всех родов войск, длится, даже против значительно превосходящих сил неприятеля и при не вполне благоприятной местности, все же несколько часов, а если противник мало превосходит ее силами или равен ей, то, пожалуй, и полдня; корпус, состоящий из 3 или 4 дивизий, может выиграть вдвое большее время, армия в 80000-100000 человек – втрое или вчетверо больше. Следовательно, на указанный период эти массы могут быть предоставлены самим себе, и бой явится не раздробленным, если тем временем можно подвести остальные силы; действие последних тогда быстро сливается в одно целое с результатами, достигнутыми разгоревшимся боем.

Эти цифры мы почерпнули из опыта; но нам также важно полнее охарактеризовать момент решения боя и, следовательно, его окончания.

Глава VII. Решение боя

Никогда решение боя не наступает в один определенный момент, хотя в каждом бою бывают моменты величайшей важности, которые главным образом и обусловливают его участь. Таким образом, проигрыш боя есть постепенное опускание чаши весов. Но во всяком сражении наступает такой момент, когда его можно считать решенным, так что возобновление боя явилось бы началом нового боя, а не продолжением старого. Весьма важно составить ясное представление об этом моменте, чтобы иметь возможность решить, можно ли еще возобновить с пользой бой при помощи подоспевших подкреплений.

Часто в боях, неудачное течение которых исправить уже невозможно, жертвуют понапрасну новыми силами; но часто пропускают и случай вырвать победу там, где это еще возможно. Вот два примера, ярко это доказывающие.

В 1806 г. под Йеной принц Гогенлое принял с 35000 человек сражение против 60000 или 70000 человек Бонапарта и проиграл его, но так проиграл, что эти 35000 были как бы совершенно разгромлены; тогда генерал Рюхель попытался возобновить сражение с 12000 человек; последствием этого был мгновенный разгром и этих 12000.

В тот же день под Ауэрштедтом сражались 25000 пруссаков против 28000 человек корпусов Даву; хотя до полудня бой был и неудачен, однако войска далеко еще не находились в состоянии разложения, и потери пруссаков не превышали потерь противника, у которого вовсе не было кавалерии, – тут упустили случай использовать 18000 человек резерва генерала Калькрейта, чтобы дать сражению новый оборот; при таком использовании свежего резерва сражение не могло быть проиграно.

Каждый бой составляет одно целое, в котором частичные бои сливаются в один общий результат. В этом общем результате и заключается решение боя. Этот результат не должен быть непременно победой в том смысле, как мы ее изобразили в VI главе[71], ибо часто бой не имел соответственной установки, а иногда для этого не представлялось подходящего случая, так как противник мог слишком рано отступить, но в большинстве случаев, даже там, где имело место упорное сопротивление, решение наступает раньше, чем разовьется тот успех, который, собственно, и составляет сущность понятия победы.

Итак, мы ставим вопрос, когда же наступает обычно момент решения, т. е. тот момент, когда новые, – конечно, соразмерные, – силы уже не могут изменить несчастного исхода боя.

Если оставить в стороне демонстративные бои, которые по самой своей природе не допускают решения, то такими моментами будут:

1. Когда целью боя было обладание подвижным предметом, то решительным моментом явится утрата этого предмета.

2. Когда такою целью было обладание участком местности, то в большинстве случаев решительным моментом явится также его утрата, но не всегда, а именно лишь в том случае, когда этот участок был особо силен в оборонительном отношении; участок, легко доступный, как бы он ни был важен в других отношениях, может быть снова занят без особых трудностей.

3. Во всех остальных случаях, когда оба эти обстоятельства еще не решают боя, – следовательно, когда уничтожение неприятельских сил составляет главную цель, – решение наступает в тот момент, когда победитель перестает находиться в состоянии расстройства и, следовательно, известного бессилия, и таким образом прекращается возможность выгодного использования последовательного напряжения сил, о котором мы говорили в XII главе 3-й части. По этой-то причине мы и отнесли к этому моменту стратегическое единство боя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});