Козырные тузы - Джордж Мартин

Застарелая боль и чувство вины вновь нахлынули на Тахиона с такой силой, как давно уже не случалось все эти годы, за которые он построил клинику, из отрицательного героя стал положительным, завоевал любовь и уважение многих своих «детей». За годы, которые притупили остроту угрызений совести. Сейчас все его чувства были перед Черепахой как на ладони. Таху показалось, что его боль доставила тузу какое-то извращенное удовольствие.

«Каким образом они захватили тебя?»

«Это было несложно. Должно быть, они захватили контроль над моим сознанием, потому что я сам прилетел к ним в руки».

«Какого черта ты шлялся по улицам?» — разозлился Тахион, против всякой логики пытаясь переложить вину на Черепаху.

«Я вез вам шар для боулинга, решил, что вы будете не против сыграть пару партий, что же еще?»

«Не знаю, поэтому и спрашиваю!»

«Этот шар был чертовски странный, я отобрал его у одного малолетки на улице».

«И где он сейчас?»

«Они забрали его из панциря и положили на полку в зале».

«Что это был за зал? Покажи мне».

Черепаха был недоволен — его раздражение обжигало сознание, словно кислота, — но подчинился. Tax и сам не мог бы сказать, почему он так прицепился к этому устройству. Возможно, просто пытался отвлечься и не думать об их плачевном положении.

«Я раздумываю о возможности побега, — сказал он после долгого молчания. — Пожалуй, с помощью твоего телекинеза, моих способностей к ментальному контролю и кинжала, который передала мне моя праправнучатая племянница Талли, у нас может что-то получиться. Я рад, что ты не попытался вырваться отсюда сам».

«Я… я не могу».

«Прошу прощения?»

«Повторяю, я не могу».

Словно и не было всех этих лет, и это не Черепаха, а он сам произносил эти слова. Дрожащий и всхлипывающий, Тахион стоял на ступенях мавзолея Джетбоя и пытался объяснить, что он и хотел бы помочь, но не может.

Тогда Черепаха ударил его; нечеловеческая сила туза обрушилась на него как гигантский незримый кулак, и он кувырком покатился по ступеням. Но он не хотел бить Черепаху, он хотел понять.

«Почему, Черепаха? Что произошло?»

«У меня нет панциря. Великая и Могучая Черепаха мог бы превратить этих недоносков в фарш, но мне это не под силу. Я просто старина Том…»

Он запнулся, но Тахион уже уловил всю мысль до конца.

«Том Тадбери».

К счастью, это имя ничего не говорило Тахиону. Поэтому парень мог не опасаться за тайну своей личности.

«Ничего страшного, — принялся он утешать Тома. — Не исключено, что все равно у нас ничего бы не вышло. Чтобы план сработал, нам пришлось бы уничтожить их по одному, но если бы ты взломал дверь, „Мегера“ в тот же миг сообщила бы об этом Заббу и нас бы засекли. Но даже если бы у нас все получилось, я уткнулся бы носом все в ту же проблему: как справиться с „Мегерой“».

«С кем?»

«С кораблем. Он обладает разумом».

«Тогда он сейчас, должно быть, очень удивляется — потому что сквозь его переборки разгуливает человек».

«Ты видел? Что…»

— ТЫ! — прогремел вдруг незнакомый голос, вложив в это короткое слово все оскорбительное высокомерие, какое только можно было представить.

Tax распахнул глаза, мгновенно утратив необходимую концентрацию, чтобы поддерживать столь конфиденциальную телепатическую связь. В центре каюты возвышалась горящая зловещим синеватым светом фигура. Такисианин поспешно скатился с постели; спрятанный в рукаве клинок скользнул в ладонь. Он принял боевую стойку для драки на ножах, и лезвие в руке замелькало в воздухе, вычерчивая замысловатый узор, призванный сбить противника с толку. Из-за ментальных щитов он выметнул испытующее щупальце мысли, но наткнулся на мощную блокировку.

— Даже не думай, мерзкий коротышка! Тебе не под силу причинить мне вред.

— Об этом я сейчас не думаю. Меня куда больше беспокоят твои намерения в отношении меня.

Необычный посетитель как будто стал выше ростом, странные глаза на невыразительном лице сверкали, как два бенгальских огня.

— Это все из-за тебя. Я попытался удержать этого об долбанного хиппи, но у него хоть кол на голове чеши! Отец тузов, тоже мне. У него и без тебя есть замечательный отец, который никогда не стал бы подстрекать его к столь безответственному поведению. Наш мир превосходно обошелся бы без твоего вмешательства!

Мало тебе было занести на Землю чудовищный неизвестный вирус, так ты еще и семейку свою сюда притащил! Все свое племя! Нам остается лишь надеяться, что они — такие же слабаки и мямли, как и ты! Сначала ты теряешь вирус, потом допускаешь, чтобы его распылили, потом помогаешь упечь своих друзей и любимых по тюрьмам и психушкам, и…

— МОЛЧАТЬ! — взревел Тахион. «Ох, Блайз», — воскресла в душе старая боль, и одна мысль о ней подействовала на него как ледяной душ, погасив огонь гнева и оставив после себя лишь холодную липкую кашу из грязи и пепла.

И все же его вспышка, похоже, произвела на нежданного гостя впечатление. Губы его сжались в тонкую полоску, узкие ноздри с шумом втягивали маленькими порциями воздух. Затем он с ледяным достоинством начал просачиваться сквозь пол. Tax на миг остолбенел — но всего лишь на миг. Этот человек мог принести им неоценимую пользу, а он так опрометчиво оттолкнул его. Он, Тахион, который так гордился своей проницательностью, способностью проникать в людские души и управлять их движениями. Настала пора проверить, чего стоит эта его хваленая способность.

Он пошел напролом.

— Нет-нет, великодушный господин, прошу вас, подождите. Позвольте мне принести извинения за свою грубость и недостойное поведение. — Призрак замер; над полом виднелись лишь его голова и верхняя часть туловища. — Я не имел чести быть вам представленным. Меня зовут доктор Тахион.

— Космический Странник.

— Я прошу вас меня простить. Я… мне сегодня пришлось пережить немало треволнений. Когда вы появились, я пребывал в задумчивости, иначе я непременно заметил бы ваше всезатмевающее присутствие.

Странник расплылся в улыбке, затем черты его приняли выражение олимпийского спокойствия и мудрости. И Тахион понял, что мог и не изощряться. Этот человек проглотил бы и самую грубую лесть.

— Прошу вас, останьтесь, пожалуйста. Моя душа охвачена смятением, но я уверен, что даже несколько минут разговора с вами пойдут мне на пользу.

Космический Странник милостиво вынырнул из пола обратно и устроился в кресле. Едва он сделал это, как линии его тела обозначились четче и определеннее.

«Значит, он может стать материальным», — отметил Тахион.

— Вы видели других узников?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});