Трогать запрещено (СИ) - Коваль Алекс

Глава 43

Богдан

Три недели спустя я сижу в кабинете врача. Тот рассматривает снимки, удовлетворенно кивает:

– Состояние стабильное. Хорошее. Будем выписывать вас, Богдан Андреевич. Только при условии соблюдения дома постельного режима.

– Я только за, Александр Васильевич. Уже все бока в вашей больничке отлежал. Не привыкший я к такому.

– Все вы у нас тут люди деятельные. Чуть полегчало – сразу бежать. А, нет. Да и в такой компании, как ваша Юля, чего бы не лежать?

– Тоже верно.

Правда, меня уже совесть грызет, что Котенок на целый месяц в больницу ко мне фактически переехала. Приезжает рано утром, уезжает поздно вечером. Завтраки, обеды и ужины – все здесь. Частенько отвратительной пищей из местной столовки. Немецкий зубрит, умница моя, скрючившись буквой “зю” в этом неудобном кресле. Тренировки совсем забросила. В общем, не дело это.

Юля, разумеется, не жалуется. Наоборот постоянно пытается меня подбодрить. Но такой себе курорт я ей устроил, конечно. Стоило бы организовать настоящий, правильный отпуск. Желательно в теплых странах. Рядом с морем. Наедине. Нервы подлечить и косточки погреть…

Таки да, организовать отпуск мне вполне по силам. В офисе Данилов у меня на подхвате, думаю, еще недельки две выдюжит. Да и работу онлай никто не отменял. В перерывах. Короче, чертовски хорошая мысль. Отдыхать – это ведь почти “постельный режим”, только на пляже.

– Никаких стрессов, – продолжает Сурков, чиркая что-то в заключении, – никакого спорта на ближайшие два-три месяца. Только умеренные нагрузки. Дайте своим ребрам и руке восстановиться окончательно. Ну, а при малейших же изменениях в самочувствии – пулей к нам. Договорились? – протягивает мне бумаги.

– Договорились. Александр Васильевич, такой вопрос: перелет мне не противопоказан?

– В теории нет. Если не будете тягать тяжеленные чемоданы. Куда-то собираетесь?

– В отпуск. Думаю, и я, и Юля моя заслужили пару недель в теплых странах.

– Вы же сказали, что устали отдыхать? – подкалывает доктор, поднимаясь из-за стола.

– Отдых в палате больницы и в домике у моря – немного разные вещи. Не находите? – ухмыляюсь. – Спасибо за все, док, – протягиваю руку.

– Берегите себя, Богдан Андреевич, – пожимает мою ладонь Сурков.

– И вы себя, Александр Васильевич. “До новых встреч” говорить не буду. Сами понимаете.

– Желаю вам сюда не возвращаться! – смеется мужик, я улыбаюсь.

Есть же в жизни люди – фанатики своего дела. Вот Сурков точно один из таких. Он живет не просто этой больницей, а медициной в целом. Она ему и работа, и жена, и дети. Это, конечно, прекрасно… Но, нет. Когда рядом есть любимая женщина, жизнь ощущается совсем по-иному. Только тогда можно со стопроцентной уверенностью сказать: я живу. На полную катушку, дыша полной грудью.

Возвращаюсь в палату и с порога сообщаю Юльке новости. Радости девчонки нет предела. Я еще дверь закрыть за собой не успел, она уже начинает носиться, собирая мои вещи. Приходится ее насильно притормозить, чтобы сорвать со сладких губ поцелуй. Да не один.

Юля смеется, в шутку возмущается, но сдается и обнимает. Лишние пять минут погоды не сделают! Ладно, пятнадцать…

Через час за нами приезжает служебная машина фирмы. С личным авто теперь тоже нужно что-то решать. Но потом. После отпуска. Водитель Семен поднимается в палату и забирает вещи. Мы с Юлькой выходим немного погодя.

– Я на минутку. Сбегаю за допингом, – чмокает меня в щеку Юля.

– И мне возьми. Двойной без сахара! – кричу ей вслед.

– Тебе нельзя!

– Юля, блин.

Я закатываю глаза. Попал, пздц. В такие моменты чувствую себя пенсионером! То нельзя, это нельзя. Туда не ходи, этим не занимайся. Я еще не настолько развалюха, ну серьезно!

Выхожу на крыльцо. Вдыхаю полной грудью морозный воздух. С ума сойти. Когда я собирался лететь в Питер, еще было начало января. А уже февраль и скоро весна. Куда так побежало время? Я чувствую его катастрофическую нехватку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Достаю из кармана пальто телефон. Нужно позвонить знакомому туроператору, чтобы подобрали нам подходящие варианты туров. Куда там едут в феврале? Дубай, Таиланд, Шри-Ланка, Мальдивы, Куба, Доминикана – это первое, что пришло на ум. В принципе все варианты хороши. Я бы остановил свой выбор на Мальдивах. Думаю, Юльке там понравится.

Пролистываю список контактов, но набрать Владе не успеваю. Слышу:

– Титов? Богдан, привет.

Поднимаю взгляд. На пару ступенек ниже меня стоит Костян. Растрепанный от ветра в расстегнутом пальто. Мы не виделись с того самого вечера в ресторане на базе. Я тогда не слишком красиво его отшил, его Нюта тогда совершенно по-свински слила инфу о нас с Юлей Илоне. И пошло, поехало. После я, через адвокатов, разорвал с его фирмой всякое сотрудничество. Заплатив нехилую неустойку. Но очной встречи у нас еще не случалось.

Фотографии, кстати, которые мне показала Юля и из-за которых ее отчислили из Академии, полагаю, сделал именно он. Ракурс соответствующий. Да и взять, кроме как у Нюты и Кости, такие снимки ей просто было бы негде. Поэтому я теперь даже не знаю, что я хочу сделать больше: зарядить ему в нос здоровой рукой или спустить с этих самых ступенек, чтобы челюстью их пересчитал.

– Какого хера ты тут забыл?

– Тебя уже выписали?

– Как видишь. Вашими стараниями угрохал месяц из жизни на капельницы и процедуры.

– Слушай, я тут не при чем, – разводит руками и поднимается на одну со мной ступеньку бывший друг. – Клянусь, понятия не имел, какую херню твоя Илона задумала. Если бы знал, то, естественно, я ее бы тормознул.

Надо отдать ему должное – звучит искренне. Да и следаки тоже не нашли причастности Костяна к той криминальной заварушке, что Илона устроила. Они его проверяли. По моей личной просьбе.

– Я все рассказал следакам. Они полностью перетрясли мой дом и офис. Я тут не при делах, Богданыч. Не по-мужски это – так разбираться. Ты же меня знаешь, я бы ни за что…

Я киваю. Ладно, принято. Спрашиваю:

– Чего ты хочешь, Кость? У меня нет ни времени, ни настроения снова возвращаться ко всей этой херне.

– Пришел сказать, что Нюта стащила у меня фотографии с твоего мальчишника. Вчера, когда ей позвонили из органов, страшно перепугалась и выдала все, как на духу. Эти две безмозглые курицы придумали план с отчислением и шантажом. Мне жаль, что так вышло. Надеюсь, Юля не сильно пострадала.

– Не сильно? – фыркаю. – Девчонка почти всю свою жизнь пахала, как проклятая. Да, мать твою, она сильно пострадала!

– Мне жаль. Тут я тоже был не в курсе.

– Да ты, смотрю, вообще по всем фронтам белый и пушистый, Костян.

Он хмурится:

– Я не могу отвечать за действия своей бывшей, Титов. За себя скажу: на базе Нюта звонила Илоне при мне. Это я знал. Да. Но и ты меня пойми – тогда все выглядело как простая интрижка на нервняке перед свадьбой. Левак. Я хотел тебя вернуть в правильное русло. Ты там сам на себя был не похож, дружище. Думал, что тебе надо хорошенько получить от Илоны и ты одумаешься. Мой косяк. Не понял и прошу за это прощение. Но все остальное на меня вешать не надо.

Думал он. Левак. Мать твою, какие ограниченные меня окружали все это время люди! Не похож сам на себя. Разумеется, блть! Потому что защищал и отстаивал свое. Никому не понять этого. А Нюта его оказалась такой же склочной, истеричной и мерзкой бабой. Правильно говорят: скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты.

– Я тебя понял, Кость.

Костян кивает. Мы молчим. Поглядываю на время: скоро пробки начнутся в городе. Где там моя Юлька? Пора бы выдвигаться.

– Бывшая, значит? – спрашиваю немного погодя.

– Терпеть не могу бабскую глупость.

– Главное – вовремя одуматься.

– Это точно, – ухмыляется Костя. – Начинаю новую жизнь фактически. Как оно?

– Тебе понравится. Быстро втянешься.

Переглядываемся, посмеиваясь. Напряжение слегка спадает.