Колдунья - Филиппа Грегори

Он взял ее за руку и крепко сжал, призывая молчать. Старый лорд перевел взгляд с красного лица Элис на улыбающегося сына.

— Я решил приехать пораньше, — спокойно пояснил Хьюго. — У меня есть великолепный план, собираюсь познакомить с ним отца, а еще просто по всем соскучился. Как моя супруга? Беременность проходит благополучно?

— Миледи вполне здорова, — сообщила Элис.

Она едва могла говорить, сердце стучало, и ей не хотелось обсуждать Кэтрин. Зато хотелось прикоснуться к любимому, потрогать лицо, мягкую кожу вокруг глаз, поцеловать улыбающиеся губы. Хотелось его объятий и ласк, как в ту ночь, их единственную ночь вместе.

— Ну и что за план у тебя такой? — осведомился старый лорд.

Он сделал знак Элис, она пересекла комнату, встала за его креслом и теперь смотрела на оживленное лицо Хьюго.

— Это придумал ван Эсселин, — начал он, — отправить корабль вокруг Африки и даже до самой Японии — так далеко почти никто не плавал. У него есть вахтенный журнал одного голландского лоцмана, в котором обозначен весь маршрут. Я видел этот журнал, там все расписано. Он намерен набрать товаров и всяких безделушек, там их продать, вернуться с грузом пряностей и шелка и выгодно продать здесь. Это отличная идея, отец. Я уверен в успехе.

— Торговать, значит?

— Это не спекуляция на базаре, — быстро добавил Хьюго. — Это занятие вполне благородное. Приключения, опасности, будто на войне, почти как Крестовый поход. Мир меняется, отец, нам тоже надо меняться вместе с ним.

— А что, если этот твой большой корабль потонет? — задал прямой вопрос его светлость.

Хьюго пожал плечами.

— Тогда потеряем все. Ван Эсселин просит нас профинансировать путешествие, ему и нужно только тысячу фунтов. Мы можем дать ему тысячу, и, если все получится, это принесет нам состояние.

— Тысячу фунтов? — Старый лорд покачал головой. — Целую тысячу!

— Но подумай, какая может быть отдача, отец! — Хьюго уже стал горячиться. — Мы получим в двадцать, а может, в пятьдесят раз больше. Если судно прибудет с пряностями и шелками, оно может сразу причалить в Лондоне и мы озолотимся, даже если будем торговать прямо с пристани. Или можно отправить товар в Ньюкасл, а то и в Шотландию. Ради пряностей люди готовы на все; вспомни, какие деньги мы сами платим за них. Мы сразу разбогатеем, не надо будет выколачивать налоги из голодных, заваленных снегом крестьян.

— Нет, — отчеканил старый лорд. — Пока я здесь хозяин, этого не будет.

Лицо Хьюго вдруг потемнело от гнева.

— А ты не объяснишь почему? — дрожащим голосом произнес он.

— Потому что мы лорды, мы господа, а не торговцы, — презрительно заявил его светлость. — Потому что мы ничего не знаем о море и не понимаем в торговле, которой занимаются твои друзья. Потому что основа успеха нашего рода — земля, которую мы завоевывали и удерживали в своих руках. Вот наш путь к прочному богатству и благосостоянию, все остальное — ростовщичество, неважно, в какой форме.

— Сейчас другое время, в мире все давно изменилось, — пылко возразил Хьюго. — Ван Эсселин уверяет, что по пути нам откроются новые земли, которые пока неизвестны. Это может принести несметные богатства. Говорят, есть такие страны, где золото и драгоценные камни ничего не стоят, они валяются под ногами. А наши товары ценятся очень высоко.

Старый лорд снова покачал головой.

— Ты, Хьюго, еще молод, и амбиции у тебя как у юнца. Но я уже пожил на свете и, как всякий старик, люблю во всем порядок. Пока я хозяин, у нас все будет по-прежнему. Вот помру, делай что заблагорассудится. Но думаю, когда у тебя появится сын, тебе тоже не захочется рисковать его наследством, как мне рисковать твоим.

Раздраженно хмыкнув, Хьюго бросился к двери.

— У меня здесь не больше прав, чем у женщин! — крикнул он. — Мне уже тридцать два года, отец, а ты обращаешься со мной, как с ребенком. Надоело! Ван Эсселин на год младше меня, а он управляет компанией отца. Отец Шарля де Вера отдал ему свой дом и всех своих слуг. Предупреждаю, я не желаю вечно быть твоей комнатной собачкой.

Элис смотрела на старого лорда, боясь, что он вспылит, но тот сидел не шевелясь и о чем-то размышлял.

— Я все понимаю, — спокойно промолвил он. — Скажи-ка мне, Хьюго, вот что. Когда этому твоему ван Эсселину нужны деньги?

— Через год, — ответил Хьюго. — Но уже к осени ему нужно твердое обещание.

Он вернулся на прежнее место и нетерпеливо ждал продолжения.

— Ладно, так и быть, сделаю это для тебя, — согласился его светлость. — Если Кэтрин в октябре благополучно родит сына, найду для тебя тысячу фунтов. Это будут твои деньги и деньги твоего сына. Подарок ко дню его рождения. Можешь делать с ними что угодно: купить плодородную землю с твердой рентой или пустить на волю ветров и волн в этой твоей авантюре. Посмотрим, что ты выберешь, когда на руках у тебя будет сын, которого надо обеспечить.

— Если Кэтрин родит сына, у меня будет тысяча фунтов? — уточнил Хьюго.

— Даю слово, — подтвердил старый лорд.

Быстро подойдя к отцу, Хьюго упал на колено и поцеловал ему руку.

— Ну, тогда я разбогатею! — радостно воскликнул он. — Ведь Кэтрин уверена, что родит мальчика. Правда, Элис? Ты ведь так считаешь, верно?

Девушка холодно кивнула; от напряжения у нее свело шею.

— Я немедленно иду к Кэтрин, хочу посмотреть, как у нее дела, — с довольным видом сообщил Хьюго.

Он поклонился отцу, весело кивнул Элис и выбежал из комнаты. Когда дверь за ним захлопнулась, Элис даже не шевельнулась.

— Ну вот, в этом замке еще какое-то время будет спокойно, — усмехнулся лорд. — Примерю на себя роль опытной свахи. Подожди и увидишь, как он теперь станет ее баловать, когда от нее зависит все: и наследник, и его будущее, и тысяча фунтов.

Непослушными губами Элис выдавила улыбку и взяла книгу, которую ему читала.

ГЛАВА 15

Вечером Элис сидела у камина в дамской галерее по другую сторону от госпожи и невозмутимо следила, как та хлопает мужа по руке, шутливо упрекая за остроты, как кладет ладонь ему на плечо и наматывает его темный локон на свой пальчик.

Элис приказали принести из буфета оснейского вина для Хьюго. Подавая ему напиток, она встала на одно колено, и он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз.

— Здорова ли ты, Элис? — спросил он тихо, только для ее ушей. — Когда я писал отцу, я вспоминал о тебе, знал, что ты первая прочтешь мои послания. Так что я писал не только отцу, но и тебе тоже.

Рука Элис задрожала; горлышко бутылки звякнуло о край кубка.

— И когда ложился в постель с девкой, я думал о тебе, Элис, — шептал он. — Думал, не играешь ли ты со мной. Не играла ли с самого начала, и с моим отцом тоже, и с моей женой. Что за темные игры у тебя, Элис? Отказалась ли ты от них, бросила ли свою магию и колдовство, как обещала? — Хьюго быстро огляделся. Никто за ними не наблюдал, и он продолжил: — Я уезжал, будучи без ума от тебя. В Ньюкасле, куда бы я ни пошел, где бы ни был, нигде не находил радости. Я постоянно пытался представить, как бы ты к этому отнеслась, понравилось бы тебе или нет. А потом я разозлился на тебя, Элис. В общем, мне кажется, ты околдовала меня. С самого начала ты играла со мной, хотела лишить покоя.