Танцы и не только - Элайна Фокс

Райан уже в десятый раз пытался прочесть страницу, которую держал перед глазами, и только теперь с досадой обнаружил, что выбрал книгу на латыни.

– И Джимми никуда не денется – рано или поздно он привыкнет к Уэйверли! Как будто он не был у нас в гостях! На ее месте я бы радовался за отца. Вдобавок, – тут Феррис бросил на Райана кокетливый взгляд, – у нее самой скоро появится ребенок!

Райан уставился на приятеля во все глаза, не смея задать вопрос, вертевшийся на языке.

– Ох, мы наконец-то это сделали! – выпалил Феррис, твердо отвечая на его взгляд. – Один раз. Не то чтобы я все хорошо запомнил… – И он как-то обмяк в кресле.

– Ты не можешь этого вспомнить? – не утерпел Райан. Он в ту же секунду пожалел о том, что задал этот вопрос. Меньше всего он хотел бы услышать то, что скажет сейчас Феррис, но идти на попятную было поздно.

– Я был пьян. Я был мертвецки пьян. Это случилось после того занудного бала, на котором нам пришлось проторчать всю ночь. Помнишь, мы с тобой еще говорили накануне здесь, в библиотеке. Слуги все время угощали гостей шампанским – ну и я, каюсь, хватил лишку. Я помню, что лег в кровать, а утром… словом, то, что я увидел, обсуждению не подлежало.

– В ночь после бала у Резерфордов? – переспросил Райан, не веря своим ушам.

– Да-да. Ты должен помнить. Как раз в тот вечер я обсуждал с тобой эту чертову проблему. Похоже, мне удалось воспользоваться твоими советами, хотя провалиться мне на этом месте, если я вспомню хотя бы минуту из той ночи.

У Райана не нашлось ни слова в ответ. Все его мысли поглотила Катра и ее поступок. Как изворотлива! Как хитра! Но с другой стороны – она сделала то, что должна была сделать. И это больше всего ошеломило Райана. Она не сдалась, она нашла выход из безвыходной ситуации. И если он надеялся, что утрата девственности повлечет за собой скандал и развод, то его ждало огромное разочарование. Но коль скоро Райан даже себе не смел признаться в этой надежде – он не признается и в том, что решение Катры причинило ему боль.

Зато становилось совершенно ясно, что пора признать свое поражение и забыть о Катре, забыть навсегда.

– Лучше тебе побыть сейчас с ней, – посоветовал он Феррису, не поднимая глаз. – Она расстроена и напугана тем, что может лишиться отцовской любви. А потом, не всякий выдержит в своей жизни столько важных перемен за такой короткий срок. Твоя обязанность – быть жене опорой в эти минуты. Ей полегчает, если ты хотя бы просто ее выслушаешь.

– Да, конечно, это все слишком неожиданно! – с энтузиазмом подхватил Феррис. – Я знаю ее целую вечность, но в подобную передрягу она угодила впервые. И вообще в последнее время она словно сама не своя. По-твоему, мне достаточно будет ее выслушать, чтобы вернулась прежняя старушка Кэт?

– Не знаю, Феррис. – Райан тупо вглядывался в сливавшиеся строчки на непонятном языке. – Люди со временем меняются, это бывает. Но ты должен быть с ней добр.

– Конечно. – Феррис кивнул и встал. – Ну что ж, пойду ее утешать. Надеюсь, она меня выслушает. По крайней мере раньше мы могли обсуждать с ней все, что угодно. – И он двинулся к двери.

– И еще одно, Феррис, – окликнул его Райан. – Постарайся не быть многословным, ладно? Даже если тебе покажется, что это пойдет на пользу. Просто кивай и слушай.

– Кивать и слушать? – Феррис явно почувствовал себя уязвленным. – Ну ладно, так и быть. В конце концов, это ты у нас знаток женщин, а не я. Если ты считаешь, что мне лучше молчать…

– Да, я считаю, что тебе лучше молчать.

– Хорошо, хорошо. Я ее обниму и прижму к груди, и все такое. Надеюсь, ей этого хватит. Я скажу, что все равно буду ее любить. Или это тоже лишнее?

– На твоем месте я бы просто помолчал. – Райан не выдержал и зажмурился. Феррис все еще обдумывал его совет.

– Помолчал? Обычно ей нравится, когда я что-нибудь говорю, но если ты так считаешь… – С сомнением качая головой, Феррис наконец-то вышел из библиотеки.

Райан рассеянно уставился в пространство и пробормотал:

– Я так считаю… – Из его груди вырвался тяжкий вздох. – Да, я так считаю… – повторил Сент-Джеймс, без сил откинувшись на спинку кресла.

Глава 17

Катра вышла из туалета, с трудом преодолевая панику, нараставшую все эти дни. Желудок все еще содрогался от позывов к рвоте, а трясущиеся руки отказывались слушаться. Какое-то время ей удавалось себя обмануть, списывая свое состояние на последствия долгого пути. Но больше это не помогало.

Что ей делать, если невозможное – невообразимое – все же окажется правдой? Она была растеряна, не знала, что и подумать. Конечно, этот ребенок – от Райана. Но это слишком слабое утешение. Она давно решила признаться во всем Феррису и непременно это сделает. Однако Феррис и Райан совсем разные люди. У них с Феррисом волосы светлые. И если родится темноволосый ребенок, как избежать неприятных вопросов, – которые наверняка возникнут у окружающих?

Райан отличался высоким ростом и мощным сложением, тогда как Феррис по-юношески подвижен и легок. Не говоря уже о чертах лица. Правда, все это станет очевидным позднее, когда ребенок подрастет. А что, если он будет, как это принято говорить, «копией отца»?

Катра в отчаянии обхватила живот руками. Ну и пусть, все равно это ее ребенок, ее и Райана. И она не могла не радоваться тому, что какая-то часть Райана обрела новую жизнь у нее в утробе и навсегда останется с ней, чтобы скрасить безрадостное существование в Виргинии. Судя по всему, больше детей у нее не будет, а значит, к этому малышу следует относиться как к дару небес.

Но уже в следующую минуту она вздрагивала от ужаса, стоило ей представить, какие горы обмана придется возвести вокруг этого невинного существа с самого его появления на свет.

И кто знает, как встретит ошеломляющую новость Феррис? Ведь Катра не выдержит, ему она непременно расскажет правду – и что тогда? Вдруг он не пожелает признать ребенка и обвинит ее в измене?

Почувствовав, как к горлу подступает тошнота, Катра снова принялась гадать, следует ли объяснить это беременностью или ее смятенным состоянием.

Все еще прижимая ладони к животу, она вошла в спальню. Кто-то постучал в дверь.

– Да, – откликнулась она, подивившись тому, как буднично звучит ее голос.

– Ужин подан! – сообщила горничная.

– Я сейчас спущусь! – Катра неохотно поднялась с кровати и подошла к гардеробу. Взяла в руки щетку для волос и уселась перед зеркалом. На нее смотрели такие знакомые – и в то же время незнакомые – голубые глаза. Глаза падшей женщины, видевшие и ложь, и измену. Женщины, изменившей мужу и обманувшей его. Женщины, носившей под сердцем ребенка от другого мужчины. Похоже, что падать ниже просто некуда.