Ведьмы и враг - Барб Хенди

к ней, и наткнулся на мрачный взгляд.

— Тебе лучше пойти со мной, — тихо сказала она. — Возьми с собой Дамека, леди Хелену и Рошель, больше никого. Пусть Селин поднимется в комнату Лизбет и побудет с ней.

***

Очень скоро Антон оказался под землей, в старой тюрьме Кимовеска. Он не бывал здесь с тех пор, как был мальчиком.

Сейчас Антон смотрел на полуобнаженное, мертвое тело Хита и слушал, как Амели все рассказывала и рассказывала о том, что видела в прошлом парня.

Леди Хелена стояла потрясенная. Дамек осматривал содержимое котла. Рошель, опустившись на пол на колени рядом со своим братом, сжимала его мертвую руку. Никто не пытался остановить ее.

Едва они впятером вошли в караульное помещение, и Рошель, и Хелена назвали Амели лгуньей. Но потом та начала говорить.

Она не была прирожденной рассказчицей, не такой как Селин, что в каком-то смысле делало такие события, как это, более понятными. Амели не приукрашивала, не добавляла красок, не изменяла голос. Она начала рассказывать с того момента, когда Хиту было пятнадцать лет. Когда она описала несколько игр, в которые он играл на чердаке или в лесу с Рошель и Лизбет, Антон увидел, как обвиняющее выражение лица Рошель начало меняться.

К тому времени, как Амели добралась до Мэддокса, который пытался дать Хиту уроки владения мечом, леди Хелена побледнела. Обе женщины знали, что Амели говорила правду. Она знала детали, важные подробности, которые никто не мог знать, если не видел их собственными глазами в прошлом Хита.

Тем не менее, рассказ продолжался. Когда Амели рассказала о том, что Хит обратился к Джейсу за заклинанием, которое убивало на расстоянии и выглядело как заказное убийство, Дамек отвернулся от котла.

Амели закончила рассказ о смерти Мэддокса и показала на рыжевато-золотистые волосы, все еще лежащие на полу.

— Он собирался убить Рошель сегодня вечером. Он думал, что спасает ее.

Рошель закрыла лицо руками. Теперь никто не ругал Амели и ни в чем ее не обвинял.

Антон видел, что все ей поверили, но взгляд ее глаз по-прежнему был безутешным. Он не мог представить, через что ей пришлось пройти этой ночью. Сначала она увидела извращенную природу прошлого Хита, а затем ей пришлось убить его.

Неожиданно мысли Антона вернулись к истории, которую Селин рассказала небольшой толпе в гостинице. Он подумал обо всех проявлениях ревности и трагедиях, которые могут последовать в результате. Селин была права в том, что сказала той ночью. Между братьями и сестрами ревность была самой опасной эмоцией из всех, больше, чем ненависть, больше, чем страх.

Подойдя ближе, Дамек посмотрел на тело, потом поднял глаза на Антона:

— Значит, все кончено?

Антон оцепенел от потрясения:

— Да. Иди и скажи отцу.

Глава 16

На следующее утро, после почти бессонной ночи, Селин тихонько вылезла из постели. Амели еще спала.

Хельга подняла голову со своей подстилки на полу, но Селин приложила палец к ее губам. В шкафу висел шелковый халат со шнуровкой. У нее еще не было повода надеть его, но сейчас он показался ей наиболее подходящим предметом одежды. Селин накинула халат поверх сорочки и туго стянула шнуром на поясе. Потом взяла коробку с медицинскими принадлежностями.

Не говоря ни слова, Хельга встала, подошла к двери и открыла ее. Селин вышла из комнаты, поднялась на третий этаж башни и нашла дверь в комнату леди Хелены. Поставив коробку на пол, она постучала. Почти сразу же дверь открылась, и на пороге появилась Лизбет.

— О, Лизбет, — прошептала Селин. — Я пришла проведать твою мать.

Накануне вечером Селин дала леди Хелене еще одну ложку макового сиропа, чтобы помочь ей уснуть.

Лизбет отступила назад:

— Она все еще спит, но ты можешь ее проведать.

Потеряв горячо любимого брата, девушка казалась на удивление спокойной, но, возможно, она все еще находилась в шоке.

Селин проверила дыхание леди Хелены, но решила не будить ее. Она повернулась к Лизбет, раздумывая, как озвучить трудное предложение. Наконец Селин решилась:

— Лизбет… если тебе когда-нибудь понадобится помощь, ты ведь знаешь, что можешь обратиться к Антону, не так ли? Тебе нужно только послать весточку или приехать в Сеон самой.

Лизбет присела на край кровати:

— Спасибо. Хорошо, что ты это предложила, — она говорила так по-взрослому. — Но думаю, что сейчас я нужна маме. Вчера вечером, до того, как ты пришла дать ей маковый сироп, она пыталась поговорить с Рошель. Она спросила Рошель, не могли бы мы вдвоем переехать жить сюда, в Кимовеск. — Лизбет поморщилась. — Мне была ненавистна эта идея, но я не ожидала, что Рошель окажется такой холодной. Она отказала маме, а потом сказала, что она должна будет уехать в Квиллетт на следующий день после свадьбы. Это было ужасно. Думаю, Рошель винит маму в смерти Хита, но еще я думаю, что мама не хочет возвращаться домой теперь, когда там будем только она и я.

Селин понятия не имела, что сказать. За очень короткое время эта семья потеряла троих членов из-за смерти, а теперь они теряли четвертого члена из-за брака. Они потеряли надежного капитана, который жил с ними последние три года. И теперь Хелена и Лизбет останутся одни в большом поместье.

— Я позабочусь о ней, — Лизбет дотронулась до руки матери.

— Ты всегда была лучшей из них, — сказала Селин, — лучше брата и сестер. Я надеюсь, ты это знаешь.

Лицо Лизбет было таким серьезным.

— Рошель все еще должна выйти замуж за Дамека? Я имею в виду… если бы она сказала «нет», после всего, что случилось, смогла бы она вернуться домой вместе с нами?

— Я думаю, это не в нашей власти, — ответила Селин, но вопрос заставил ее задуматься. Она встала и коснулась плеча Лизбет: — Я вернусь через некоторое время.

Выскользнув из комнаты, девушка несколько мгновений постояла в коридоре, а затем подошла к двери комнаты Рошель и постучала.

— Войдите.

Она открыла дверь. Рошель сидела за туалетным столиком и расчесывала волосы.

Взгляды девушек встретились в зеркале, и Рошель обернулась:

— Да?

Селин вошла. Она не знала, что сказать, но, несмотря на цель их приезда в Кимовеск, несмотря на их долг помочь скрепить этот брак, она не могла молчать.

— После всего, что произошло, — начала она, — если ты хочешь избежать сегодняшней свадьбы, никто не станет винить тебя за то, что ты ее отменишь. Ты могла бы сослаться на горе из-за смерти брата, и могла бы уехать с леди Хеленой и Лизбет, а потом, позже, спокойно