Агония (СИ) - Эдгар Грант

   - Ничего странного. При всей простоте процесса снятия детонатора с боевого блока, шанс его активации все же есть. Оставлять в хранилище практически весь запас крылатых ракет и бомб для ВВС - неоправданный риск, - высказал свое мнение министр обороны.

   В одном из сегментов экрана появилось встревоженное лицо руководителя группы наблюдателей.

   - С момента последнего доклада ничего не изменилось, - рассматривая какие-то бумаги, сообщил он. - Группы захвата по-прежнему находятся на верхних уровнях в полной готовности начать штурм. Командование базы ведет переговоры с террористами, но пока результатов нет. Требования все те же - отставка Уолберга и прекращение разоружения. Идет интенсивная эвакуация базы. Сведений о наших наблюдателях, взятых в заложники нет. Почти вся наша группа вывезена в Санта-Фе. Постойте, по-моему спецназ выходит наружу.

   Все обратили внимание на картинку с камеры направленной на вход в хранилище. Оттуда небольшими группами выбегали бойцы группы захвата, грузились в бронеавтомобили и на большой скорости уезжали. Последней вышла штурмовая группа в тяжелых экзоскелетах и, рассевшись на внешней подвеске специального автомобиля, в спешке исчезла из поля зрения камеры.

   - Я пока не знаю, что происходит, - продолжил доклад руководитель группы наблюдателей. - Раненых спецназовцы не выносили. Вполне возможно, что с террористами удалось договориться. Я сейчас свяжусь с командованием базы, и продолжу доклад через ...

   Картинку на экране сильно тряхнуло, по экрану пробежала вона помех и изображение на секунду пропало.

   - Что там происходит? - спросил президент, хмурясь. - Они что, взорвали ядерные заряды?

   - Черт! Смотрите! - директор ФСБ показал на угловой сегмент экрана, на который камера давала панорамный вид склона горы, в которой находилось хранилище.

   Несмотря на прыгающее изображение, которое камере так и не удалось компенсировать, было отчетливо видно, как из широкого зева входа вырвались клубы пыли и мелкой бетонной крошки. Часть правого склона горы медленно осела куда-то внутрь. Другая, та, что была ближе к краю, одним массивным скалистым оползнем сошла вниз, разрушив несколько стоящих у ее подножия складских блоков и ангаров. Над провалом и оползнем медленно разрасталось облако пыли.

   - Это не ядерный взрыв, - уверенно сказал Мальцев. - Даже, если бы сдетонировал хотя бы один блок в пятьдесят килотонн. Тут был бы такой фейерверк...

   На экране снова появился руководитель группы наблюдателей.

   - Я... Я ничего не понимаю... Похоже, они обрушили бетонный щит, который прикрывал хранилище сверху. Это не реально. Внутри скалы... Но они утверждают, что такая возможность была заложена при проектировании. Это что-то вроде альтернативного механизма самоуничтожения. Теперь и наши наблюдатели, и террористы погребены под тридцатиметровой толщей сверхпрочного монолитного бетона. И ядерные заряды тоже...

   В кремлевском зале оперативных совещаний в полной тишине президент коснулся на своем планшете иконки и снова вывел на экран трехмерное схематическое изображение хранилища.

   - Хм... Очень может быть, - задумчиво проговорил он. - Смотрите. Хранилище в разрезе имеет телескопическую структуру расширяющуюся сверху вниз. Каждый нижний этаж немного шире верхнего. Если приложить сверху достаточное усилие то все этажи соберутся один в один, как кольца складывающегося походного стаканчика. Надо только взорвать вот эти пилоны и колонны, поддерживающие бетонный щит и полтора миллиона тонн железобетона сомнут хранилище, как карточный домик.

   - И бронированные перегородки можно спроектировать и расположить так, чтобы они не мешали уровням обрушиться вниз, - поддержал президента директор ФСБ. - И щит сложит этажи с такой скоростью, что террористы не успеют активировать детонаторы. Это довольно эффективное, хотя и радикальное, решение проблемы. Умно придумано. Умно.

   - Проблема вовсе не решена. Наоборот, она теперь она приобрела еще более опасный характер, - с серьезным видом сказал Алекс. - Мы сейчас не имеем доступа к ядерному материалу, и боевым блокам, находящимся в хранилище.

   - Что вы хотите сказать? - встревожено спросил Мальцев

   - Лишь то, что мне кажется вполне очевидным, - спокойно ответил Алекс. - В хранилище только что завезли восемьдесят четыре боевых блока, практически готовых к применению. Кроме того на момент нападения там уже находилась почти тысяча ядерных зарядов. После того, как американцы обрушили бетонный щит, накрыв им хранилище, мы не можем с уверенностью сказать, осталось ли все это на месте, или какая-то часть за последние несколько часов была вывезена.

   - Черт возьми, а ведь генерал Смирнов прав, - поддержал Алекса директор ФСБ. - У нас теперь нет доступа ни к боевым блокам, ни к уже разоруженным зарядам.

   - Не думаю, что нападавших интересовали уже разобранные заряды. Если я прав, то, скорее всего, их целью были именно боевые блоки, которые туда прибыли недавно. При предварительной подготовке, за то время, что велись переговоры, их часть можно было спокойно вывезти с нижнего уровня через тоннели аварийных выходов. На этой схеме указано по одному на каждую из двух аварийных боковых лестниц. Их, как мы знаем, заблокировал спецназ. - Алекс кивнул головой в сторону экрана. - Но я уверен, что американцы сообщили нам не всё. Наверняка есть другие хорошо замаскированные выходы, через которые можно вывезти десяток, а то и два, контейнеров с боеголовками. Как раз чтобы поместились в один грузовик.

   - Но тогда, если вы правы, генерал, это значит... - начал фразу президент и замолчал, глядя на Алекса в ожидании выводов.

   - Если я прав, это значит, что операция по захвату хранилища с начала и до конца спланирована американцами с целью, получить несколько десятков неучтенных ядерных боевых блоков. Но, повторюсь - это, если я прав. Сейчас мы ничего доказать не сможем.

   - Вот, ведь, суки. Никак не успокоятся, - покачав головой, проговорил министр обороны.

   - Похоже ситуация принимает очень опасный оборот, - вставая сказал президент. - Я сейчас же свяжусь с китайцами и поделюсь нашими опасениям.

   Когда президент вышел, снова ожил сегмент экрана, дающий изображение из офиса наблюдателей ООН в Киртлэнд

   - По последней информации американцев все нападавшие уничтожены. Погребены под завалами обрушившегося щита. Детонации боевых блоков удалось избежать. К сожалению, погибли четыре наших наблюдателя, взятых террористами в заложники. Хранилище практически уничтожено. Подготовленные к эвакуации, разобранные ядерные заряды находятся на нижнем уровне под завалами. Мы хорошо считываем сигнал почти со всех маячков, установленных в контейнерах. Некоторые, правда, подают тревожный сигнал о нарушении целостности контейнера, но это естественно - они вполне могли быть повреждены во время обвала щита. К сожалению, сигнал от маячков, установленных на боевых блоках завезенных вчера, не читается, так как они были складированы в бронированном хранилище. Еще... В хранилище повысился радиационный фон. - руководитель наблюдателей взглянул на планшет, на который выводилась информация с датчиков, расположенных в хранилище. - При такой радиации можно в течение часа получить почти полный зиверт* (*Зиверт - единица эквивалентной дозы излучения равная 100 бэр), а это лучевая болезнь первой степени. Через пару часов с пылью и выхлопом радиация пробьется и на поверхность. Американцы не могут ответить, что является причиной повышения фона. Вполне возможно - ядерные материалы, находящиеся на нижнем уровне. Оставаться здесь мы больше не можем. Я сворачиваю офис и эвакуируюсь в Санта-Фе к остальным членам группы. Полный доклад будет готов через пару часов. Министерство обороны так же готовит отчет. Думаю, тянуть с ним они не станут.

   - А вот это умно, - прокомментировал услышанное Алекс. - Теперь любая попытка

   пробиться к нижним уровням через скалу или бетонный щит, чтобы эвакуировать то, что там осталось, исключена. Серьезные работы при такой радиации будут стоить огромных денег и займут годы.

   - Надо что-то предпринимать, - тихо сказал директор ФСБ. - Хотя, скорее всего, решение будет приниматься на уровне президентов.

   Какие действия предпринять в отношении базы Киртлэнд и как дальше выстраивать взаимоотношения с Америкой оказались вопросами сложными и неоднозначными. С одной стороны прямых подтверждений версии того, что нападение на хранилище было спланировано и осуществлено самими американцами с целью вывести из-под контроля несколько десятков боевых ядерных блоков, не было. Министерство обороны США проявляло максимум готовности к сотрудничеству и оказывало всяческую поддержку миссии наблюдателей. Была организована совместная следственная группа, начавшая расследование инцидента, объявлено о выплате солидных компенсаций родственникам погибших инспекторов, сама база была объявлена открытой зоной для инспекций ООН, которые, впрочем, туда не особо спешили из-за сильного радиационного фона. Позицию США четко и однозначно выразил президент Уолберг в своем обращении. Произошла трагедия, которая еще раз подтверждает, насколько опасным является ядерное оружие, и насколько своевременна и верна политика ядерного разоружения проводимого ООН. США глубоко сожалеют о жертвах, но считают, что обрушение купола было единственно правильным решением, способным предотвратить детонацию ядерных зарядов террористами. Весь ядерный материал похоронен под обломками хранилища в толще скального массива и накрыт мощным монолитным щитом. Это обеспечивает его полную безопасность. Тем не менее вся территория базы за пределами десятикилометровой зоны радиоактивного загрязнения оцеплена, будет находится под постоянной охраной армии США и, если необходимо, инспекторов ООН. Америка выступает за скорейшее продолжение процесса ядерного разоружения и готова предоставить другой объект для разборки ядерных боевых блоков ВВС. Чтобы снять все озабоченности, США даже готовы передать охрану всех объектов участвующих в процессе разоружения военному контингенту ООН.